— Что же мне делать? — причитала Зоя. — Я выдержала первый взнос, надеюсь, выдержу и второй. Этот негодяй настолько хитер, что руководствуется в своих требованиях здравым смыслом! Но не могу же я платить ему до конца дней своих! Рано или поздно он пустит меня по миру!
— Мы разыщем мерзавца, — поклялся Отис. — И тогда я своими руками сверну ему шею!
Зоя подняла руку и с благодарностью пожала ладонь Отиса, Затем обернулась к Ифигинии:
— Тебе удалось выяснить хоть что-нибудь?
Ифигиния медленно опустилась на оригинальный стул с ножками в форме звериных лап.
— Я сняла подозрения с трех джентльменов, которые в течение восемнадцати лет играли в карты с Гатри, а сейчас вращаются в обществе Мастерса.
— Кто они? — требовательно спросил Отис.
— Лартмор, Джадсон, Дэрроу. Мне удалось пробраться в их библиотеки и осмотреть воск и печати. Ни один из этих джентльменов не пользуется черным воском. Не попадалась мне на глаза и печать с фениксом.
— Но они могут прятать и то и другое, — возразила Амелия.
— Да, я уже думала об этом, — кивнула Ифигиния. — Мастерс тоже указывал на такую возможность. Но я тщательно обыскала столы этих джентльменов. В любом случае у нас нет другого выхода. Черный воск и печать — единственные наши улики.
— Но они ничего не дали нам! — Со скорбным вздохом Зоя откинулась на спинку дивана. — Я погибла! Что, что мне теперь делать?!
— Успокойся, успокойся же, дорогая. — Отис похлопал ее по плечу. — Мы найдем выход.
Ифигиния задумчиво рассматривала письмо с черной печатью.
— Интересно было бы знать, — протянула она, — друг Мастерса тоже получил второе письмо?
— Отличный вопрос, — наморщила лоб Амелия.
— Я ничего не знаю об этом, — пробормотала Зоя. — Сейчас я знаю только одно, — она патетически возвысила голос, — я должна действовать незамедлительно! Ибо в письме указано, что сегодня в полночь деньги должны быть в условленном месте.
— Полночное кладбище, — усмехнулась Ифигиния. — Как в пошлой мелодраме! Очевидно, наш злодей увлекается готическими романами миссис Радклифф.
— Или же просто забавляется таким странным образом, — проворчала Зоя.
— Ну что ж, — объявила Ифигиния, — я сама отнесу деньги.
Зоя, Амелия и Отис в изумлении уставились на нее.
— Нет, нет и еще раз нет! — воскликнула Зоя. — Это, как и в прошлый раз, возьмет на себя Отис.
— Ты не можешь идти на такой риск! — испугалась Амелия.
— Совершенно верно, — вступил Отис. — Я все сделаю.
Ифигиния подняла руку, призывая собравшихся к тишине:
— Вымогатель не случайно обращается именно к Зое, объясняя, как и куда принести деньги. Это может означать только одно — он будет из укрытия наблюдать за тем, правильно ли она исполнила его требования. Он будет ждать женщину. Если придет мужчина, ничто не помешает ему запросить в следующий раз десять тысяч.
— Десять тысяч! — простонала Зоя. Казалось, она сейчас упадет в обморок.
Отис поспешно поднес флакон с нюхательной солью:
— Вот, вот, дорогая.
— Благодарю тебя.
Отис недовольно посмотрел на Ифигинию:
— Ты не можешь пойти на это. Все в городе знают твой маленький белый экипаж, его, безусловно, кто-нибудь увидит, и потом весь свет станет чесать языки по поводу твоих полночных визитов на кладбище.
— Об этом не беспокойтесь. Я все тщательно продумаю. — Ифигиния нахмурилась. — Возьму извозчика. Заплачу ему, чтобы дождался меня у ворот. Оденусь во что-нибудь неприметное, а чтобы скрыть лицо и фигуру, наброшу накидку с капюшоном. Если наш злодей увидит меня, то, безусловно, примет за Зою.
— Но, Ифигиния, — ужаснулась тетка, — ради Бога, вспомни, о чем идет речь! Это же кладбище!!! Полночное кладбище!
— После года изучения итальянских руин чем-чем, а кладбищем меня не удивишь.
— Но, Ифигиния, это не путешествие в Помпею, — строго перебила ее Амелия. — Зоя совершенно права. Это слишком опасно!
— Мы не можем отпустить тебя одну, — отрезал Отис.
— Глупости! — заявила Ифигиния. — Нет никакой опасности. Вряд ли вымогатель захочет убить человека, который принес ему деньги. Это все равно что зарезать курицу, несущую золотые яйца.
— Убить?! — Казалось, Зоя сейчас умрет, сраженная ужасом. — Боже праведный! Но ведь мы уже решили, что имеем дело, во всяком случае, не с убийцей!
— Я оговорилась, — поспешила успокоить ее Ифигиния. — Я хотела сказать, что вымогателю нет никакого смысла причинять мне вред.
— Я иду с тобой, — решительно заявила Амелия.
— Я тоже, — сдвинул брови Отис.
— И я с вами! — всколыхнулась Зоя.
— Нет, нет и еще раз нет, — нетерпеливо мотнула головой Ифигиния. — Это недопустимо. Увидев вас троих, вымогатель и в самом деле может в следующий раз увеличить свои притязания. Нет, мы должны буквально следовать его требованиям.
— Почему ты так настойчиво хочешь действовать сама? — сердито спросила Амелия.
— Надеюсь узнать нечто очень важное, — ответила Ифигиния.
Зоя в ужасе вытаращила на нее глаза:
— Не вздумай только сказать мне, что хочешь увидеть, как негодяй заберет мои деньги! Я никогда не позволю тебе идти на такой риск.
— Нет, ну конечно же, нет! — заверила Ифигиния. — Я не решусь на такое безумство.
На самом деле именно это она и намеревалась сделать.
Сегодняшний визит на Ридингское кладбище позволит наконец сорвать маску с вымогателя.
Без десяти двенадцать наемный экипаж с грохотом остановился возле окутанных ночным туманом ворот Ридингского кладбища.
Одетая в неприметное старое платье и длинный серый плащ, Ифигиния всматривалась в ночную тьму. Космы холодного тумана клубились вокруг могильных плит и надгробий маленького кладбища. Бледный свет фонаря кебмена освещал лишь небольшое пространство возле самой коляски. Ифигиния вздрогнула, крепче прижала к груди парусиновую сумку с деньгами, взяла фонарь и приготовилась выйти из кареты.
Трудно выбрать более устрашающее место, подумала она, открывая дверь. Конечно же, вымогатель сделал это нарочно, чтобы окончательно запугать свою жертву… Но неужели он настолько умен, что предусмотрел даже этот туман?
Она сошла вниз, зажгла фонарь и подняла глаза на кебмена:,
— Я вернусь очень скоро.
Лицо кебмена скрывала тень от широченных полей шляпы.
— Вы не передумали насчет того, чтобы навещать усопших в столь мрачное время, мадам?
— Я обещала, — вздохнула Ифигиния. — Бедной женщине будет так приятно, что я свято исполняю ее последнюю волю.
— Она никогда не узнает, выполняете вы или нет ее дурацкую волю. Вот что я скажу, если вы меня спросите, мадам. Ну что ж, идите, раз надумали. Я подожду вас.