А. С. ПУШКИНУ
"О ты, чья дружба мне дороже"
О ты, чья дружба мне дороже Приветов ласковой молвы, Милее девицы пригожей, Святее царской головы! Огнем стихов ознаменую Те достохвальные края И ту годину золотую, Где и когда мы: ты да я, Два сына Руси православной, Два первенца полночных муз, Постановили своенравно Наш поэтический союз. Пророк изящного, забуду ль, Как волновалася во мне, На самой сердца глубине, Восторгов пламенная удаль, Когда могущественный ром С плодами сладостной Мессины, С немного сахара, с вином, Переработанный огнем, Лился в стаканы-исполины? Как мы, бывало, пьем да пьем, Творим обеты нашей Гебе, Зовем свободу в нашу Русь, И я на вече, я на небе И славой прадедов горжусь? Мне утешительно доселе, Мне весело воспоминать Сию поэзию во хмеле, Ума и сердца благодать. Теперь, когда Парнаса воды Хвостовы черпают на оды, И простодушная Москва, Полна святого упованья, Приготовляет торжества На светлый день царевенчанья, — С челом возвышенным стою, Перед скрижалью вдохновений, И вольность наших наслаждении. И берег Сороти пою!
А. Н. ВУЛЬФУ
"Мой друг, учи меня рубиться:"
Мой друг, учи меня рубиться: Быть-может, некогда и мне, Во славу Руси, пригодится Рука, привычная к войне. Питомец скромных наслаждений, Доселе в мире ведал я Одни безделки бытия: Приволье Бахуса и лени, Утехи вялой тишины, Амура приторную сладость, Да пробудительные сны, Да усыпительную радость. И что я пел? Любовь, мечты! Я посвящал рукой безбожной Цветы поэзии подложной Очам подложной красоты. Теперь служу иному чувству, Пылаю жаждою иной: Учи ж меня, товарищ мой, Головоломному искусству!
АДЕЛАИДЕ
Я твой, я твой, Аделаида! Тобой узнал я, как сильна, Как восхитительна Киприда, И как торжественна она! Ланит и персей жар и нега, Живые груди, блеск очей, И волны ветреных кудрей… О друг! ты Альфа и Омега Любви возвышенной моей! С минуты нашего свиданья Мои пророческие сны, Мои кипучие желанья Все на тебя устремлены. Предайся мне: любви забавы И песнью громкой воспою И окружу лучами славы Младую голову твою.
А ты, кого душою страстной Когда-то я боготворил, Кому поэзии прекрасной Я звуки первые дарил, Прощай! Меня твоя измена Иными чувствами зажгла: Теперь вольна моя Камена И горделива и смела, Я отрекаюсь от закона Твоих очей и томных уст И отдаю тебя — на хлюст Учебной роте Геликона!
Д. Н. СВЕРБЕЕВУ
Во имя Руси, милый брат, Твою главу благословляю: Из края немцев, гор и стад, Ты возвращен родному краю! Позор событий наших лет, Великих сплетней и сует Тебя не долго позабавил: Ты их презрел, ты их оставил — И на добро, на божий свет Живые помыслы направил. Любезный гражданин Москвы, Теперь ни славы заграничной, Ни росказней молвы столичной, Ни государственной молвы Не слушаешь; отцовским Ларам Твои часы поручены; Ты пьешь приволье тишины, Подобно счастливым боярам Веселонравной старины. На свежих розах Гименея, В чело, и очи, и в уста, То замирая, то краснея, Тебя лобзает красота. Кипят, пылают наслажденья, Их негу верность бережет, И быстро вечный скороход Уносит легкие мгновенья! А я, гуляющий поэт, У врат святилища науки, Брожу и жду, пройдут иль нет Мои томительные скуки? Блеснет ли вновь передо мной Звезда любви и вдохновений, И жажда славы песнопений В груди забьется молодой, И благозвучными стихами Означу сладостные дни? Напрасно! дни бегут за днями — И в Лету падают они. Она прошла — пора златая, Восторгов пламенных пора! Владеют мной тщета мирская, И лень, и грусть, и немчура! Теперь святому провиденью Я говорю одну мольбу: Да не предаст оно забвенью Мою грядущую судьбу, Да возвратит мне мир свободы, Мечты и песни прошлых дней, Поля, холмы и непогоды, И небо родины моей! Тогда, надеждами богатый, Спеша от лени и забот, Я посещу твои палаты На бреге москворецких вод. Красноречивые рассказы Про жизнь альпийских пастухов, Про горы выше облаков И про любовные проказы В виду потоков, скал и льдов Часы летучего досуга Нам очаруют в тишине; Моя веселая подруга, Камена, улыбнется мне, И песнью лиры вдохновенной Тебе радушно воспою Утехи жизни просвещенной И долю мирную твою!
ГРАФУ Д. И. ХВОСТОВУ