Барахия согласно кивнул и достал откуда-то медный кувшин и с силой встряхнул его. Из него выпала фигурка аль-Шугеддима.
- Согласно традиции дуэли чести, ты атакуешь первым, - продублировал, то что я и так знал, Великий Визирь.
- Ты готов, дитя Воздуха и Огня? – спросил Великий Хан.
- Готов!
Верховный джинн взмахнул рукой, превратившись в уродливую тварь с четырьмя головами и двумя хвостами. Существо прыгнуло на меня, стремясь поймать и порвать, я же отпрыгнул на пару метров и сходу вдарил ледяным молотом прямо по голове. Непонятная хрень попала прямо под удар и раздался вопль боли. Видать, я попал. Ледяная шрапнель разлетелась по залу.
- Ледяная волна, - выдохнул я, чувствуя, как температура внутри круга стремительно начала падать. Огненный доспех, мигом оказался на мне, а вот аль-Шугеддим принялся распалять пламя, стремясь пересилить моё заклинание. Ну что же поиграем в кто кого перебьет.
Вливая в ледяную волну тонны сил, я постепенно перебарывал искристый красный огонь Великого Хана. Тот пытался тоже вливать силы в своё заклинание и кое что у него даже получалось. Однако мана у джиннов тоже конечна. Пусть я и использовал магию льда, пусть и через магию слова, но потери были ужасающи. Если бы у меня не было бы Лаларту и Саурона, то пришлось бы переходить на привычную мне магию.
Взгляд со стороны Великий Хан.
- Что происходит? – задал я себе вопрос. - Мы сражаемся уже десять минут, а мана у Хубаксиса, бесконечная что ли? Ледяные заклинания самые энергозатратные для маридов и ифритов. Даже очень сильный джинн, рухнет от использования столь недружественной ему стихии. Джиннам подчинены четыре первоэлемента, кроме Света и Тьмы. Лед не может быть первоэлементом, особенно для рожденного воздухом и огнем, а лед в Кафе, не бывал никогда.
- Призыв. Зу-л-Факар, - насмешка была вызвана тем, что этот меч мог пробивать почти любые магические доспехи и щиты, за исключением некоторых. В моих руках незамедлительно возникла сабля, густо изрисованная старинной вязью из рун и богато украшенная золотом и драгоценными камнями. Оружие мало походило на орудие палача, однако покарать Хубаксиса за его наглость все же следовало. Зу-л-Факар наносит раны джиннам, небожителям, архидемонам и даже богам. Повторить такое оружие не смог бы никто из ныне живущих джиннов. Разве что… Ой, черт.
Хубаксис завертелся юлой и от него шла аура жуткого мороза, растопить которую у меня не хватало сил. У Меня. Не хватало. Сил. Да что же это за джинн такой? Пространственный перенос, я оказываюсь прямиком перед соперником, заношу Зу-л-Факар для победного удара, как внезапно, в руке джинна оказывается сиреневый ножик больше похожий на столовый. Что есть какой-то ножик перед великим артефактом сделанного самим Мухаммедом, первым кто привнес Аллаха в этот мир?
Нож в руках Хубаксиса описал невероятную дугу и скрестился с режущей кромкой Зу-л-Факара и неожиданно великий артефакт разломился надвое, а я сам лишь чудом не получил ранения. Как я мог не догадаться, адамант. У джинна при себе был адамантовый нож. В пылу схватки, я не обратил на него внимание. Я настолько удивился, что не заметил, как джинн вытянул откуда-то посох и воткнул мне в грудь. Я живо почувствовал, что мою душу сейчас поглощают. Что же делать?
Конец Взгляда со стороны. Великий Хан.
- Твоя душа – моя, - громко крикнул я и воткнул посох острием прямиком в невероятно удивленного этим аль-Шугеддима. Видимо он подумал, что у меня не может быть подобного артефакта. Ну что же, если я дам ему выжить, будет ему наука. Сабля, разломанная на две ровные половинки лежала на полу ринга, и лишь легкие искорки выдавали, что это был артефакт. Причем запредельной сложности. Я своим магическим зрением не мог никак разглядеть, что в этой сабле не так. В итоге понадеялся на адамант и не прогадал. Хотя, у Великого Хана были все шансы меня убить этой заточкой. Фуухх, я выкарабкался. Снова. Великий Хан полностью впитался в посох, и его душа находилась полностью в моей власти. Ибо, как я пожелаю с ней поступить, так и будет.
Прочие джинны застыли соляными столбами, а вот парочка ифритов покрупнее подошли подозрительно близко к нашему рингу.
- Стоять, бояться. Еще шаг в мою сторону и ваш Великий Хан прикажет вам сделать с собой что-то неприятное, - холодно высказал я поднимая посох чуть выше, где на черном набалдашнике сияла маленькая фигурка аль-Шугеддима. Какой-то силат все же пульнул в меня небольшой водяной струйкой. Ну как небольшой. Полтора кубометра объема была струя. Огненным шаром, размером в четыре раза больше я развеял воду.
- В круг вышел, - рявкнул я. Силат