влияния руны Инко.
Хоть одна хорошая новость — Шакал временно обезврежен. Однако, запустить последнюю свою иллюзию он, все-таки, смог. По мере движения, не отпускало чувство постоянной слежки за нами. Судя по тому, что коллеги постоянно озирались, всматриваясь в окружающее пространство, ощущения на этот счет у нас были схожими. Некоторое время спустя, мы начали замечать движение теней в глазницах разрушенных зданий и на верхушках деревьев. Напряжение нарастало. Особенно, когда эти самые тени начали вылезать и следовать за нами, не скрываясь. Человекообразные иллюзоны двигались совсем не как люди, ловко прыгая по верхушкам деревьев м ползая по каменным стенам зданий. Самое плохое — их становилось все больше. Когда несколько десятков вот таких черных человечков нас окружили, пришлось остановиться и принимать меры. Зайдя в мир тонких материй, я обнаружила занятную вещь — чуть выше ключицы, на шее, у всех иллюзонов был виден некий дефект плетения. А именно узел. Помнится, тогда, еще на Ярмарке, Бенедикт просил запомнить его расположение. А оно было аналогичным. Помня ошибку Баёна в обращении с подобной особью, все повернули голову на Бенедикта. Одобрительно хмыкнув, Бенедикт дал пояснение:
— В этот раз иллюзонов не развеять просто ударом. У них другая задача — убить нас. И поверьте, они способны это сделать, так как они вполне тактильны. — Пока детектив говорил, парочка черных человечков уже устремились к нам, наращивая скорость. — Амалия, расскажи коллегам, куда нужно бить, чтобы уничтожить иллюзона.
Вздрогнула, когда все посмотрели на меня. Я должна это сказать? Халесса достала два меча, рубанув по иллюзонам, приблизившимся к нам. Но вместо того, чтобы исчезнуть, они распались на многотысячные «пиксели», и через мгновение сложились снова, приняв утраченную форму.
— Ну же! — поторопила меня Халесса, увернувшись от нападающих человечков.
— Бей чуть выше ключицы справа! — выкрикнула я. Меня охватила паника. Ведь все иллюзоны опрометью двинулись на нас.
Дарк и Вульфгред перевоплотились, приняв боевую форму. Надо сказать, лесничий не уступал в габаритах своему сыну. И образ его оказался не менее устрашающим, только шерсть на теле, покрытом буграми мышц, серебрилась от света луны. Тогда как Дарк был полностью черным. Кинувшись в бой, они точными ударами вывели из строя сразу несколько иллюзонов. Иллюзоны так же рассыпались на мелкие пиксели, только без восстановления. Баён и Халесса не отставали в умении искусно использовать боевые техники. Все происходило очень быстро, я только и успевала замечать, как мерцают мечи Халессы, и как распадаются напавшие на нас приспешники Шакала от мощных ударов оборотней и мага-строителя. Краткое время спустя, боевик с участием моих коллег закончился. Вражеские силы разбили в щепки. Когда команда собралась для дальнейшего шествия, Бенедикт сообщил:
— Молодцы. Теперь они будут остерегаться лезть на рожон. Но советую не терять бдительность! Это только первый сюрприз от колдуна в его мире.
— Ты тоже молодец, — Дарк погладил меня по волосам. Человеческий вид он себе вернул.
На лице его читалась тревога за меня, и что-то еще. Кажется, он мною гордился. Улыбнулась в ответ. Вообще-то, мы победили благодаря сплоченности. В этот раз сила и знания работали в тандеме. Приоткрыла дверь в тонкие материи, чтобы получше рассмотреть плетения Имитации и пораженно охнула. Да тут все было оплетено сложной вязью. Истинный вид Северного леса лишь слегка обозначался в виде силуэтов деревьев, просвечивавших сквозь иллюзию. Припомнив кое-что еще, я обратилась к наставнику:
— Бенедикт, вы говорили, что мне придется зарисовывать увиденные мною руны. Но вы же знаете, какие они, и где располагаются.
— Так и есть, — кивнул наставник, — те руны — лишь основы. Каждую из них колдун способен дополнить. Эти дополнения очень важны. Вот их ты и обязана узреть, зарисовать и запомнить. Мы же будем их дезактивировать и… — детектив хитро прищурился, — ставить свою ловушку.
Весь путь до открывающий руны Нарди не покидало чувство, что за нами кто-то наблюдал. Причем, никаких движений, даже в тенях, не было. Дарк хмуро обдумывал что-то свое, отвлекаясь лишь, когда Бенедикт менял направление согласно стрелки компаса. Вульфгред не переставал осматривать свои владения, испорченные иллюзией. Лес был пронизан темной магией, для живых существ сей факт губителен. Поэтому, если не разрушить Имитацию в ближайшее время, деревья, растения, животные, если таковые еще не сбежали, просто погибнут. Лесничий тяжко вздыхал и бубнил злобные слова себе под нос. Видимо, проклинал мастера-иллюзиониста. Баён и Халесса молча ступали за своим боссом. А я подумала, что если бы за нами, действительно, кто-то шел, то чуткий слух оборотней и демоницы точно бы его уловил. Тем более Орхиус, который будучи призраком, не особо опасался за себя, завидев очередную особо примечательную постройку, где в теории, могли бы прятаться иллюзоны, непременно влетал в окно или просто просачивался через стену, чтобы проверить наличие там опасных сущностей. Иногда Орхиус покидал группу ненадолго, исчезая из виду. Макс был бледен. Казалось, могучий оборотень опасался иллюзонов больше остальных. Но я-то точно знала причину его состояния. Если Бенедикт вздумал рисовать иллюзию, накладывая ее, собственно, на иллюзию Шакала, чьей-то кровушке придется пролиться. В прошлый раз ему пришлось резать ладонь, на которую он раз за разом опасливо посматривал. Хотя рана уже давно затянулась. Может, у меня просто появилась мания преследования? Осмотрелась, глубоко вдохнула, приоткрыв дверь в тонкие материи. Никогда бы не подумала раньше, что медиум способен видеть не только призраков, а много чего еще. Неподготовленный человек вполне мог потерять рассудок от такого. Благо теперь у меня есть наставник, способный объяснить все мои странности. Плетения в виде поблескивающих золотистых нитей рисовали хаотичное полотно с разнонаправленными линиями. Иногда, присмотревшись, можно было увидеть узоры в виде вензелей или очертаний. Однако, несли я наклоняла голову чуть в бок, узоры распадались или деформировались. Когда линий много, и они пересекаются, воображение смотрящего вполне могло собирать свои картинки, а зрение в этом обманчиво подыгрывало, выводя наперед необходимые очертания. Но все это не шутки, а опасная имитация Шакала. Тем более, структура нитей плетения была пронизана черной субстанцией. Так зрение медиума демонстрировало наличие темной магии. Стало интересно, как ее распознавал Бенедикт. Он как — то говорил, что видит все это иначе. Сделала себе мысленную пометку, расспросить об этом позднее. Из мира тонких материй я теперь практически не уходила, приспособившись осознавать себя в реальности, ориентироваться в настоящем, на случай, если что-то произойдет, и при этом, я четко видела плетения, окружавшие нас. Реальность и тонкий мир переплелись между собой в моем сознании. Однако, если я желала «выключить» тонкие видения, они мгновенно исчезали, не мешая мне