– Мы и сами так думали, но, судя по камерам, они убежали наверх.
– И что с того? Остались любоваться там видом?
– Это же центр Питера. А эти люди профессионально обученные бойцы. Им ничего не стоило уйти по крышам.
– Может, это и звучит как правдоподобная версия, но я видела, в каком они были состоянии. У одного лицо в кашу, а у другого простреленное плечо. Далеко в таком состоянии не убежишь.
– Ноги у него остались целыми. – Мой собеседник неловко пожал плечами, дескать, всякое бывает.
Я выбежала на улицу, иначе бы просто лопнула от злости. Оставляй после этого другим заканчивать свою работу.
Всю дорогу до Лизаветы руки сжимали руль с такой силой, словно от этого зависела моя собственная жизнь. А заодно и еще парочки людей. Ехать было не больше пятнадцати минут, но в конце пути, казалось, можно было увидеть, как пульсировали побелевшие пальцы. Если кто-то осмелится попробовать за мной сейчас проследить, я его за ухо притащу за решетку.
– Что с моей квартирой?! Я должна вернуться туда немедленно!
– Там будут искать улики еще как минимум три дня. Но, учитывая, какая там произошла заварушка, я бы на твоем месте и думать забыла об этом месте до официального распоряжения.
– Женя, вы сильно пострадали? – Дима все это время мялся в углу, стараясь лишний раз даже не оборачиваться в сторону Лизаветы. Надеюсь, она не пытала бедного мальчика, пока меня не было.
– До следующего дела заживет.
– Надеюсь, мои вещи ты быстрее заменишь.
Я опустила взгляд. Совсем забыла в этой беготне, что не переоделась в свою одежду, и теперь на мне висели лохмотья из нежнейших тканей.
– Дайте мне секунду, и мы сможем продолжить разговор.
В спальне секретной квартиры красовалась огромная корзина со сладостями: шоколад разных сортов, баночка с густой карамелью, пакетики с конфетами всех цветов и марок.
Странно, я точно заметила, в гостинице и собственной квартире Лизаветы не было и крошки «вредной» еды. Может, Дима решил подбодрить, не понимая, какую ошибку совершает?
Уже в привычных штанах и толстовке я выглянула на небольшую кухню.
– У вас такой вкусный набор там стоит, можно что-нибудь украсть?
– Не смей.
– Подумаешь, как будто я с корзинкой твои конфеты съем.
– Они не мои. Это подарок, который нужно обязательно отправить сегодня.
– Тебя же могут вычислить по этой посылке.
– Я не такая дура, чтобы отправлять ее самой. У меня же есть помощник, – она кивнула в сторону парня. Тот молчал, но, судя по неловкой улыбке, действительно согласился быть мальчиком на побегушках. Она ему хотя бы платит?
– Не беспокойся, я ценю труд своих работников. И чтобы ты знала, мы специально ждали твоего возвращения, меня же теперь как слепого котенка нельзя оставлять одну.
– Действительно, как тут не жаловаться. В твой дом всего лишь ворвались трое вооруженных до зубов специально обученных бойцов, которые умудрились сбежать по крышам, как персонажи пафосных экшен-фильмов со слишком большим количеством графики.
– Они сбежали? Да ты шутишь? Я не собираюсь прятаться в этой дыре до скончания веков!
Я не бью своих клиентов.
Я и пальцем не трогаю людей, не представляющих опасности.
Не помню, как оказалась на балконе. Вероятно, меня вытащил сюда Дима, стоявший теперь по правое плечо.
Нормальные здесь дома, вся Восточная Европа в таких выросла. Со всех сторон на меня смотрели серые длинные панельки. Над ними нависали хмурые тучи, изредка срывающие на землю мокрые снежные хлопья. Во дворе они покрывали детскую площадку из крошечных горок и качелей, мимо которых редко сейчас проходили люди. Зато в окнах тут и там виднелись очертания гирлянд, выключенных на время отсутствия жильцов квартир. Что внутри, можно также легко представить: крошечная кухня, короткий коридор, в гостиной гигантская стенка, в которой, возможно, до сих пор хранят наборы посуды из хрусталя. На гардинах плотные шторы. На полках коллекция книг, которую собирают уже не одним поколением.
– Она сказала, это место похоже на краеведческий музей в периферии. – Пепел кружился в ветровых потоках, пока не падал на покрытый инеем асфальт. Для курящего человека у Димы был нетипично мягкий и чистый голос. Вероятнее всего, вредную привычку он приобрел уже после начала службы.
– Лизавета какой только ерунды не говорит, не слушай ее. Зачем ты вообще согласился возиться с этими конфетами? Ты же не мальчик на побегушках, нужно уважать себя.
– Я понимаю, о чем ты, но корзина предназначена для кого-то очень важного в жизни Лизаветы. В содержимом посылки я смог разглядеть записку, написанную разным почерком. Подозреваю, наша подопечная со своей подругой давно пытаются обходить правила. Если к ним приглядеться, можно найти новую информацию.
– А ты способный парень. И не переживай насчет возни с отправкой. Иди домой и отдохни нормально, я и без того тебя задержала. Дальше сама справлюсь. Спасибо тебе за помощь.
– Это просто моя работа, что здесь такого. – Щеки Димы покраснели, превратившись в два спелых помидора, которые он тут же попытался спрятать в воротнике пуховика.
Я вызвалась лично отнести посылку на почту. Лизавета заперлась в ванной, чтобы нанести на кожу и волосы все маски, которые только смогла взять с собой. Спасибо за возможность изучить наводку практически без ограничения по времени. Записка была короткой. Лизавета явно раньше не пыталась подделывать манеру письма, поэтому некоторые слова было тяжело разобрать.
«Марина, дорогая моя!
Все происходящее похоже на сон во время тяжелой горячки.
Мне придется попросить тебя временно перестать писать на мой домашний адрес. Меня преследуют. Буквально хотят вытащить из-под земли. Я не могу рисковать ни тобой, не своей семьей. Пока все не вернется на круги своя, вам придется оставаться в неведении.
Пожалуйста, спрячь все до последнего кольца, в том числе… (неотчетливо), и особенно розовые топазы, так надежно, как только сможешь.
Твоя Лиза.
Пожалуйста, береги себя».
Какая прелесть, у нашей суровой, строгой актрисы на самом деле есть друзья. Или только одна подруга. В любом случае нужно все разузнать об этой