Читать интересную книгу Я — выживу - Владимир Поселягин

– Ладно. Это дело прошлое, потом расскажешь. Что ты там про реакторы говорил?

– Реакторы аварийно отстрелились. Было три секции с реакторами, согласно заложенной программе отстрелили их в глубину космоса. Там они сейчас где-то и летают. В каждой секции по десять Ф-Текс-250. Реакторы для орбитальных крепостей и космических терминалов.

– Да где теперь эти секции? Четыреста лет прошло, небось, улетели на другую сторону Вселенной, и вообще, откуда ты все это знаешь?

– Я раньше был управляющим искином орбитальной крепости, пока меня не списали и на замену не воткнули сюда. Био тогда в ремонтном доке не было, а произвести замену надо было. Программы стирать не стали, просто закачали новые, запасы памяти позволяли.

– Понятно, у меня, кстати, воздух кончается. Договорим через связь, я пока на челнок побежал. Значит, так: сейчас тебя установят на место главного управляющего искина и нормально подключат к питанию мобильного реактора. Ты пока прикидывай, как эти секции найти.

– А что прикидывать? Согласно заложенной программе, они должны были остановиться в пятистах тысячах километров. Там есть тормозные движки.

– Это действительно упрощает дело. Жаль, что центр управления космопорта уничтожен, а то еще и искины прихватил бы.

– Да, там основной огонь по нему велся, в пыль уничтожили, – согласился Проф.

Отключив искин от питания, дроиды шустро установили его в управляющую шахту и, убедившись, что он подключен как надо (все клеммы подошли, как родные), закрыли шахту и подключили мобильный реактор к резервному питающему гнезду шахты.

– Проф, ты в порядке? – спросил я.

– Да, подключение прошло штатно.

– Отлично. Прикинь по отстрелу реакторных секций, где они могут находиться, хорошо? Я слетаю на челноке, посмотрю, если получится, то и загляну.

– Хорошо, Ворх, сделаю. У тебя, кстати, воздух кончается, – заботливо напомнил он.

– Да, все, я побежал.

– Ворх, – окликнул он меня уже у выхода, – я тоже хочу, чтобы мы стали друзьями.

– Тогда друзья?

– Друзья.

Когда я уже находился в челноке и снимал скафандр, мне на нейросеть пришла схема, где примерно могут быть реакторы. Далеко их действительно не отстреливали, чтобы если рванут, никто не пострадал, а если все в порядке, до них мог добраться буксировщик.

Четвертый ранг «Навигации» очень помог, не зря все-таки рекомендуется осваивать ее первой. Выведя трехмерную голограммную карту системы, я изучил и пометил возможные места нахождения реакторных секций и прикинул оптимальный маршрут. Осталось только решить вопрос с транспортом. На челноке притащить их будет проблематично.

В общем, эту задачу я и поставил Профу: надо найти нормальный корабль с работающими системами, лучше всего буксир, чтобы приволочь секцию, если она в порядке. У него в памяти должны быть данные обо всех кораблях в системе, за четыреста лет-то уж точно изучил.

– Да это не проблема. У меня на борту двести тридцать работоспособных единиц малых кораблей и четыре средних крейсера шестого класса модели «Загонщик». Буксиры тоже есть, двадцать малых и шесть средних крейсерских.

– Средние мне не подойдут, база «Крейсер» еще не изучена. Что там за малые буксировщики, мощности приволочь секцию хватит?

– Лучше бы, конечно, середнячок, с малым ты намаешься, но ладно, буду выводить корабль из консервации. Суток мне хватит.

– Хорошо. Ты не знаешь, что творится снаружи?

– Нет, мощности мобильного реактора едва хватает мне и двум техническим комплексам. Вывести радар я не смогу.

– Я тоже не знаю, что снаружи, твоя десятиметровая броня экранирует. Докричаться до челнока и бота не могу.

– Ее специально создали такой, последние достижения в металлургии.

– Ладно, готовь буксировщик. Кстати, что за модель, ты так и не сказал. «Барсук» или «Енот»?

– «Барсук» – это прозвище Бар-50? – уточнил Проф.

– Да, а «Енот» прозвище Луч-400, – добавил я. – У меня в базах и сленговые названия кораблей есть.

– Тогда «Енот».

– Восемь манипуляторов и мощные двигатели. Это что же за секции такие, что с ними не справятся даже Толкатель-2000?

– Большие, класса «Гарда».

– Блин, точно намучаюсь с ними.

– Я отправил дроидов на расконсервацию корабля, – отсмеявшись, сообщил Проф.

За сутки он привел «Енота» в рабочее состояние. Все это время я учился, поднимал базу «Пилотирование и обслуживание малых кораблей» и общался с Профом. Мы старались узнать друг друга ближе.

