— Политики капиталистов ты не понимаешь, Ара-джан, — отрвался от обгладывания рыбьего хвоста Кузнец. — Вот смотри — приходит американский рабочий в маркет свой, покупает пачку крекеров, ест, а не наедается. Идёт — и покупает еще!
— Лучше бы они бастовали против войны, а не впахивали на свою оборонную промышленность, — пробурчал армянин, разливая чай.
— Еще немного, еще чуть-чуть, — сказал я. — Надеюсь, сегодня до захода солнца будем на вершине, завтра спустимся к базе, поможем морякам и на эвакуацию.
— С трудом верится, — ответил старшина, — Мошар рассказывал во Владивостоке и Тихоокеанске суета идёт не слабая. Подводников еще дополнительные дивизии развёртывают, старые лодки с хранения снимают. Контрразведывательный режим на полную, комендантские патрули — после восьми вечера. Все китайцы и корейцы — как пропали! Японских диверсантов несколько групп уже отловили. Дивизии береговой обороны на постоянном боевом дежурстве. Думаю, командир, нам задачу нарежут попутную прямо здесь.
— Не каркай, Лёха! сам чую — подвох где-то! у нас эвакуация на плоту и подбор лодкой. Высадка просчитана идеально вплоть да погоды, а при возвращении — просто выйти в координаты и ждать.
Постепенно за разговорами насытились, отдохнули еще с полчаса и вышли на маршрут.
Последнее восхождение далось гораздо тяжелее. В один из моментов я сорвался с каменного уступа и повис на фале, вцепившись в него руками. Если сбросить контейнер, то я, легко подтянувшись, выкарабкаюсь. Кузнец наверху упёрся обеими ногами в камень и натужно хрипел, пытаясь удержать вес почти что в сто тридцать килограммов. Я медленно съезжал вниз по веревке, стараясь ногами нащупать какую-то опору. Положение спас Ара. Армянин отстегнул приклад от АКМ-Са и упорной планкой, зацепив веревку, подтянул меня к себе к скальному карнизу. Нащупав ногами камни, я сразу обрёл устойчивость и равновесие. Рюкзак пришлось стаскивать и поднимать отдельно. Если бы не перчатки, ладони бы я раскровавил и стёр до костей. До площадки, отчетливо видимой уже невооружённым глазом, до конца светового дня мы так и не дошли. Пришлось ночевать на склоне. Кузнец нашёл неплохой выступ, на который мы, взобравшись, свалились в изнеможении. В длину метров пять, в ширину — метра три. Для группы из трёх разведчиков достаточно. Из камней выстроили ветрозащитный экран. Бахраджи соорудил из плащ-палатки навес. Теперь даже с близкого расстояния днёвку группы обнаружить невозможно. Попили чаю, поужинали одной банкой тушёнки на троих. Выставлять дозоры и организовывать дежурство бессмысленно — подобраться к нам можно только или снизу, или сверху. Поэтому — всем спать. Я устроился между каменной стеной и рюкзаком, натянул наушники бейсболки, сверху капюшон "аляски" и непромокаемого комбинезона, для страховки выпил "сонную" таблетку, чуть поворочался и заснул. Не хочу, чтобы мой мозг ночью работал и мне снились сны. Проснулся я, когда уже светало. Потянулся, проверяя работоспособность всех членов. Ноги чуть ноют, но это пройдёт как только начнем движение. Остальное все в порядке за исключением того, что ужасно хотелось отлить. Сон на холодных скалах заставил поработать почки. Так, а где мои разведчики. Вот он, Ара, уже осторожно разжигает костёр из щепочек и подкидывает в него пару таблеток сухого спирта. Увидел, что я проснулся.
— Спирт, думаю, можно жечь: здесь мы далеко и высоко — запах никто не учует. Сейчас завтрак будет.
— Ковалёв куда делся?
— Наш старшина-джан уже на гору полез — фалы крепит, дорогу смотрит. Командир, чего танцуешь, иди отлей со скалы, я уже… эх, красота сверху-то!..
— Ага, лучше нет красоты, чем поссать с высоты, — сморщился я и поспешил вылезти из-под навеса.
С этой кучей формы, пока доберешься до причиндал, можно и штаны намочить. Ааааах, красота!.. Сделав все дела, я застегнулся и, достав из кармана пачку, закурил. Ветра почти не было, погода над островом обещала быть солнечная, без привычного тумана. Лишь на самой вершине нашей горы редкие клочья облаков, уже такие близкие. Так, а это что за шум. Я острожно приблизился к краю площадки. И взобрался на скальный гребень.
— Командир! на аэродром смотри! — откуда-то сверху, прямо из облаков на вершине, донёсся голос Кузнеца.
Вытянув шею, я всё-таки узрел взлётные полосы аэродрома и быстро увеличивающийся в размерах силуэт самолёта-разведчика, шедшего курсом на седловину с зенитным постом.
