Читать интересную книгу Изумрудный дождь - Линда Ли

— По всей вероятности, — говорил между тем Николас, — Диллард был из тех, кто обожает роскошь. Он растратил все свое состояние и, вместо того чтобы поделиться своей бедой с друзьями, принялся тайком поправлять свои дела не самым честным путем. Он втянулся в биржевые спекуляции и торговлю опиумом. — Поколебавшись, Николас добавил: — И наживался на мальчиках-проститутках.

Элли показалось, что прохладный океанский бриз дохнул на нее ледяным холодом. На мгновение она перестала слышать плеск волн. К горлу подкатила тошнота. Мальчики-проститутки?

Торговля мальчиками-проститутками была самым отвратительным ремеслом в преступном мире Нью-Йорка. Шустрые дельцы рыскали по бедным районам города в поисках подходящих мальчиков. Ничего не подозревавшие, погрязшие в нищете дети соглашались на щедрые посулы и попадали в кабалу к владельцам публичных домов, поставлявших товар для клиентов, склонных к мужскому полу. И Гарри Диллард этим занимался? Нет, мысленно выкрикнула она. Господи, сделай чтобы это было ошибкой!

До Элли доходили смутные слухи, что ее отец напрямую связан с преступным миром. Однако по наивности она полагала, что люди просто оговаривают его из зависти. Но услышать это сейчас, узнать о его омерзительных преступлениях от глубокоуважаемого ею человека стало для нее смертельным ударом. И это ее отец, который заботился о ней, потрясение подумала Элли. Она дочь подлеца! Боже мой, мальчики-проститутки!

— Мой отец был тем, кто разоблачил его. После этого двери высшего общества закрылись для Дилларда навсегда. Он вознамерился свести счеты с отцом. И добился этого, соблазнив мою мать, женщину, которая полюбила его еще до того, как вышла замуж за отца. И Диллард воспользовался ее любовью. Забросал ее подарками. Сумел внушить ей, что без ума от нее, именно тогда, когда отец отчаянно пытался спасти свое состояние. Подряд на строительство нового водопровода был его последней надеждой.

— И твоя мать рассказала Гарри Дилларду о планах отца, — надломленным голосом прошептала Элли.

— Да. Так что Диллард поспел первым и оставил отца со складами, забитыми трубами, которые уже никому не были нужны.

— Вот почему ты стал жить у бабушки.

— Да. Мы с Мириам переехали в Бостон, в дом моей бабушки. Я с утра до вечера занимался, поддерживая себя клятвой, что однажды отомщу за попранную честь моих родителей. Так что я учился изо всех сил и в школе был одним из первых. Окончил колледж в Гарварде. Потом умер отец, так ни разу и не дав о себе знать, и я перебрался обратно в Нью-Йорк. Я был готов завоевать место под солнцем и уничтожить Гарри Дилларда. — Николас поднял на Элли горящий ненавистью взгляд: — Мне почти удалось это сделать. Но только почти. Теперь ты понимаешь, почему я не могу сдаться? Я не могу сдаться до тех пор, пока его не будет.

— Но Николас, его же нет! — в отчаянии воскликнула Элли, чувствуя, как новая жизнь и счастье, не успев начаться, куда-то уходят. — Он же умер.

— Для меня он умрет только тогда, когда я сотру с лица земли все дома, которыми он владел, и отстрою на их месте свои собственные. Я разрушу все, с чем Гарри Диллард имел дело. — Он заглянул ей в глаза: — А на приеме я все-таки объявлю о нашей помолвке. — Он помолчал. — Но я еще хочу объявить о своих дальнейших планах. Твой дом — единственное, что стоит у меня на пути. Продай мне его, Элли, а потом мы начнем новую жизнь. Нашу жизнь. И с прошлым будет покончено навсегда.

Навсегда стерто. Она с трудом удержалась от горького смеха.

— Не говори мне сейчас ничего, Элли. Я знаю, тебе ТРУДНО сделать то, о чем я прошу. Но пожалуйста, подумай об этом. И знай: я делаю это ради тебя.

Заходящее солнце бросало красноватые отблески на его взволнованное лицо. Элли удрученно подумала, что Николас искренне верит в то, что делает это ради нее, и делает правильно. Но он не знает всей истории. Ему неизвестна оставшаяся часть, связанная не с ним, а с ней.

На его губах появилась робкая улыбка, и он уже более спокойным тоном спросил:

— Я совсем забыл: ты же пришла сюда, чтобы поговорить со мной о чем-то? А вместо этого говорил один я. Прости. Так что ты хотела мне рассказать?