Проф не только привел буксир в отличное техническое состояние, но еще поменял на нем вооружение, увеличив мощь, и поставил хороший крейсерский локатор. Реактор едва вытягивал новое оборудование, но на его замену требовалась еще пара дней. Ждать мне не хотелось, поэтому поступили проще. Сняли с соседнего корабля такой же и синхронизировали их.

Проф скинул мне маршрут движения, поэтому я, пока быстро добирался до летной палубы, параллельно обсуждал с ним дальнейшие наши шаги. Не то чтобы мы про это не говорили, просто уточнял некоторые мелкие моменты. Лететь пришлось шесть километров переходов, коридоров и лестниц, да еще на другой борт. Было слегка жутковато пробираться по мертвому кораблю, хотя фонарь скафандра высвечивал вполне нормальную картинку. Белые панели стен и потолка, чистый, без пыли, пол, двери – все это давало понять, что корабль хоть и мертв, но готов показать себя во всей красе. Можно было использовать магнитные вставки ботинок скафандра и шагать, но лететь получалось быстрее. Да и интереснее, если честно. Постепенно я развил довольно неплохие умения. Полеты в скафандре в вакууме были заложены в одной из пилотских баз, и сейчас я их как раз осваивал.

Наконец я оказался на одной из летных палуб, где и базировались буксировщики. Здесь их стояло пять.

– Проф, ты уверен, что сможешь открыть створки?

– Да, я запитался от трех оставшихся буксировщиков, энергии хватит. Так что готовься и принимай корабль. Код активации я тебе сбросил. Извини, это штатная процедура, так быстрее.

– Хорошо.

На нейросеть действительно пришло сообщение. Подлетев к боку буксировщика, я остановился у шлюзовой двери, откинул панельку, под которой скрывалась клавиатура, и набрал код. Дверь бесшумно открылась. Влетев в шлюзовую, дождался, когда закачается воздух, включится гравитация и откроется вторая, внутренняя дверь. Не снимая скафандра, прошел внутрь корабля. Все-таки искин пока не взял на себя систему жизнеобеспечения, потому похожу так.

Этот тип кораблей не был предназначен для долгого нахождения в космосе, но кроме рубки все-таки имел каюту пилота, где находились туалет и, главное, душ.

Пройдя в рубку, я активировал искин (седьмого поколения, старье) и, дождавшись, когда он представится, ввел код опознавания. Корабль я назвал «Енот», искина пока никак не называл. Пусть заслужит.

Пока он тестировал корабль, я снял скафандр и, бросив его в коридоре (потом уберу на штатное место), пошел в душ. Воду уже разморозили, так что ничто не помешало мне хорошенько помыться и постирать исподнее. Запасного белья на буксире не было, а прихватить его с челнока я не догадался. Надев пилотский комбез прямо на голое тело, вернулся в рубку и плюхнулся в кресло пилота.

– Лейтенант, все приборы работают нормально, на корабле установлено внештатное оборудование. Вооружение, радар и реактор.

Лейтенантом был я, так как буксир был приписан к «Разрушителю» (я, кстати, оказался прав – это действительно был модернизированный «Разрушитель»). Проф, просто дав мне коды, назначил штатным пилотом со званием лейтенанта. Знания это позволяли. Хорошо, что тут не надо сдавать пилотские сертификаты, я просто по возрасту не пройду, но плохо, что пилотирование без этих сертификатов – трудное дело. Искин обычно проверяет пилота перед допуском к управлению. Ладно хоть этот отправил запрос Профу, и тот подтвердил.

– Принять внештатное оборудование. Приготовить корабль к выходу и к возможному бою.

– Принято.

Как только искин «Енота» приготовил корабль, я связался с Профом:

– Мы готовы. Можешь открывать створки.

– Тогда готовься.

Перейдя на ручное управление (больше для тренировки, чем по необходимости, через нейросеть управлялось легче), я приподнял корабль на маневровых дюзах и, используя экраны заднего обзора, смотрел, как, дрогнув, стала отходить одна створка.

– Проф, я тут не протиснусь.

– Протиснешься, энергии на две створки не хватит.

Сцепив зубы от напряжения, я задом стал выводить буксир с летной палубы. Как только «Енот» оказался снаружи, створка немедленно стала закрываться. Теперь я был отрезан от общения с Профом, но мы это предусмотрели. На летной палубе остался технический дроид, с его помощью Проф узнает, когда я вернусь. Как? Да все просто: пару очередей из штатной пушки буксира по броне дредноута дроид точно услышит.

Как только я развернулся и вывел «Енота» из-за корпуса гиганта, экран радара сразу запестрел пятью движущимися в моем направлении точками.