— Кузнец! ты там как на верху?! — проорал я в сторону облаков.
— Да мы бы вчера еще взошли! мне до вершины метров сто осталось, я в сторону чуть взял до обратного склона — тут оказывается оборудованный маршрут есть, чуть ли не пешком подниматься можно: веревочные лесенки и канатный мостик отсюда внизу видно. Наверху скорее всего антенное поле стоит. А на нашем маршруте охеренный карниз висит — ни пройти, ни проехать!
— Осторожнее там! смотри, чтобы с самолёта не заметили!
— Да он метрах на восьмистах пройдёт, ниже нас будет! не ссы, командир!
— Да я уже!.. — проорал я старшине. — Когда спустишься?!
— Минут через тридцать буду! до вершины уж дойду — разведаю!..
— Осторожнее! вдруг там американцы!
— Если бы были, то давно уже бы нас вычислили по крикам! а так все спокойно! no problem sir!
Перекинувшись еще парой фраз со старшиной, я всё же залег возле камней и начал вслушиваться в шум самолёта. Теперь их было вообще не слышно, наверняка делает круг над аэродромом. Теперь уже слышнее, и вот уже совсем явно. В седловине, ниже нас метров триста, прошёл "Локхид". В бинокль я даже успел заметить цифры на фюзеляже.
Рядом со мной засопел Бахраджи.
— Если отсюда из ивановской винтовки в мотор выстрелить, конец самолёту! "мосинка" пробьёт все навылет!
— Нет, Ашот, рановато нам в бой вступать. Давай сперва основную задачу выполним.
Самолёт действительно прошёл над самым постом "Гнездо Кондора". Если задрать на максимальный угол возвышения зенитную установку, то брюхо самолёта можно вскрыть как консервную банку. А на обратном заходе самолёт можно вообще срезать еще над морем.
"Локхид" вышел на открытое пространство, принялся, набирая высоту, уходить на восток, ложась на свою синусоиду маршрута. Сверху посыпалось несколько мелких камушков, мы с Арой резко обернулись. Вернулся Кузнец. По докладу, с обратной стороны вершины имелся вполне оборудованный подъём с зигзагообразной траверсной тропинкой. Где-то ниже в бинокль виднелся навесной мост и вырубленная скальная лесница. Скорее всего на вершину идут кабеля от антенн и кабеля питания. Выдвижение становилось опасным. Я судорожно пытался вспомнить всё, чему учили в "спецухе". Выставляется ли охрана на антенные поля или обходятся датчиками, сопряжёнными с минными полями. Ничего в голову не лезло.
— Ара, вспоминай иностранные армии и театр военных действий! — подтолкнул я Бахраджи, желая подначить армянина.
— Да куда уж ему, сорок пять скоро стукнет! все в своей столовой забыл! — хохотнул Кузнец. — Вроде бы у американцев на антенных полях и постах метео только датчики сигнализационные стоят.
— Эээ!.. дарагой!! Ашот Багдасарович в Печорской учебке отличником был! датчики TASS и REMBASS помнит! Здесь, скорее всего, с той стороны, откуда пойдём, ничего не стоит. Карниз отсюда видно — надо через него перебираться! В здравом уме никакой разведчик не полезет. Умный разведчик обойдёт вдоль вершины и нормально пойдёт — вот там скорее всего стоят где-нибудь перед площадкой! Запитаны от нормальной сети, а не от аккумуляторов. И минное поле, скорее всего, отключаемое там же. Идёт ремонтная команда — отключили поле, прошли, починили, включили.
Действительно, армянин говорил дельные вещи. На нашем маршруте возле вершины имелся скальный карниз, через который нормальному здравомыслящему человеку и не пришло бы в голову перебираться. Проще обойти его.
Кузнец почесал голову:
— Ара, ты уверен? а то мне что-то кажется, что первая попытка перелезть через этот козырёк принадлежит…
— Главстаршине Ковалёву! — хмыкнул армянин. — Уверен, уверен, дорогой! может тебе старый Ашотик еще про организацию поисковых групп финских лагерей расскажет? или схему узла связи Объединенного норвежско-датско-американского Полярного корпуса нарисовать?! тока папраси, Лёха-джан, всё сделаем!..
За завтраком все были молчаливы, предстояло решить вновь создавшуюся проблему.
Можно обойти казавшийся неприступным карниз и найти на нормальной трассе подъёма, используемой американцами, пульт отключения аппаратуры и минных полей. Скорее всего замаскирован под какой-нибудь валун вдоль тропы. Можно всё-таки попытаться штурмовать скалы, ведь пульт может стоят где-нибудь на контроле и отключение одной из цепей может вызвать вполне обоснованную тревогу и подозрения. Ладно, вперёд! Там на месте разберемся!