и чувствую, как ведет пальцем по моей скуле, и только после этого понимаю, что он слезу стирает.
Наклоняет голову и просто рассматривает, оставляя взгляд на моих распухших дрожащих губах.
Отпускает в следующее мгновение и зарывается длинными пальцами левой руки в свои волосы. Резкий жест. Спонтанный. Словно сам не ждал, что так отреагирует…
В ту ночь он просто захлопнул мой учебник и сказал, что проводит. Без вопросов. Строго. Не давая шанса на отказ. Шел рядом, спрятав ладони в карманах брюк и откинув полы дорогого кашемирового пальто.
А я прижимала учебники к груди, не зная, куда себя деть.
– О чем думаешь? – неожиданно задал вопрос, пока мы шли по алее, мягко освещенной желтым светом фонарей, уже рабочих, как и сказал Баграт, их починили на следующий же день.
– Что я ничего не понимаю, не знаю, чем могла зацепить, все перевернулось в моей жизни вверх дном, стоило упасть к вам в руки, и…
Резко поворачивает голову ко мне, простреливает взглядом.
– К тебе, Надя, мы с тобой на ты.
Останавливаюсь и смотрю в глаза мужчине. Красивый. Высоченный. От него веет богатством и властью. Тьмой какой-то, которая расходится от его тени, напоминая крылья демона.
Любуюсь бруталом с острыми восточными чертами и ловлю себя на том, что сердце болезненно колет, губы сами раздвигаются в извиняющейся улыбке и я выдыхаю обреченно:
– Не нужно со мной играть, Баграт, мы ведь оба понимаем, что я вам, мягко говоря, не пара…
Кривит губы в ухмылке, оголяет ровные зубы, а я неожиданно для себя понимаю, что мы здесь, на этой алее, совершенно одни, а до общаги далековато.
Мужчина словно чувствует мой страх. Делает всего один шаг и ловит меня, притягивает к себе, наматывает волосы, собранные в хвост, на кулак, заставляет откинуть шею до боли в позвонках.
– Я даже не начинал играть с тобой, девочка, – выдает как-то порочно и голос спускается до опасного хрипа, а на губы обрушивается поцелуй, сметающий все мое сопротивление.
Обращаю взгляд на мужчину, который смотрит куда-то вдаль. Здесь и сейчас в особняке Баграта, когда в детской спит наш сын, эти воспоминания наиболее болезненны.
Я помню его умелые губы слишком отчетливо. То, как ласкал, как клеймил, как не давал продыху.
Умаров никогда и ничего не делает наполовину. Он берет то, что хочет, выбирает он. И в наших отношениях три года назад был лидером он.
Он меня выбрал…
Глупая и наивная девочка думала, что выбрал, потому что полюбил, но реальность оказалась иной…
– Почему ты молчишь, Надежда? – наконец, нарушает молчание первым и поворачивает голову в мою сторону, и у меня по загривку начинают ползти мурашки. Страх опутывает и душит. Баграт никогда ничего не оставляет и в наших отношениях, вернее, в том, что от них осталось, он либо уничтожит, либо…
А нет у меня никаких либо.
Смахиваю слезу, которая скатывается по щеке.
– Ты уже все решил, Умар, что мне говорить?!
Кивает и приподнимает темную бровь.
– Решил, – подтверждает, – ты родила от меня сына.
Пауза и взгляд, который сжигает меня на месте.
– И ты прятала его от меня, не сказала.
В каждой букве его слов приговор. Он его выносит мне. Я это чувствую.
– Если попробуешь отнять у меня моего ребенка, лучше убей меня сейчас, потому что я буду бороться за него, Баграт, до последнего вздоха.
Не отвожу взгляда, вскидываю подбородок, готовая драться за свое дитя, готовая умереть. Я знаю, кто такой Баграт Умаров, знаю, каким жестоким он может быть.
Наклоняет голову к плечу, окидывает меня алчущим взглядом. Слишком жадным.
От огня, который вспыхивает в его глазах, у меня мороз пробегает по коже.
Молча сканирует меня, проходится медленно с головы до пят, проникает под кожу, вспарывает, выворачивает меня всю наизнанку, пробираясь до костей.
Прикрываю веки и кусаю губы, когда слышу его ледяной тон:
– Зачем же такие крайности, Наденька…
Распахиваю веки и меня чуть не сносит от того, как он ловит меня за локоть и притягивает.
– Сама решила разыграть все? Письмо писала, только я не понял, зачем тебе эта игра?!
