Читать интересную книгу Ванна с шампанским - Елена Логунова

То есть это я так думала.

Записка была прилеплена на зеркало в ванной комнате.

– «Вас потеряли друзья. Оставайтесь в тягости от литра. Криво потом! Америка или Римизак», – недоверчиво моргая, прочитала Настя и тут же раздумала умываться и чистить зубы.

Какие могут быть гигиенические процедуры, когда тут такое дело – шифровка на зеркале!

– Вичка, иди сюда! Быстро! – позвала Настя подругу.

– Быстро не могу, – закапризничала Виктория. – Ноги не ходят!

– Надо меньше пить! – сказала Настя голосом Ипполита из «Иронии судьбы».

– И плясать! – согласилась Виктория.

Она доплелась до ванной и с интересом уставилась на записку.

– Ты что-нибудь понимаешь? – с надеждой спросила Настя. – Мне кажется, первые три слова означают «их нашли враги».

– Хорошо, если «их», а если «нас»? – нахмурилась Виктория.

– В любом случае, ничего хорошего. Ты можешь перевести, что там дальше?

– Конечно. – Вика сняла бумажку с зеркала. – «Оставайтесь» – это «не оставайтесь», то есть, скорее всего, «идите». «В тягости»… Гм… Это что за намек?

– Так говорят про беременность, – осторожно подсказала ей Настя.

– Знаю, но у нас должно быть строго наоборот.

– Наоборот – это бесплодие, тоже плохо!

– Нет, тут другое. Тяжелый – легкий… О! «Идите налегке»!

Настя выхватила у нее шифровку:

– А что такое «от литра»?

– А вот это – суровая правда, – вздохнула Виктория, наклоняясь над умывальником и открывая кран с холодной водой, чтобы умыться. – От литра и более – это количество выпитого нами спиртного! Но тут должно быть что-то другое. Не литр.

– Может, грамм? Или метр?

Виктория подняла голову:

– Настя, ты гений! «От литра» – это «к метро»! «Идите налегке к метро»!

Они столкнулись лбами над запиской:

– Криво потом?

– Прямо сейчас!

– Америка – Индия!

– И… Или… Слушай, а что такое Римизак?!

– Римизак, с большой буквы… Не знаю! Что-то римское… Нет, знаю! Кто такой! Строго наоборот – Казимир!

Подружки посмотрели друг на друга и захохотали.

– Итак, что у нас получилось? – отсмеявшись, Вика расправила бумажку с шифровкой. – «Нас нашли враги. Идите налегке к метро. Прямо сейчас! Индия и Казимир». Четкая и ясная инструкция!

– Пойдем? – Настя с тоской посмотрела на кровать.

– Обязательно.

– Прямо сейчас, да?

Вика тоже поглядела на постель, потом на подругу… и они дружно провозгласили хором:

– Нет, криво потом!

Под утро я проснулась от того, что мне показалось, будто меня бесцеремонно лапают. Кто-то жадно шарил ручонками по моему телу – в районе пояса и ниже!

Не скажу, что это было совсем уж новое, неприятное и пугающее ощущение – случалось, меня трогали и даже тискали куда менее деликатно. Будь я в своей постели, отреагировала бы без паники.

Но подо мною был кургузый диванчик вокзального кафетерия, а это меняло дело, потому что я на генетическом уровне воспринимаю вокзалы как места повышенного риска утраты имущества.

Согласно нашему семейному преданию, моя прабабушка в восемнадцатом году, удирая из красного Питера в белый Екатеринодар на бронепоезде, вывезла на себе столовое серебро, изобретательно притачав ножи, ложки и вилки к корсету. В середине двадцатого века уже моя бабуля, перемещаясь из конца в конец огромной страны вслед за дедом, который был кадровым военным, прятала деньги в бюстгальтер. А мамочка моя в аналогичной ситуации делала «захоронку» в специальном кармане, нашитом – изнутри – на трусы!

Предметы современного дамского белья, сшитые из невесомых полупрозрачных лоскутков, в качестве сейфов уже не используются. Тем не менее в нашем семействе полезный рефлекс закрепился. Находясь в пути или же в местах, к оным путям приближенных, я на подсознательном уровне воспринимаю любое прикосновение к моим интимным зонам как попытку ограбления.

– Кто? Что?!

Я вскинулась на скамейке, как ужаленная, и рухнула обратно, притянутая ремнем сумочки. Его я перед сном пропустила через грудь, как орденскую ленту, а саму сумочку для пущей ее сохранности затолкала под поясницу, да еще и засунула поглубже между планками скамьи. Получается – сама себя привязала.

Пока я билась, как спутанная лошадь, жадные руки, чьи прикосновения меня разбудили, «сделали ноги» – то есть обладатель рук удрал.

Победив предательский ремень, я села и огляделась.

