Утренняя толкотня в метро отступила куда-то на задний план. Андрей и сам не заметил, как добрался до работы. Он все время вспоминал Юлины слова: «…приезжай поскорее, ладно?», а на щеке невесомым следом еще чувствовался поцелуй. Рука то и дело тянулась потрогать, всю дорогу Андрей рассеянно улыбался.
За что и поплатился. Уже в офисе, снимая куртку, он обнаружил неприятный сюрприз – в толчее метро карманник, а может, и просто какой-нибудь любитель брать то, что плохо лежит, оприходовал кошелек. Гадостная новость, надо сказать. Утром Андрей уполовинил заначку, выкроенную с прошлой получки: все-таки сегодня он собирался платить за ремонт, да и девчонок хотел побаловать чем-нибудь вкусненьким.
Пришлось занимать «до зарплаты». Легенда «машину сегодня из сервиса забирать, а денег нет» сработала на ура, шеф без лишних расспросов согласно кивнул, позвонил в бухгалтерию:
– Инна Михайловна? Добрый день. Сейчас к вам зайдет Андрей Игоревич, будьте добры, выдайте ему авансик в счет премиальных. Ну, я не знаю – сколько. Процентов тридцать. – Март Викторович положил трубку, посмотрел на Андрея. – Хватит?
А когда в четыре позвонил Олег и радостно прокричал под аккомпанемент ревущего на заднем плане форсируемого дизеля: «Все готово! Можешь забирать! Часиков до семи успеешь?», Андрей уже почти простил утреннего воришку и снова был готов примириться со всем миром.
Ехать было недалеко. Из конторы Андрей вышел с твердым желанием поймать тачку и никогда больше не вспоминать про общественный транспорт. Но, посмотрев на черепашью скорость заполонившей Профсоюзную пробки, решил все-таки доехать на троллейбусе. Время то же, а в деньгах – существенная экономия.
На остановке скопилась небольшая толпа страдальцев. Судя по их виду, троллейбуса не было уже давно. Часть пассажиров пряталась под козырьком от моросившего с утра дождя, некоторые агрессивно вглядывались вдаль: «Ну, где он там?»
Андрей прислонился к стойке, облепленной многоцветной рекламной мишурой, закурил. Троллейбуса, кстати, пока не наблюдалось: поддавшись стадному инстинкту, он сам проверил данный факт.
Зазвонил сотовый. Андрей поднес трубку к уху.
– Алло! Алло!
– …А! (гхрч) …ик! (шшшш)
Расслышать хоть что-то было решительно невозможно. Шум дождя сливался с ревом железных потоков на Профсоюзной, и сколько Андрей ни закрывал ладонями уши – ничего не помогало.
– Алло! Алло! Не слышно! Перезвоните!
Он закрыл трубку и, еще раз оглядев улицу в надежде увидеть рога долгожданного троллейбуса, нырнул в темнеющий практически прямо за остановкой зев подворотни.
Телефон затрезвонил снова.
– Старик! – завопил телефон голосом Егора. – Ты что это – новой подругой обзавелся! А че молчал тогда?!
Андрей тяжело вздохнул. Суток не прошло, а этот уже все знает.
– С чего это ты взял? Кстати, привет.
– Привет, привет, – Егор здоровался не всегда, он просто не утруждал себя подобной мелочью. – Ты мне баки-то не забивай. Я только что тебе домой позвонил, а там женский голос к телефону подходит. Краси-и-ивый! Мне сразу к тебе в гости захотелось… Говорю, позовите Андрея, а там уже трубку бросили. И сколько я ни перезванивал – никто больше не подходит.
«Надо кому-то надавать по заднице! – подумал Андрей. – Что за детский сад, в самом деле!»
За разговором он не обратил внимания на неожиданно резкий визг тормозов. Из подворотни не было видно остановку, где он только что стоял, – лишь дальний угол. Краем глаза Андрей заметил промелькнувший темный силуэт. Остановка неожиданно опустела.
«Наверное, троллейбус пришел! Вот черт, упустил…»
– Потом расскажу. Длинная история.
– И как только ты в них влипаешь!
– Судьба. Ты лучше скажи, зачем звонил.
– Что? А, да. Я с Димычем сегодня общался, говорит, у Светки все о’кей, утром ездили, просил тебе спасибо сказать.
Андрей почувствовал укол совести. Светка! Совсем забыл со всей этой историей. Надо будет вечерком созвониться с Димычем, проверить, что там и как.
– Слава богу. А перевозить ее он куда-нибудь собирается?
– Нет, пока не разрешают. Но Димыч Светке всего натащил: телек, антенну, весь холодильник забил, так что она там не скучает. Ну, ладно, пока тогда. Подруге привет! Как зовут хоть?
– Егорка, не болтай! Потом все, договорились?
– Если такой уж секрет, я потерплю. Но помни, ты – обещал.
Егор отключился. Андрей сразу же набрал свой домашний номер, нетерпеливо постукивая рукой по стене, выслушал десяток длинных гудков. К телефону действительно никто не подходил.
Вот и не знаешь теперь, что и думать! То ли чего-то там случилось, то ли девчонки по привычке схватили трубку, вспомнили, что не дома, и больше – ни-ни.
«Надо бы секретный звонок придумать, что ли… Чтобы знали, кто звонит. А то вдруг надо будет что-нибудь важное сказать, и не дозвонишься, хоть тресни!»
Качество съемки оставляло желать лучшего. Судя по всему, снимали из-за автомобильного стекла да еще вдобавок в дождь. Поперек объектива тянулись мокрые дорожки, в углу кадра дрожало несколько крупных капель.
Обычная остановка. Десятка полтора таких же обычных московских пассажиров, судя по виду – несколько заждавшихся транспорта. Самые нервные то и дело подбегают к кромке тротуара, бдительно всматриваются вдаль. Их ждет разочарование – троллейбуса не видно.
Вот к остановке подошел еще один. Прилично одетый, высокий мужчина лет тридцати, немного сутулится при ходьбе. Небрежно прислонился к стойке, достал из кармана куртки сигареты, закурил.
Через минуту он неожиданно встрепенулся, поднес к уху сотовый телефон. Судя по отразившейся на лице гримасе недовольства, слышно было плохо. Мужчина оглянулся, выскочил из-под навеса и почти бегом скрылся в ближайшей подворотне.
Камера проследила его путь, остановилась и вдруг дернулась, как будто кто-то толкнул оператора под руку. Послышался голос:
– Смотри!
Объектив метнулся назад и успел поймать в кадр не удержавшуюся на скользкой дороге «Волгу». Черная, как уголь, блестящая от дождя, новехонькая машина выскочила на тротуар у самой остановки и проскрежетала по передней стойке правым крылом. Было хорошо видно, как испуганный народ брызнул в стороны. Не останавливаясь, «Волга» заложила крутой разворот прямо на тротуаре и нырнула в малозаметный проулок.
Камера дернулась, ушла в сторону, показав на секунду велюровую обшивку сидений. Объектив уткнулся во что-то мягкое, экран потемнел. Лишь микрофон продолжал исправно фиксировать звуки. Кто-то кричал:
– Я передвижной-семь, передвижному-девять и двадцать один! Немедленно принять меры к задержанию автомобиля «Волга-3110», цвет черный, госномер С134МО77RUS! Особая примета – царапины или вмятины на правом крыле!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});