и к малейшим шорохам. Свежеокрашенные стены сияли белизной, паркет был чист и отполирован, потолок – безукоризненно ровным. После ремонта Ферма выглядела такой новой, что трудно было себе вообразить здесь присутствие каких-то мрачных тайн прошлого. Но Тому было известно, что за этой отделкой скрывался фундамент, который насчитывал многие столетия. Билл Тэнингем заверил его, что своими глазами видел древние стены во время ремонта.
Билл, сука, не торопился ли он поскорее продать свою хибару, потому что она проклята?
Том так и видел себя персонажем ремейка «Полтергейста» или «Ужас Амитивилля» – фильмов его молодости и сразу отказался от этой мысли. В жизни так не бывает. Хотя откуда ему знать? Разве он был специалистом в эзотерике? Что за штампы…
Теперь, когда солнце било в окна и в лучах купались висящие в воздухе пылинки, Том усомнился в своих ночных гипотезах. Не выдумал ли он все это от усталости и переживаний? Ему казалось, что он совсем оправился от происшествия на Атлантик Драйв, но действительно ли это было так? Не была ли его внезапная вера в призраков попыткой найти объяснение тому, что не имело смысла? Не пытался ли он с помощью версии о потустороннем вмешательстве заслониться от абсурда и непоправимого ужаса смерти?
Нет, нет и нет. Здесь что-то нечисто. Я точно это чувствую.
И снова он не мог поделиться своими переживаниями с Оливией. Во-первых, она станет смеяться и не воспримет его опасения всерьез, а во-вторых, она начнет переживать и попытается найти всему рациональную причину, вернуть ситуацию в конкретную, материальную плоскость. Но особенно он опасался, что сможет ее убедить, и Оливия будет паниковать. Его жена слишком твердо стояла на земле, чтобы хладнокровно отнестись к необъяснимому явлению.
Том поймал себя на том, что идет по коридору, держась рукой за стену. Он остановился, чтобы подумать. Бóльшая часть происшествий произошла на детской половине. Дав волю воображению, он задался вопросом: что, если от детей исходили магнитные волны, которые приманивали призраков? Или все дело было в определенной комнате? Том поднялся по лестнице на второй этаж. Его комната находилась в конце Г-образного крыла Фермы, а комнаты мальчиков и Зоуи – на противоположном краю. Может, здание перестраивали? Надо будет навести справки в мэрии или даже лучше у строительной компании, если он сможет найти ее контакты.
Билл Тэнингем рассказал бы. Если только этот негодяй не решил скрыть от нас какой-то ужасный секрет…
Том открыл дверь длинной комнаты, заставленной коробками, которая разделяла спальни Чада и Оуэна. Одеяла покрывали почти всю комнату на уровне бедра. Мальчики построили тут целую игровую площадку. Том не представлял, как станет пробираться ползком, и отправился в комнату Зоуи. Здесь летнее солнце тоже светило в окна, которые Оливия оставила открытыми, и белый коврик, занавески пастельных цветов и детские игрушки имели самый невинный вид, способный развеять всякие подозрения. На улице весело щебетали птицы, усиливая ощущение легкости.
Том не готов был отказаться от своих поисков. Он знал, что ночью снова вытянутся мрачные тени, воздух станет тяжелым, а время будет тянуться, усиливая тревогу. Он принялся щупать стены, прислушиваться к половицам, которые скрипели как-то особенно громко, и проверять, нет ли за ними тайника. Он осмотрел каморку под лестницей, винный погребок со свежей штукатуркой, потом, высунувшись из окна, окинул взглядом фасад дома и наконец вышел, чтобы осмотреть его снаружи. Он ощупывал, простукивал, тянул, если ему попадался какой-то неровный элемент отделки, но сам не знал, чем ищет. Когда увидит, то узнает, думал Том. К полудню он, разочарованный, устроился в саду с банкой безалкогольного пива. Что ему еще сделать? Устроить спиритический сеанс? Вызвать экстрасенса, чтоб он обошел Ферму с маятником в руке? Предложить священникам освятить их усадьбу и заодно выяснить, не замечают ли они дьявольского присутствия в доме?
Том покачал головой. Он начинал сердиться. Но а чего он, в конце концов, ожидал? Что наткнется на призрака, который выпрыгнет на него из-под одеяла дочери?
Так он колебался между легковерием и скептицизмом, разочарованием и энтузиазмом, когда заметил под самой крышей дома два слуховых окошка. Из-за пыли они были совсем тусклыми и почти не пропускали свет. Тогда он вспомнил, что во время первого осмотра дома Тесса Кащинская упоминала чердак. Ферма была настолько просторной, что он им так и не понадобился. Всю мебель они расставили в доме, а для ненужных вещей устроили склад у двух никем не занятых комнатах. Том попытался вспомнить, видел ли он проход на чердак, но понял, что никогда его не встречал.
Он поставил полупустую банку и отправился на второй этаж, внимательно глядя по сторонам. Он ожидал найти ход на чердак в коридоре или в одной из комнат, но вскоре понял, что не находит ни люка, ни лестницы. Совершенная бессмыслица. Том все же неплохо знал дом. Уже прошло почти три недели, как он тут жил, и он успел исследовать все уголки, но сейчас ему было совершенно непонятно, как попасть на чердак. Он стал открывать все двери, одну за другой. Зайдя в длинное помещение, где мальчики устроили лабиринт, он в нерешительности остановился, как вдруг увидел напротив дверцу, которая, наверное, открывала стенной шкаф. Он отодвинул несколько коробок и пробрался к ней, чтобы потянуть за ручку. Дверца была окрашена под цвет стены и была едва видна. Сперва она не подавалась. Тогда Том поднажал, и она отворилась со скрипом.
Узкая деревянная лестница в полутемной комнатке вела прямо наверх, на чердак. Гип-гип ура!
Том ощупал карманы, но не обнаружил ничего, чем можно было бы посветить, даже телефона. Но он был слишком окрылен находкой, чтобы возвращаться, и решил, что глаза скоро привыкнут к полумраку. Ступеньки скрипели под его весом, так что Том засомневался, выдержит ли лестница. Затхлый воздух щекотал ноздри, и Том чихнул несколько раз подряд.
Чердак покрывал большую часть северного крыла дома. Перегородки и балки были затянуты рваными кусками паутины. Тусклый свет проникал сквозь запыленные оконца. Том подождал, пока глаза привыкнут к темноте после яркого солнца. Он находился в единственной части Фермы, которую не затронул ремонт Билла Тэнингема. Здесь все сохранилось как раньше…
В самом деле, потертые деревянные поверхности хранили следы прошедших десятилетий, но выглядели прочными и хорошо сохранились. Поиски были не напрасны, сказал себе Том, когда заметил в темном углу гору каких-то коробок. Он подошел, наклонившись, под косым потолком. Полдюжины картонных коробок служили пристанищем разнообразных насекомых. Ну-ка, что у нас тут?
Том потянул первую коробку, чтобы подтащить ее к окошку