Как странно, подумала Элли. У нее закружилась голова, и она покрепче ухватилась за перила. Между ними возникли искренние и доверительные отношения. Несмотря на все ее сопротивление, эти отношения переросли в такую глубокую привязанность, что он решился открыть ей свою семейную тайну. Более того, она знала, что Николас своей исповедью отдал ей всего себя без остатка. Но, сделав это, он отнял у нее возможность ответить тем же. Теперь она не только не сможет принять его любовь, но и отдать ему свою. У нее не осталось сомнений, что Николас Дрейк не успокоится, пока не уничтожит все, что когда-то принадлежало Гарри Дилларду. Николас никогда не сможет простить ни Гарри Дилларда, ни его дочь.

— Элли, — нежно обратился к ней Николас. — Что с тобой? Что случилось?

Совершенно опустошенная, она глубоко вздохнула, не зная, что ответить, как выпутаться из всего этого и в конечном счете как исчезнуть из его жизни.

— Ники! Элли!

Вздрогнув от неожиданного крика, они обернулись к дому. К ним, увязая в песке, то и дело спотыкаясь, торопился Джим. Николас, не раздумывая, побежал по молу ему навстречу. Элли, охваченная внезапным страхом, кинулась следом. Когда они подбежали к нему, то увидели, что Джим плачет.

— Что случилось? — требовательно спросил Николас.

— Шарлотта… Она… Идите скорее…

Часть 2

УТРАТА

Глава 22

В больнице царил покой. Николас все вышагивал вдоль белых стен, а Элли молча следила за ним. Страх тисками сжимал ей сердце. Они могли лишь ждать и молиться, чтобы Шарлотта осталась жива.

Возвращение в Нью-Йорк было мучительным. Николас и Элли усадили Шарлотту в двухместную карету и что было сил погнали в город. Барнард, Ханна, Джим и мисс Шеморти остались, чтобы привести в порядок дом и уложить вещи.

Дверь распахнулась.

— Как она? — прямо с порога спросила Ханна. За ней теснились Барнард, Джим и мисс Шеморти.

— Шарлотте уже лучше, — убежденно ответил Николас и, крепко обняв Элли за плечи, почти касаясь губами ее уха, с каким-то отчаянием прошептал: — Конечно, ей лучше.

Элли почувствовала, что его спокойная уверенность держится почти на волоске. Стараясь ободрить других.

Николас прежде всего подбадривал себя. Элли знала, что до конца своих дней ей не забыть этой картины: Николас, всегда такой уверенный, такой сильный, такой несгибаемый в любой ситуации, в отчаянии мчится по больничному коридору, крепко прижимая к груди безжизненно повисшую на его руках Шарлотту.

Когда же кончится этот кошмар? Элли отчаянно захотелось повернуть время вспять. Как же так выходит, что в какие-то несколько часов может разлететься на куски целая жизнь? Сначала рассказ Николаса, а теперь еще и Шарлотта. «Господи, прошу тебя, пожалуйста, если нельзя по-другому, дай хотя бы пожить Шарлотте», — молилась про себя Элли.

Два дня Шарлотта находилась между жизнью и смертью. И только на третий день появилась небольшая надежда. Девочке стало чуть лучше, а из Европы наконец вернулись ее родители.

Элли как-то сразу поняла, что женщина, вошедшая в приемную, — сестра Николаса. Такие же волосы, тот же разрез глаз. Цвет только другой — как у дочери. Мириам Дрейк Уэлтон и ее муж Уильям, вошедший следом, являли собой картину утонченной элегантности.

— Николас, — позвала Мириам. Николас, стоявший рядом с Элли около окна, медленно обернулся.

— Это ты, Мириам, — коротко сказал он.

В глазах его сестры промелькнул гнев и тут же исчез.

— Я тоже скучала по тебе, дорогой брат, — непринужденно улыбнулась она.

Уильям неуверенно остановился на пороге. Казалось, он согласился бы находиться где угодно, но только не здесь, в больнице.

— Как она? — спросил он у Николаса.

— Уже лучше. Они справились с застоем в легких и сняли отек. Я привез специалиста из Бостона. Если ничего не случится, сегодня после обеда мы сможем забрать ее домой.

— Но дом же надо привести в порядок! — ахнула Мириам.

— Не волнуйся. Шарлотта пока побудет в моем доме. Там все уже готово — лекарства, медицинское оборудование, сиделка… Я хочу поскорее забрать ее отсюда.

— Вот как? — слегка приподняла брови Мириам. — Для человека, который поначалу явно не горел желанием позаботиться о Шарлотте, ты сделал огромный шаг вперед в своих отеческих чувствах.

Николас одарил сестру убийственным взглядом и отвернулся.

— Кому-то же нужно заботиться о девочке, — холодно бросил он.

На лице Мириам появилось виноватое выражение, которое тут же исчезло.

— О да! — засмеялась она. — Кому-то же надо нести ответственность, верно?

«Действительно ли эта женщина так беззаботна, как старается всех уверить? — растерянно подумала Элли. — Не почудилось ли мне это виноватое выражение просто потому, что я хотела его увидеть, дабы все происходящее обрело хоть какой-нибудь смысл?»