Читать интересную книгу 100 великих кораблекрушений - Игорь Муромов

Из шахты форпика клубами валил густой дым. На баке судна уже командовал старший помощник капитана, который заступил в полночь на вахту. Матросы запускали пожарную машину и раскатывали по палубе рукава. Горела подшкиперская — помещение, где хранились запасные паруса, тросы, пакли, шведская смола, деготь, краски, олифа. Дверь подшкиперской была заперта на замок. Никто, включая самого Макдональда, не мог тогда понять, почему начался пожар. Возможно, произошло самовозгорание одного из горючих материалов.

Капитан Элмсли, пытаясь предотвратить распространение огня по кораблю, отдал команду сделать поворот через фордевинд и поставить клипер кормой к ветру так, чтобы пламя и дым относило с бака. Но дувший весь день свежий северо-восточный ветер к ночи, как говорят моряки, скис, и клипер, не повернув через фордевинд, снова привелся к ветру. Макдональд считал, что поворот не получился из-за ошибки рулевого, который слишком рано стал перекладывать руль на другой борт.

Когда, наконец, запустили пожарную машину, то поняли, что проку от нее почти никакого: ее качали изо всех сил, но вода в рукава поступала без давления и не в достаточном объеме.

Вдруг над баком в небо взметнулись языки пламени. Пассажиры в панике бросились из трюмов на палубы. Не прошло и четверти часа, как вся палуба клипера была заполнена пассажирами. Матросам приходилось с трудом протискиваться сквозь толпу на бак тушить пожар. Кому-то из пассажиров показалось, что моряки ищут на носу корабля спасение. Тогда толпа стала останавливать матросов, не давая тем возможности тушить огонь и работать под мачтами со снастями. Между моряками и пассажирами начались стычки.

Тем временем «Коспатрик» продолжал медленно идти вперед, дым пожара заволакивал палубу. На корабле царили хаос и полная неразбериха.

Капитан Элмсли, упустив драгоценные минуты, когда пожар еще не успел разгореться, потерял власть над толпой и контроль над создавшейся ситуацией. Роковая ошибка его заключалась в том, что на клипере не было выработано единого плана действий по тушению пожара. Старший помощник с группой матросов тщетно бился над пожарной машиной, третий штурман колдовал над парусами, чтобы привести судно кормой к ветру, матросы пытались раскатать по палубе кошму, искали ведра.

Тем временем огонь был уже над баком клипера. Завоевав часть палубы, он двигался по кораблю в сторону кормы…

Макдональд с помощью боцмана организовал живую цепь для передачи ведер с водой. Это на какое-то время задержало распространение огня, но ненадолго. Клипер все еще не сделал поворот через фордевинд и при каждой попытке повернуть продолжал приводиться к ветру. Макдональд старался убедить капитана дать разрешение спустить на воду одну из шлюпок и с ее помощью оттащить нос корабля через линию ветра так, чтобы судно оказалось в положении бакштаг. Но Элмсли находился в каком-то оцепенении. Казалось, до него не доходит, что горит его корабль, и что судьба «Коспатрика» решается именно в эти минуты. Выслушав Макдональда, он не принял его совета и приказал не спускать ни одну из шлюпок без его личного разрешения.

Уже прогорела деревянная переборка, отделявшая форпик от носового трюма, и огонь добрался до ящиков с мануфактурой. Теперь дым валил из прохода трапа, ведущего из носового твиндека на палубу. Одновременно с этим огонь, охватив смоляные тросы стоячего такелажа фок-мачты, устремился наверх к парусам. Теперь тушение огня водой из ведер не могло спасти клипер, который так и не повернул от ветра…

Шлюпок на «Коспатрике» было всего семь: капитанская гичка, подвешенная за кормой, два баркаса, два яла и два вельбота. Причем последние не имели шлюпбалок — они лежали на палубе около фок-мачты, вверх днищем. Все эти суда могли вместить чуть больше 150 человек.

Неожиданно пламя вырвалось из носового трюма: лючины вместе с брезентом оказались сорванными с комингсов люка. Огонь тут же охватил палубу, фальшборт и два вельбота. Пассажиры бросились на корму, пытаясь силой занять места в уцелевших шлюпках.

Среди пассажиров началось буйство и припадки сумасшествия. Многие были сбиты с ног и раздавлены бегущей толпой. Большинство эмигрантов на «Коспатрике» было выходцами из глухих деревень. Они, разумеется, понятия не имели, что такое пожар в море, где от огня нет спасения…

Капитан Элмсли, казалось, продолжал на что-то надеяться. И не он, а Макдональд отдал команду спускать на воду уцелевшие шлюпки.

