Голос Иеремии звучал ровно: в нем не чувствовалось ни одобрения, ни порицания действий Джослин.
Я кое-чего не понимаю, — сказала Клэри. — Почему Валентин так уверен, что Чаша смерти у мамы? Если ей с огромным трудом, как вы говорите, удалось скрыться, то зачем тащить с собой еще и Чашу?
— Чтобы до нее не добрался Валентин, — ответил Ходж. — Джослин лучше других знала, что может случиться, если он получит Чашу. Вероятно, она боялась, что даже у Конклава не хватит сил удержать Чашу у себя. Ведь Валентин однажды уже похитил ее.
— Наверное. — Как Клэри ни старалась, она так и не смогла представить маму, бегущую под покровом темноты с золотой Чашей в кармане комбинезона.
— Джослин восстала против собственного мужа, когда ей стало известно, для чего ему понадобилась Чаша, — продолжал Ходж. — Версия, что она была готова на все, лишь бы уберечь Чашу от Валентина, не лишена оснований. Если бы в Конклаве знали, что Джослин жива, к ней бы обратились в первую очередь.
— Такое впечатление, — резко сказала Клэри, — что все, кого Конклав официально признал погибшими, на самом деле живы. Может, им стоит проводить опознание по зубам?
— Мой отец погиб, — так же резко ответил Джейс. — И тут никакие опознания не нужны.
Распаленная Клэри обернулась к нему:
— Послушай, я не имела в виду…
«Хватит. — В ее голове снова раздался голос Брата Иеремии. — Если хочешь узнать истину, имей терпение».
Быстрым движением он откинул капюшон. Забыв о Джейсе, Клэри отчаянно старалась не завизжать. Голова Брата Иеремии была лысой, белокожей и гладкой, как яйцо. Вместо глазниц виднелись темные провалы. Губы крест-накрест пересекали две черные линии, напоминавшие хирургический шов. Вот почему Изабель сказала, что Безмолвные Братья калечат себя.
«Братья из Города молчания не лгут, — вновь зазвучало в Клэриной голове. — Жаждущий узнать истину услышит ее от меня, но взамен я требую того же».
Клэри задрала подбородок.
— Я не лгу.
«Разум не способен лгать. — Иеремия приблизился к ней. — Мне нужны только твои воспоминания».
Клэри почувствовала, как внутри поднимается удушливая волна паники.
— Подождите…
— Клэри, — ласково обратился к ней Ходж. — Вполне возможно, с тобой в юном возрасте произошли определенные события, которые ты еще не могла воспринимать осознанно, и ты заблокировала свои воспоминания. Брат Иеремия поможет высвободить их. Твои воспоминания могут оказаться нам очень полезны.
Клэри молча кусала губы. В ней все переворачивалось при одной мысли о том, что кто-то станет ковыряться у нее в голове, среди очень личных воспоминаний, не доступных даже самой Клэри.
— Ей ничего не придется делать против воли? — неожиданно вмешался Джейс.
Клэри не дала Ходжу ответить:
— Все в порядке. Я справлюсь.
Брат Иеремия отрывисто кивнул и подошел еще ближе, от чего у Клэри по спине пробежал холодок.
— Будет больно? — шепнула она.
Но он уже молча ощупывал ее лицо. Белые руки Иеремии оказались сухими, как пергамент. От его пальцев, покрытых рунами, исходила огромная сила: голову девушки покалывало, словно от тока. Последнее, что она увидела перед тем, как закрыть глаза, было взволнованное лицо Ходжа.
Сначала в темноте возник цветной водоворот. Затем почувствовалось давление, словно что-то вытягивали из ее головы, рук и ног. Клэри стиснула руки, сопротивляясь тяжести наваливающейся темноты. Ее словно прижимали к чему-то невероятно твердому. Дыхание перехватило, внезапно стало холодно, как зимой. Перед мысленным взором на мгновение мелькнула зимняя улица, смутные очертания серых зданий вдалеке, круговерть белых льдинок, обжигающих лицо…
— Хватит! — В зимний холод ворвался голос Джейса.
Снег, падающий с неба сверкающими белыми искрами, исчез.
Клэри открыла глаза. Перед ней снова возникла библиотека: стены, заставленные книжными полками, взволнованные лица Ходжа и Джейса. И неподвижная фигура Брата Иеремии, истукана из слоновой кости. Неожиданно почувствовав резкую боль, Клэри увидела на своих ладонях глубокие красные следы от ногтей.
— Джейс, — с упреком сказал Ходж.
— Посмотри на ее руки. — Джейс указал на Клэри, которая согнула пальцы, чтобы прикрыть порезы на ладонях.
Ходж положил руку ей на плечо:
— Ты в порядке?
Клэри медленно кивнула. Ощущение жуткого давления исчезло, волосы взмокли от пота, майка липла к влажной спине.
«Твои воспоминания заблокированы, — послышался голос Брата Иеремии. — Их нельзя освободить».
— Заблокированы? — переспросил Джейс. — То есть Клэри подавила свои воспоминания?
«Нет. Их заблокировали при помощи заклятия. Здесь я не могу снять его. Она должна предстать перед Братством в Городе костей».
— Заклятие? — Клэри не верила своим ушам. — Кому понадобилось меня заколдовывать?
Никто не ответил. Джейс смотрел на своего наставника. Клэри удивилась, что он так побледнел, ведь это была его идея.
— Ходж, ей не обязательно туда идти. Если она…
— Все нормально. — Клэри сделала глубокий вдох. Ладони саднило от порезов. Больше всего хотелось прилечь где-нибудь в темноте и отдохнуть. — Я поеду. Надо узнать, что спрятано у меня в голове.
Джейс кивнул:
— Отлично. Я поеду с тобой.
На улице было душно, влажно и жарко, как в парилке. Город словно плавал в пропитанном копотью супе.
— Не понимаю, почему Брат Иеремия едет отдельно, — ворчала Клэри. Они с Джейсом стояли на углу возле Института. — Не хочет, чтобы его видели с Сумеречными охотниками?
— Братья тоже Охотники, — пояснил Джейс.
Несмотря на жару, он каким-то непостижимым образом умудрялся выглядеть свежим. Клэри от зависти даже захотелось толкнуть его.
— Иеремия, наверное, пошел за машиной? — съязвила она.
Джейс ухмыльнулся:
— Типа того.
Клэри покачала головой:
— Честно говоря, я бы очень хотела, чтобы поехал и Ходж.
— Думаешь, я не смогу тебя защитить?
— Сейчас мне нужна не защита, а человек, который помог бы размышлять… Ох! Саймон! — спохватилась она.
— Я Джейс, — невозмутимо ответил молодой человек. — А Саймон — скользкий тип с отвратительной стрижкой и в странном прикиде.
— Заткнись, а? — беззлобно вздохнула Клэри. — Я ему вчера так и не позвонила, чтобы узнать, как он добрался до дома.
Джейс смотрел в небеса, словно ожидая, что они вот-вот разверзнутся и откроют ему тайны Вселенной.