- По поводу Рейеса?
- А ты знаешь, что он хочет, чтобы я отказалась? – Я с трудом откопала в сумке ключи, потому что Развалюха не оснащена сенсорным распознаванием моей ДНК, чтобы открывать двери, как только я к ней приближаюсь.
- От чего? От членства в спортклубе?
Я вставила ключ в замок.
- А вот это было невероятно унизительно.
- Как? – посерьезнел дядя Боб. – Только не говори, что действительно являешься членом спортивного клуба.
- Конечно, не являюсь. Он хочет, чтобы я отказалась от работы. Моей работы! Хочет, чтобы я закрыла агентство.
- Иди ты!
- Да нет же, я серьезно. – Бросив сумку под пассажирское сиденье, я кое-как забралась внутрь, помогая себе одной рукой. – С него, видите ли, хватит. Он на самом деле хочет, чтобы я бросила бизнес. Поэтому сейчас я остановилась на двух вариантах: податься в профессиональные борцы или плясать танец живота.
К сожалению, кроме неспособности распознавать мою ДНК, Развалюха еще и не умела говорить что-то вроде «Привет, Чарли. Активировать ракеты?».
- Я с ним поговорю. Кстати, доктор все-таки засветился.
- Как фейерверк?
- В базе данных. Ничего конкретного, однако его имя всплыло в расследовании по делу о фальсификации. Могу дать тебе имя детектива, который этим занимался. В прошлом году он вышел на пенсию. Я с ним знаком. Сейчас он много играет в гольф.
- Круто. Наверняка он это заслужил. У меня в офисе два федеральных маршала, - сообщила я, когда Развалюха заурчала, просыпаясь. И никакого тебе распознавания голоса или идентификации по сетчатке глаза.
- Что им нужно?
- Понятия не имею. Вчера я уже говорила с одним маршалом, поэтому сегодня улизнула через заднюю дверь.
- Как это по-дэвидсоновски.
- Слушай, а ты не мог бы проверить, как там у доктора Йоста с финансами? Куки уже копает, но мне нужна всякая официальная дребедень, которую не получить без ордера.
Я вывела Развалюху на Сентрал. Вывела. Как будто вытолкала собственными руками.
- В этом нет необходимости. Он богат. Ты дом его видела? Да у него месячные счета за воду такие, что на те же деньги целый месяц могла бы питаться небольшая страна.
- А откуда ты знаешь, что он богат, если не проверял его банковские счета?
- Ты правда хочешь, чтобы я проверил его финансы?
- А Папа Римский – католик?
- Я говорил, как ужасно опаздываю с бумажной волокитой?
- Я говорила, как сильно ты мне обязан?
- Будут тебе финансы.
Глава 12
Самое отвратительное – это когда во время спора
ты вдруг понимаешь, что не прав.
Надпись на футболке
Припарковав Развалюху в переулке за квартал от заброшенной психлечебницы, я, согнувшись в три погибели, добежала до ближайшего мусорного контейнера, где смогла спрятаться за вечнозелеными кустарниками. Пришлось отчаянно махать руками и несколько раз сплюнуть на землю, потому что кусты оказались сплошь покрыты паутиной. Когда меня перестало трясти от отвращения, я собралась и, войдя в свой хваленый режим в духе «Миссия невыполнима», полезла по проволочному забору на крышу обветшалого сарая. Оказавшись на месте, свернулась в позе эмбриона и хныкнула. Режим или нет, а лазать по проволочным заборам совсем не сахар. В основном потому, что это больно.
Растопырив пульсирующие от боли пальцы, я осмотрелась. Ни единого ротвейлера в поле зрения не наблюдалось, поэтому я спрыгнула вниз и тенью помчалась к окну в подвал, которым давно пользуюсь, когда приходится вламываться в больницу. Я повернула замок, который установила тут какое-то время назад, чтобы открыть окно и, как всегда, вползти внутрь. Как правило, окно открывается, давая мне возможность изобразить крутой трюк с падением и перекатыванием. Со стороны выглядит почти так же, как «спрятать голову в песок» прямо в подвале, только приходится меньше беспокоиться об отравлении радиацией, приводящем к безвозвратной потере волос. Однако на этот раз окно застряло. Я потянула сильнее, и оно поддалось. А ровно через полсекунды опять захлопнулось. Какого черта, во имя яичек Зевса?