Пока Макдональд с матросами готовил на шканцах к спуску баркас правого борта, эмигранты заполнили висевшую на корме гичку и спустили ее на воду. Эта длинная и узкая шлюпка, переполненная людьми, уже почти готова была отойти от клипера, но в нее стали прыгать с борта — гичка опрокинулась и пошла ко дну… Потом эмигранты захватили катер правого борта, что висел на талях около бизань-мачты. Он был уже полностью заполнен людьми, но сверху все лезли и лезли другие. Кто-то из пассажиров в панике перерубил топором носовые тали, и катер с грудой тел рухнул носом в воду: около восьмидесяти человек утонуло.

Крики утопающих заглушал рев пламени. Потом за борт корабля рухнула пылавшая фок-мачта. Она задавила несколько человек и проломила палубу. Это дало приток воздуха в трюм: пламя в нем разгорелось еще сильнее. Огонь перекинулся на грот-мачту. Ее паруса вспыхивали и тут же сгорали один за другим, снизу вверх.

По охваченной огнем палубе клипера метались люди, они проваливались сквозь прогоревшие тиковые доски в трюм и там гибли. Огонь уже отвоевал у людей большую часть палубы. На судне оставались еще два баркаса и катер. Макдональд рассказывал, что в это время старший помощник капитана с пистолетом в руке прижался спиной к борту катера и крикнул: «Прочь от шлюпки! Я пристрелю любого, кто подойдет к ней!»

Пока матросы готовили к спуску катер, подкравшийся огонь охватил нос шлюпки — он задымился и обуглился. Тогда старший помощник решил искать спасения на баркасе, который стоял за этим катером. Но пробиться к баркасу офицер не смог: перед ним была озверевшая толпа эмигрантов, которая на руках подняла баркас и вывалила его с палубы за борт на талях, в него забралось около сорока человек. В замешательстве сразу не смогли отдать тали, и баркас некоторое время стоял у борта клипера. В нем и оказались старший помощник капитана и второй штурман. Получилось так, что оба офицера заняли место в шлюпке раньше пассажиров, оставив на гибнувшем корабле женщин с детьми. На суде Макдональд заявил, что его туда просто столкнули с палубы.

Английский капитан Фрэнк Шоу, комментируя этот случай в своей книге «Знаменитые кораблекрушения», отмечает, что это произошло в тот момент, когда еще не поздно было срубить бизань-мачту и разобрать доски кормовой палубы. Из мачты, стеньг, реев и досок палубы можно было связать большой плот. Это могли бы сделать и эмигранты еще до того, как огонь охватил кормовую часть клипера.

В итоге из семи шлюпок от борта пылавшего судна отошла всего одна — баркас правого борта, который сидел в воде по планширь. Командование этим баркасом взял на себя Макдональд.

Огонь перекинулся на последнюю, третью мачту корабля, она, как и две предыдущие, когда прогорели ванты и тросы стоячего такелажа, рухнула за борт, проломив палубу и разрушив поручни. Макдональд, который видел эту сцену из баркаса, писал об этом так: «Мы буквально глохли от криков тех, кто остался на корабле. Но помочь им мы ничем не могли. В воде при отблесках пламени пожара мы видели акул. Люди предпочитали оставаться на горевшем корабле…»

Когда наступил рассвет, с баркаса заметили недалеко от дымящегося корпуса «Коспатрика» пустой катер с обуглившимся носом. Видимо, его успели столкнуть с борта. Около тридцати человек, которые нашли убежище на упавшей за борт грот-мачте, перебрались в этот катер. Макдональд, распределив поровну людей на баркасе и катере, пересел на последний. В катере второго штурмана было 42 человека, в баркасе, командование которым Макдональд возложил на штурмана по фамилии Романик, — 39. Ни в одной из шлюпок не было ни глотка воды, ни крошки хлеба. Баркас был снабжен веслами, мачтой и парусами. В катере же имелось всего одно весло.

Несколько человек, которым повезло попасть в шлюпки, имели сильные ожоги и ранения, их начинала мучить жажда.

«Коспатрик» продолжал гореть. Его агония длилась почти трое суток и, как это ни удивительно, на нем еще находились живые люди. Каким-то образом огонь миновал два или три места, где от него можно было спастись. Некоторые из уцелевших эмигрантов, доведенные пережитым до сумасшествия и мучимые жаждой, бросались в тлевший трюм корабля, другие, завидя шлюпки, которые стояли поблизости, прыгали за борт и пытались плыть к ним.

Катер и баркас находились у «Коспатрика» более двух суток — до полудня 19 ноября. Макдональд надеялся, что вид горящего корабля привлечет внимание какого-нибудь проходящего мимо судна, но на горизонте не появилось ни дымка, ни паруса.