— Мазь от ожогов? — удивленно моргнул он. — Что-то случилось?
— Все в порядке. Это не мне, а Вожыку, он… — оправдывалась Герда, пряча руки за спину. Но Охотник оказался куда проницательней пирокинетика. Он бесцеремонно взял ее за запястье, подтянул к себе и повернул руку ладонью вверх.
— Ничего себе в порядке! — присвистнул Николя. — Чем ты так?
Герда вырвала руку и отвернулась, не желая отвечать. Он же точно заругает, и плакали тогда тренировки с Вожыком горючими слезами. И вообще, какого демона его принесло домой так рано?!
— Не хочешь, не отвечай, — пожал плечами Николя, но все же развернул к себе за плечи и снова принялся осматривать ладони, потом достал из притороченного к поясу мешочка еще один туесок. Мази там было на самом донышке. Она оказалась очень жирной и плотной, совсем не похожей на ту, что она нашла в запасах Эглаборга. Николя вымазал всю на обожженную кожу. По рукам растекся приятный холодок, мигом успокоивший зуд и боль.
— Рецепт мудрецов с дальнего востока. Лечит лучше, чем обычный, — объяснил Охотник.
— Но ведь теперь ее совсем не осталось, — озадаченно ответила Герда.
— На тебя же хватило, — коротко бросил Николя, подошел к висевшему над камином котлу и залпом выпил его содержимое до дна.
Неужели настолько жажда замучила? Вспомнилось, что в том котле Эглаборг варил особенно мерзко пахнущее зелье. Герда поежилась:
— А с вами все в порядке?
— Да… За крысами бегать замучился, вот и все.
Охотник вытер лицо полотенцем и пошел к выходу. Герда побежала следом.
— Мастер Николя? — неуверенно позвала она.
Он обернулся и вопросительно уставился на нее. Герда подошла поближе и засмущалась от пронзительного взгляда. «Да что же это я?» — мысленно хлестнула себя по щекам и подняла глаза.
— Спа… — голос предательски сорвался.
«Я из-за поцелуя так боюсь? Ну не стал же Николя демоном после этого. Надо взять себя в руки. Он и так меня трусихой считает».
— Я просто хотела сказать «спасибо».
— Не за что, — пожал плечами Николя. — Я пойду?
— Идите, — кивнула Герда, но как только он начал поворачиваться, схватила за руку. — Нет, стойте!
Брови Охотника удивленно поползли к верху. Она глубоко вздохнула, поднялась на цыпочки и приблизила к нему свое лицо. «Почему они так легко могут меня целовать, а мне так страшно, что аж сердце в груди заходится? Видно, Николя прав. Я действительно невозможная трусиха». Она закрыла глаза и легонько коснулась губами уголка его рта, совсем как он в то утро в библиотеке. Боязливо и мучительно растягивая удовольствие. Нарочито громко стукнула дверь, и раздалось совсем не деликатное покашливание. Герда отпрянула и закрыла горевшее от стыда лицо руками.
— Простите, что помешал, — послышался раздраженный возглас Финиста, не выражавший никакого раскаяния.
— Я все равно уже уходил, — едва слышно пробубнил себе под нос Охотник и оставил их одних.
Финист прошел мимо Герды. Она явственно ощутила исходивший от него тяжелый хмельной запах. Снова запил? Убрала с лица руки и увидела, как оборотень тоже начал что-то искать на полках Эглаборга. Достал из-под самого потолка какую-то бутыль, понюхал, отпил прямо из горла и поставил обратно. Одарив Герду уничижительным взглядом, вышел, громко хлопнув дверью. Стало очень неуютно.
Холодного презрения Финиста хватило еще ровно на один день. Герда сидела в гостиной в одиночестве и сосредоточенно повторяла все упражнения, которые могла выполнить самостоятельно, когда он ворвался в дом в ужасном расположении духа.
— Вижу, ты времени зря не теряешь, — заметил язвительным тоном.
Герда открыла глаза и нахмурилась. Он выглядел еще более пьяным, чем накануне.
— А тебе бы следовало меньше ходить по кабакам, — мрачно ответила она.
— Не притворяйся, что я тебе не безразличен, — процедил Финист сквозь зубы.
— Думай, что хочешь.
Герда не желала разговаривать, пока он в таком состоянии.
— Вот я и думаю, — не унимался оборотень. — Чем он лучше меня?
— Кто?
— Охотник твой ненаглядный.
— Причем здесь мастер Николя?
— Я видел, как вы вчера целовались.
— Мы не целовались. Ты нам помешал. Да и какая разница? Это совершенно тебя не касается! — неожиданно резко даже для самой себя выпалила Герда.
Финист зло сощурился и хорошенько встряхнул ее за плечи.
— Как это не касается? Разве не видишь, что ты мне не безразлична, даже… даже когда вот так пренебрегаешь мной и всем, что между нами было. Ну, послушай же ты меня! — он прижал ее к себе так крепко, что даже вздохнуть стало тяжело. — Он не любит тебя, а просто использует.
— Для чего?
— Не знаю. Я ощущаю это звериным чутьем.
— Ах звериным! — закатила глаза Герда, не выдержала и тоже начала язвить: — Ну, если звериным, то уж конечно. Что моя глупая бабья интуиция против твоего звериного чутья.
— Не смешно! — угрожающе прорычал Финист.
— Ты видишь, что я смеюсь? — на само деле было так тошно, что хотелось плакать. Оборотень смутился. — Ты обвиняешь невесть в чем человека, который единственный дал тебе шанс доказать, что ты чего-то стоишь. И даже когда ты пустил этот шанс псу под хвост, у него хватило великодушия дать еще один. Прости, но твое хваленое чутье мне не кажется достаточным, чтобы обвинять мастера Николя во лжи. У меня тоже есть чутье, и оно говорит, что он гораздо искренней тебя.
— На что ты намекаешь?! — Финист скрежетал зубами и с трудом цедил из себя слова, ярясь, как дворовый пес.
— Да разве здесь нужно на что-то намекать? Майли!
— Что?
— Я, конечно, очень наивна, но не настолько, чтобы не замечать, что творится под самым моим носом. Ты спишь в ее комнате.
Финист придвинулся так близко, что на лице ощущалось его обжигающее хмельное дыхание.
— Так это потому что ты свою закрываешь, — прошептал он над самым ухом.
Герда вздрогнула, чувствуя, что пути к отступлению отрезаны. Совсем как тогда, в охотничьем домике с Вальдемаром. Оборотень поднял ладонь, провел рукой по ее волосам и начал накручивать кончик прядки на палец. — Сделай ты хоть один шаг навстречу, никакой Майли и в помине бы не было. Всего один шаг.
Пальцем другой руки он очертил контур ее губ. Воспоминания накрыли лавиной, жуткие и удушливые. Почему-то сейчас было намного страшней, чем с Вальдемаром. Она ведь тот случай даже не осознала до конца. Просто заставила себя не думать, забыть, отгородиться.
Нужно прочитать мысли Финиста, убедиться, что у него нет дурных намерений. Но она даже себя толком не слышала.
— Пусти! — болезненно простонала Герда. По щеке прокатилась крупная слеза, оставляя мокрую дорожку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});