class="p1">Танковую атаку противника я остановил. Румыны на удивление упертыми оказались, но все же дрогнули от таких потерь. Все танки встали и не могли двинуться. Половина из сотни горела, но другие еще стреляли. А остановил просто – сбил гусеницы зенитными пулеметами, и теперь орудия ИСа и китайца грохотали, не переставая, уничтожая их. Атаковать я не спешил, пока не выбью все танки, так что от снарядов серые коробки бронемашин противника буквально разваливались. Многие обездвиженные танки румыны бросили, однако пулеметы работали, и я старался не упустить танкистов.
Закончив с бронесилами, похоже, у Манштейна это были последние танки, те самоходки, что атаковали аэродром, и эти больше я не видел. В городе против меня одиннадцать броневиков использовали, половина бывшие советские, но и все. В общем, решив проблемы с танками, их теперь только на металлолом, я двинул обе свои машины вперед, арта следовала метрах в ста позади. К слову, мне гусеницы сбивали постоянно, башни болванками клинили, повреждения приборам наблюдения и зенитным пулеметам наносили, близкие разрывы артиллерийских снарядов тоже не радовали, хорошо прямых накрытий не было. Спереди у танков на лобовой броне все в рытвинах от попаданий и торчали болванки, но пробитий нет. Хотя от брони окалина и отлетала, я лечился аптечкой, а теперь двинул вперед. И дивизия, которая уже потеряла наступательный порыв, стала отходить. Да побежала. Она уже потеряла один полк полностью и два батальона во втором полку. Третий в бой еще не был втянут. Найдя штаб дивизии, – рядом машины легковые, штабные и радийные, точно он, – арта пару фугасов там положила, чтобы расстроить управление дивизией. Хм, а больше против меня никого не было, видимо вблизи только эта часть, явно следовавшая к Севастополю для участия в последнем штурме. Усиление Манштейну.
Мои местные помощники, что изображали пехоту, быстро свинтили, еще, когда немецкие артиллеристы пристрелку вели. Видя, кто наступает на город, похоже решили, что дело плохо, и разбежались. А я, сломив наступательный порыв, двинулся вперед несокрушимо. «Мессеры» недолго в синеве вились, улетели, и вскоре появился одинокий истребитель, но горел он зеленым. Як-1 оказался. Тот покрутился, и я поначалу подумал, что советский летчик меня атакует, зашел в пике. А он, оказалось, рассматривал мои танки и, видимо, тактические знаки. То как я румын и немцев гоню, сверху было отлично видно. Сделал еще два захода, после чего поспешил сбежать в сторону Севастополя. Две пары «мессеров» появились, причем низко летели, я этим воспользовался и сбил двух, третий уходил дымя. А я как раз прошел танковое побоище, дым остался позади, тут чище было, и, сталкивая с дороги горевшие и разбитые машины, двигался следом за немцами, нагоняя. Все же пешком удрать от танка сложно. Арта шла сзади, время от времени делая очередной выстрел и нагоняя. И я, удалившись от окраины сильно побитого боем города километра на три, встал – отсюда было отлично видно еще не подавленные мной батареи, и я открыл по ним прицельный огонь фугасами танковых орудий, а арту развернул. Для нее другая работа была. В четырех километрах слева виднелось большое зеленое пятно, я ранее любопытствовал уже, поворачивал туда арту и смотрел, что там. Как и ожидалось, это лагерь военнопленных оказался. Причем, снизившись, я понял, что охраняли пленных местные, татары. Вид характерный. Никак не спутаешь. Форма немецкая, но без знаков различия. Ранее я их не трогал, хотя видно, что татары сильно волновались, да и горели все красным, редко кто оранжевым, четверо вроде было на пять сотен. Сейчас у ворот лагеря собрались и явно устроили митинг, по количеству их там около батальона. Да и пленных немало, тысяч пять, не меньше.
Вот так, пока танки выбивали артиллерию, постоянно маневрируя, не хочу, чтобы меня накрыли, я артой попал точно в центр толпы предателей, разметало всех, фактически одним выстрелом привел охрану лагеря в недееспособность. Естественно, погибли не все, тех, что в центре, испепелило, большую часть переломало ударной волной и осколками, одну вышку повалило и забор повредило, а вот тех, что стояли с краю, контузило и оглушило, но они уже начали шевелиться и пытались встать. Примерно сотня их там, плюс те, что на вышках у пулеметов находились. Сам лагерь открытый, для такого количества пленных построек на территории мало, там какие-то летные домики были, возможно, даже бывший пионерский лагерь, но как накрыло татар, военнопленные видели, и бросились к ограде и вышкам. Татары у пулеметов открыли огонь, многие падали, сраженные пулями, а когда арта перезарядилась, я выстрелил и повалил вышку с другой стороны, проложив проход наружу. Потом и с другой стороны, старясь, чтобы не пострадали от разрывов пленные. Потеряв где-то около пяти сотен человек, они все же смогли справиться с охраной, выбегая наружу. Потом добили тех, что на митинге были, и стали вооружаться. Вот только раненых много очень. М-да, как-то кроваво уж слишком освобождение вышло, с большими потерями. Надо было им смирно сидеть, я бы разнес там все, и можно спокойно уходить. Ладно, что сделано, то сделано. Не мог я туда танки отправить, только так дистанционно артой помочь, что и сделал, а сейчас я иду на Севастополь, то есть на немцев и румын, что его окружали.
Арта вернулась к истреблению артиллерии, там многие пытались орудия эвакуировать. Но не помогло, мы сближались и вели огонь. Иногда танки скрывало поднятыми вокруг фонтанами земли, но чем дальше, тем меньше их было, у немцев и румын заканчивались орудия и сами артиллеристы, пока совсем их не потеряли. Я гнал остатки дивизии, пока не прижал их к низине, а выход из нее простреливался, и пошел вниз штурмом. Арта работала по целям вокруг, по аэродрому подскока, по складам и разным мелким тыловым частям. Да, мне китайца сожгли – два прямых попадания и детонация. Он у меня уже полностью модернизован, наполовину на следующий танк баллов набрал, но покупать его снова я не стал. «Тигр-2» купил и теперь его гнал рядом, постепенно модернизируя. Когда добил остатки дивизии (в разные стороны разбежались человек двести, по сути она прекратила свое существование), я полностью модернизировал «Тигр» и направился дальше, собираясь ударить в тыл немецким и румынским войскам, о чем они уже должны прекрасно знать. Следующей моей целью была огромная мортира на железнодорожном ходу, что обстреливала город. «Дора», кажется, ее называли.
Немцы кидали на мои танки все, что было под рукой, в основном румын, чему я как раз и не возражал. Те разбегались после первых