прогнозирует усиление ветра, говорит, что часа через три снаружи станет куда хуже, — подтвердил мои опасения гвардеец. — Так что все работы за пределом второго кольца сворачиваются.
— Что по куполу над вторым кварталом? Когда планируют завершить? — я вывел изображение двадцатиметрового купола. Сквозь пелену пепла с трудом, но можно было разглядеть ползающих по гладкой поверхности людей.
— Вышла заминка с доставкой материалов от Жилиных, караван прибыл только вчера вечером, так что ещё пару дней минимум, — отчитался дежурный. — Хотя, если ветер будет усиливаться, работы придётся приостановить.
— Тогда пускай сворачиваются сейчас и присоединяются к строителям третьего купола, там, по крайней мере, снаружи работать не придётся, — отдал я распоряжение. — Хорошо, хоть первый быстро возвели.
Несмотря на то, что стройка велась ударными темпами с привлечением всех свободных сил и техники, чуда не произошло.
За это время вокруг центральной базы выросли три полусферы, из которых полностью закончили лишь первую — жилую. Самую маленькую, но при этом и самую укреплённую из всех.
Её бы ещё электроникой современной напихать и будет подобие «Черепахи», только недвижимое.
Второй и третий купол планировали отдать под производство, чтобы людям не приходилось контактировать с пеплом лишний раз. Так что эти сооружения по плану выходили куда больше, и стройка затягивалась.
Да ещё и перебои в доставке сырья. Дороги между городами постоянно чистили, но это было похоже на попытки черпать воду ситом и задержки между поставками становились всё больше.
С учётом того, что основную часть руды мы получали от Жилиных, а ставшие жизненно необходимыми фильтры для воздуха — от Феррите, сумевших наладить их производство, ситуация становилась неприятной.
— Что по внешним постам, проблем, как позавчера, больше не было? — поставив опустевшую кружку на стол, я отвернулся от экрана.
Какие-то мелкие твари перегрызли провода, питающие южные фермы энергией. Похоже, зверьё совсем оголодало, раз решилось полакомиться изоляцией.
— Полчаса назад был от них доклад. Сказали, что к обеду закончат. Кабели переложили, закатав в бетон. Сейчас должны заканчивать работы у южных врат. — сообщил гвардеец. — В остальном, всё как обычно.
— Это-то и раздражает, — пробормотал я, выводя на экран карту своих владений и территории соседей.
С севера нас прикрывала горная гряда, и ничего интересного на данный момент там не было. Вряд ли Кембеллы рискнут сунуться. А подземные твари слишком далеко, так что сомневаюсь, что они решатся отомстить за наведённый в их гнезде шорох.
На западе располагался Жилин со своей базой, зажатой со всех сторон аномалиями. Гиблые территории. Несмотря на то, что сейчас болота основательно так покрылись коркой пепла, от этого топи стали ещё опаснее. Иван уже потерял машину разведки, неожиданно провалившуюся сквозь, казалось бы, твёрдую поверхность. Багги спасти не удалось, хорошо, хоть людей достать успели.
Так что исследовать эту местность сейчас было чересчур опасно. Да и охота там даже в спокойное время была так себе. Я невольно поёжился, вспомнив, как меня едва заживо не переварило каменное яйцо.
С южным направлением тоже всё гибло. Раз уж второй отряд, один из самых опытных, вернулся с пустыми руками, то и мне соваться туда смысла нет. Что ж, получается, и выбора особого нет.
— Что с первым и третьим отрядом охотников? — спросил я у дежурного.
— Первые на ремонте и отдыхе, третьи в полной боевой готовности, — доложил мужчина. — Должны были отправиться к «Заповеднику» через час. Планировали законсервировать объект и поохотиться, если удача улыбнётся.
Так называемый «Заповедник» был нашим полигоном, где бойцы отрабатывали выживание в диких условиях. Правда, чтобы снизить шанс летального исхода, этот кусок леса пришлось отделить от основного массива, да ещё и изрядно потравить химикатами, созданными Морозовой и Клаусом.
Сейчас полигон, кстати, выглядел совсем печально. Облетевшая листва и оплывшая кора деревьев создавали впечатление, будто эта часть леса поражена какой-то болезнью.
— Отлично. Передай им, чтобы погрузили дополнительные припасы, попробуем сегодня зайти подальше, — я пальцем прочертил на интерактивной карте прерывистую линию, огибающую «Заповедник» и уходящую на юго-восток в ещё неизведанную территорию леса.