Не успела я предпринять очередную попытку, как появился Рокет и прижался носом к стеклу, как дитя-переросток, играющее в кошмарную версию пряток-страшилок с зубодробильными возгласами «Ку-ку!».
Он ухмыльнулся и провопил так, будто я была в тысяче миль от него:
- Мисс Шарлотта!
- Ш-ш-ш, Рокет, - прошептала я, прижав указательный палец к губам, и оглянулась, ожидая, что вот-вот услышу клацанье когтей ротвейлера. Понятия не имею, слышат ли собаки голоса призраков, но сейчас, по моему уразумению, было не самое подходящее время это выяснять. – Рокет, впусти меня.
- Мисс Шарлотта, я вижу вас через стекло! – еще громче крикнул он, опять хихикнув и снова и снова указывая на окно. Видимо, на случай, если я еще не заметила. – Вы меня слышите?!!
Да простит меня великий божественный пахучий чмок! Я распласталась на животе и капельку приоткрыла окно.
- Рокет, - процедила я в щелочку, - ты должен меня впустить.
- Вам сюда нельзя. Я не один.
- Не один? Серьезно? – Рокет умер приблизительно в пятидесятых. Со сколькими же людьми он мог водить сейчас знакомство? – Тут бродят огромные собаки. И у меня для тебя есть несколько имен.
Рокет просиял. В буквальном смысле. Смотреть на это было жутковато. Приоткрыв окно еще чуть-чуть, он просунул ко мне нос и рот и прошептал:
- Имена?
- Да, имена людей. Мне нужно знать, живы они или нет.
Он мог отвлечься в любой момент. Удерживать внимание Рокета в течение хотя бы нескольких секунд все равно что выиграть в лотерею, если, конечно, забыть о денежном вознаграждении.
Рокет опять прижался лицом к стеклу, да так сильно, что его черты исказились, и стал показывать мне рожицы:
- Приииивеееет, мисс Шарлотта!
Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы не вспылить.
- Рокет, где Слива и Незабудка?
Синяя Незабудка – сестра Рокета, которая умерла в тридцатые годы от пылевой пневмонии. Я никогда с ней не встречалась. Судя по всему, она не горела желанием знакомиться с ангелом смерти. А Сахарная Слива – умершая сестра местного офицера полиции, который работает с моим дядей. И она та еще заноза в заднице.
Лицо Рокета все еще было сплюснутым под стеклом, когда он ответил, улыбаясь:
- Они от вас прячутся.
- Потрясающе. Теперь они обе вздумали меня избегать? – Поначалу мне стало как-то не по себе, но потом я вспомнила, что не очень-то жалую детей, так что вся ситуация была мне даже на руку. Итак, у меня не было выбора. Нужно было назвать Рокету имена. Иначе он в любой момент мог скрыться в закутках больницы, и тогда мне его точно не достать. Но еще хуже было бы лишиться ноги с помощью собачьих челюстей. – Тереза Дин Йост.
Рокет отступил и вдруг замер. Его ресницы затрепетали, словно он просматривал записи в собственном мозгу. Так же внезапно он поднял голову и посмотрел на меня:
- Нет. Ее время еще не пришло.
Его ответ меня ошеломил. Неужели она до сих пор жива? Я была уверена, что Док Холлидей ее убил. Два миллиона баксов – это целая куча баксов. Но раз Тереза жива, у меня еще есть время.
- Я тебя обожаю, Рокет.
Он рассмеялся и опять захлопнул окно.
- Да подожди же ты… - Я снова надавила на раму, но безуспешно. Этот парень был сильным и непоколебимым, как скала. Камни больно вдавливались мне в ребра и локти. Определенно придется ехать домой и переодеваться, чтобы продолжать заниматься делами. Еще один титанический рывок, и окно приоткрылось совсем чуть-чуть. – Еще одно имя, милый, - прошептала я в узенький просвет.
- А волшебное слово?
- Пожалуйста, - шепнула я, громко вздохнув.
- «Пожалуйста» - это волшебное слово? А я думал, что «абракадабра».