Мотаю головой, пытаюсь вырвать руку.
– Я хотела избавиться от тебя! Убежать, чтобы ты не добрался до нас с Брошкой! – кричу в ответ, боль и обида сшибают с ног.
– Убежать?! – рычит, глаза вспыхивают. – Так я тебя нашел! Не повезло! Сын – мой, Надежда!
Выговаривает то, чего я боялась больше всего, и словно выстрелом в упор:
– Он останется у меня.
– Нет… я нужна Игнату… ты не заберешь моего мальчика… Я его мать по закону.
Ухмыляется. Прищуривает глаза. Становится действительно пугающим до икоты. Выпускает свою темную суть. Больше не скрывает себя за лоском миллиардера.
– Я. Могу. Абсолютно. Все. Наденька. Стоит только захотеть…
– И чего же ты хочешь?! – кричу и ударяю Баграта со всей силы.
Резкое движение, поворот, и я чувствую, как перила впиваются в спину, а Баграт нависает надо мной, застилает небеса, заставляет прогнуться, и я ощущаю, что падение с такой высоты если и не убьет меня, то оставит инвалидом.
Страх сковывает. Не дает дышать.
В то время как мужчина проводит горячей рукой вверх по моей ноге, задирая юбку и проникая под белье.
– Если кто-то другой совершил бы то, что сделала ты…
Дергаюсь, второй рукой хватает меня за волосы и больно натягивает, пока умелые пальцы заползают под мое белье, вскрикиваю, и он сильнее тянет за волосы, заставляет смотреть в его темные графиты широко распахнутыми глазами.
– Хочешь быть с сыном, маленькая? – спрашивает хрипло и обращение, то самое, забытое, из нашего прошлого, режет без ножа.
– Хочешь?! – рычит мне в губы и пальцы совершают резкое движение, срывают всхлип, стон и жар заползает в самый низ живота.
– Хо-чу, – стоном и взгляд плывет от пелены слез, которые застилают кругозор, смывают жестокое лицо и черты, которые запечатлелись на сетчатке моих глаз.
Ненависть. Любовь. Предательство…
Наша с Багратом история слишком болезненная…
– Тогда, – движение быстрое, жесткое и я вцепляюсь в его плечи, прогибаюсь в спине и понимаю, что вишу не просто на грани эйфории, которая скручивает мысли, но и действительно нахожусь в его руках, одно движение и я полечу вниз, разобьюсь вдребезги… и еще движение. На каждом последующем слове.
– Тогда… Наденька… ты станешь моей… будешь греть мою постель… как если бы ты не предала меня…
Еще одно движение и я кричу, но горячие губы накрывают мои, скрывают мой крик, а язык сплетается с моим, Умаров целует остервенело и дико, пока мое тело трясет и выгибает, а напряжение не достигает точки невозврата.
Слишком много переживаний, страха, боли, обиды и вспышка дикого наслаждения, которая заставляет меня потерять сознание и ослабеть в мужских руках, повиснуть и почувствовать в последний момент, как взмываю и лечу куда-то, подхватываемая сильными руками.
И возвратиться в собственные воспоминания, как во сне, оказаться в том самом дне, когда узнала, что у нас с Умаровым будет малыш…
Глава 20
Прошлое
Надежда
Смотрю на девушку в зеркале, которая улыбается сквозь слезы, губы дрожат, а на сердце тепло-тепло, потому что больше не одна…
Дрожащие пальцы сжимают тест. Положительный.
– Беременна… – выдохом, глядя в собственные глаза в отражении, – господи, я беременна…
Кладу тест на раковину, потому что руки дрожат, боюсь его выронить. В глазах у меня слезы.
У нас с Багратом будет малыш…
В любой другой ситуации испугалась бы этого знания, своего положения, но Умаров с первой нашей близости не предохранялся…
– Ты не боишься нежелательных последствий? – однажды спросила, когда у меня немного сбился цикл, боясь услышать ответ, прижимаясь обнаженным телом к своему мужчине…
Как-то повелось, что все разговоры у нас с Багратом протекают в постели, когда я взмокшая и уставшая лежу на его каменной груди.
Касанием поднимает мой подбородок и заглядывает в глаза. Взгляд у него твердый. Без тени хмели. Уверенный, когда произносит резко:
– Нет. Ты моя женщина. Секс имеет свои последствия. И я хочу этих последствий, Надя…
Улыбаюсь весело, но Баграт не спускает цепких глаз с меня.
– Ты