— Фёдор Иванович тоже едет?
— Нет, Леонов останется за главного. И пусть отряд сменит лёгкую броню на среднюю и готовит ещё и третью машину. Слишком глубоко забираться не будем, но лучше перестраховаться, — ответил я, продолжая размышлять над маршрутом.
И так, и так выходило, что ночевать мы будем в лесу. Так что, наверное, будет лучше остановиться в «Заповеднике». На его территории пока ещё стояли модули, да и зверьё там хилое было, если, конечно, оно вообще осталось, а не ушло глубже в нормальный лес.
Собственно, так мы и поступили. Сборы оказались недолгими, благо, всё было отработано до автоматизма и несмотря на то, что дорога до «Заповедника» уже, как дней пять назад исчезла полностью, к модулям мы прибыли ещё до того, как фиолетовое небо, едва видимое из-за пепла, посерело окончательно.
На стенах оставленных строений в свете фар были видны многочисленные следы когтей, а в некоторых местах и вовсе можно было заметить погнутые балки внешнего каркаса зданий.
— Похоже, зверьё напоследок оставило послание, — произнёс водитель БТРа, подруливая как можно ближе к жилому модулю. — Но, судя по тому, что двери не выломаны, внутри всё должно было остаться целым.
— Вот сейчас и узнаем, — ответил я, давая указание покинуть транспорт.
Охотники, выбравшись из машины, рассредоточились по территории, занимая удобные позиции для стрельбы. Но это так, привычка. Не нужно было иметь семь пядей во лбу, чтобы понять, что здесь уже несколько дней как никого нет, пепельный наст был идеально ровным до нашего появления.
Повозившись немного с дверью, какая-то тварь все же умудрилась погнуть прочный металл, мы смогли проникнуть в модуль. Там всё оказалось в полном порядке, если не считать вездесущую пыль. Пришлось в срочном порядке организовывать ПХД, приводя внутренние помещения в порядок и готовясь к ночёвке.
Сама ночь прошла нормально. Последние дежурящие доложили, что слышали по раннему утру вой из «Заповедника», но он быстро стих.
Тем не менее проверить стоило. В нынешней ситуации громко сообщать о себе мог либо крупный, уверенный в себе зверь, либо зверь, находящийся на грани выживания. И в том, и в другом случае он мог принести первый кристалл тримития за сегодня, и такой шанс упускать было глупо.
Оставив часть отряда готовиться к маршу, я, взяв с собой ещё семерых, направился по направлению услышанного дежурными воя.
На удивление следы твари мы обнаружили довольно быстро. Крупная животина, метра три в длину, судя по оставленным следам кружила вокруг нашего лагеря всю ночь, оставив хорошо протоптанные дорожки, но приблизиться так и не рискнула.
Потратив ещё минут двадцать, наш следопыт всё же нашёл самые свежие следы, и мы помчались по ним, надеясь нагнать зверюгу.
Обнаружили мы её метров через триста, пробившись через пепел и обходя облезлые деревья. Впрочем, не все из них здесь были таковыми.
Ещё не обнаружив зверя, я понял, что мы близки к цели, стоило только увидеть посреди всей окружающей серости невысокое дерево, чьи зелёные листья казались чем-то инородным.
Подойдя ближе, я увидел тушу ночного гостя. Длинный ящер с округлой головой на длинной шее и коротким хвостом лежал на боку, а пепел под ним превратился в мелкие бледно-красные кристаллы, пропитавшись кровью.
Но, видимо, на Перуне ничему не суждено пропасть просто так, и мы с парнями несколько минут смотрели, как тонкие сучки-побеги позеленевшего дерева собирают кристаллики и затаскивают их под раскрытую, словно перезревшая шишка, кору.
Проанализировав увиденное, я подошёл к мёртвой рептилии и, отмахнувшись от потянувшихся ко мне ветвей, опустил руку на шкуру.
Сосредоточился и потянулся к эфиру, который пусть и слабо, но всё же ощущался в звере. Вот только чем больше я концентрировался, пытаясь сформировать кристалл, тем сильнее ощущал сопротивление. Будто канат перетягивал.
Открыв глаза, посмотрел на дерево, чьи ветви, находящиеся ближе всего ко мне, сбросили листья и заострившись, уже угрожающе потянулись ко мне.
— Всё-всё, намёк понят, — поднял я руки, отступая от чужой