Кафетерий давно закрылся. Посадочные места оккупировали сонные граждане с баулами, и лучше всех устроился мой дорогой братец: он единолично занял сразу два мягких диванчика и с головой укрылся флагом. Выглядело это героически: пробегавшие мимо пассажиры на накрытое знаменем неподвижное тело откровенно заглядывались.

Мне стало обидно. Я, значит, корчусь на жесткой лавочке, а Зямка разлегся, как барин!

– А ну, подвинься! – потребовала я, тесня посапывавшего братишку на его мягком ложе.

Зяма возмущенно всхрапнул, но не проснулся. Я кое-как подвинула его, легла рядом «валетом», отвоевала себе половину флага, укрылась им почти до плеч и наконец почувствовала себя в относительной безопасности. На манер подушечки я пристроила под голову сумочку, еще немного повозилась, укладываясь поудобнее, и вскоре уснула.

Снилось мне доброе, милое: родной дом, бабуля с нежно-зелеными локонами, мамуля с планшетом под мышкой и папуля в фартуке с петухами и черпаком в руке.

У них там был тихий семейный вечер. Бабушка вышивала болгарским крестиком портрет Эйнштейна, мама вдохновенно рукописала очередной шедевр при свете хэллоуинской тыквы, а папа приплясывал у плиты, бодрым рэпом информируя недоваренных лангустов о том, что он «но парле итальяно». Все, как всегда, – скучновато, но мило.

И вдруг как-то разом наступил белый день.

Кривясь и жмурясь, я попыталась закрыться от резкого света рукой, но моя ладошка натолкнулась на что-то мягкое и мохнатое.

«Крыса!» – запаниковал мой внутренний голос, окончательно меня разбудив.

Я распахнула глаза и заморгала, ослепленная и растерянная. Вот тут бы и пригодились мне линзы с диоптриями, а заодно – и солнечные очки!

Невооруженным глазом я увидела нечто странное.

К моему лицу тянулась небольшая, размером с пекинеса, лохматая тварь такого глубокого синего цвета, который крайне редко встречается в живой природе планеты Земля.

То есть, видимо, мне повезло. Хотя никакой радости от встречи с редкой тварью я не почувствовала, в отличие от самой зверушки, которая аж тряслась и при этом бойко лопотала что-то приятным сопрано.

– Но парле итальяно! – машинально сказала я, обломав неземной синюшке кайф первого контакта. – Спик инглиш, плиз!

– О, прекрасно! Кто вы и откуда? – приятное сопрано послушно перешло на инглиш.

– Я Индия, – сказала я крайне коротко, потому что мама в детстве учила меня не разговаривать с незнакомцами.

Замечу: при этом она имела в виду землян! А тут – такое!

– Индия?! О, прекрасно!

Синюшка возбужденно подпрыгнула и перелетела на другой конец дивана.

– Зяма! – встревоженно позвала я.

Фиг ее знает, это синюю живность, вдруг она нехорошая и чем-то повредит моему брату!

Мне не хотелось потерять Зяму раньше времени. Я не чувствовала в себе готовности противостоять опасностям заграничного путешествия в одиночку.

– Замбия? – по-своему повторило за мной сопрано.

– Зяма! – позвала я громче.

– Зимбабве?

– ЗЯМА!

– Инка? – боязливо отозвался разбуженный братец, косясь на зависшую в воздухе синюшку.

– Скажи ей, что ты не парле итальяно! – посоветовала я.

– Я не парле! – Зяма замотал головой.

Синюшку отнесло в сторону. Я потянула на себя флаг. Зяма, уцепившийся за противоположный край полотнища, со скрипом поехал спиной по дивану. Я встала, короткими рывками стащила братца с лежбища и веско сказала:

– Отойдем-ка!

– Всегда, – невпопад, но с чувством ответил Зяма.

Он оглянулся на синюшку, которая для меня, близорукой, уже превратилась в расплывшуюся фоновую кляксу, и заторопился в проверенное убежище типа сортир, на ходу сноровисто сворачивая флаг.

Настя с Викой к станции метро «Термини» не пришли.

– Зря мы их бросили, – посетовал Зяма. – В его душе опять проснулся благородный джентльмен, который обычно дрыхнет, как Рип ван Винкль. – Должно быть, с девочками что-то случилось!

– Что-то вроде нападения на них вооруженных пиратов? – безжалостно уточнила я, потому что мне было интересно, надолго ли хватит Зяминого рыцарства.

– А может, ничего плохого с ними и не случилось, – ввиду перспективы новой битвы с пиратами благородный джентльмен благоразумно ушел в кому в Зямкиной душе. – Загуляли до утра, и все такое…

– Или просто не смогли разобрать твою шифровку, – подсказала я вполне возможный вариант.

– Точно! – Зяма обрадовался этому невинному объяснению. – Идем, разъясним этим недотепам, что к чему!