Разумеется, я не рассчитываю на ощутимую прибыль ближайшие...? Пару лет? Не знаю, сколько времени потребуется, чтобы отработать идеи и наладить нормальную схему работы. Когда деньги, выделяемые мне Русланом, закончатся, это будет очень скверно. Поэтому, помимо всего прочего, я пытаюсь найти хоть какую-то работу, чтобы мне хватало на минимальные нужды и съём жилья. Сейчас я согласна на любую квартиру. Самую маленькую и неуютную.
А ещё нужно будет оформлять развод. И собирать деньги на услуги адвоката.
Из потаённых мыслей меня заставил вынырнуть детский плач. Алиса вновь «зовёт» меня, активно и довольно громко настаивая на ужине. Прикладываю её к груди и улыбаюсь. Моя крошка...
Руслану меня не сломить.
Да, я ему изменила. Я, конечно, понимаю, что с моей стороны это было невероятно непредусмотрительно и безответственно. Да и вообще, мои чувства к Олегу уже давно успели остыть. Между нами, очевидно, просто возникла яркая вспышка, которая так же быстро и угасла.
Руслан сегодня собирался поехать к Марине, если я успела правильно изучить его повадки. Как же я надеюсь, что он не станет заезжать домой. Улизнуть незаметно, без возможности меня отыскать – это что-то из разряда фантастики. Если захочет, он меня из-под земли достанет, конечно. Прятаться не имеет смысла, но я не собираюсь пережидать бурю в норке. Пусть он знает, что это не временный всплеск эмоционально нестабильной женщины. Это обдуманное, взвешенное, чётко выверенное решение. Я не хочу больше быть его женой.
Пакетов и сумок у меня набралось довольно много, несмотря на то, что я старалась брать всё только самое необходимое. Но и подобного барахла у меня набралось немало. Я позвонила Ритке с мольбой о помощи. В срочном порядке хотя бы разобраться с машиной для переезда, пока я буду собирать вещи и переносить их вниз. В конце концов, с Алисой мои руки связаны, и уходит неимоверно много времени на простые действия.
Я понемногу стаскиваю в коридор сумки, оставив малышку в кроватке. Думаю, у меня есть ещё минут пять-семь, прежде чем она начнёт беспокоиться.
И тут, как по закону подлости, дверь отворяется, и муж торопливо перешагивает через порог, на ходу стягивая с себя пиджак.
Наши взгляды скрещиваются. Мой – уверенно-безразличный. Его – недоумённо-подозрительный.
– Меняешь гардероб от скуки? – его насмешливый тон уже при всём желании не сможет нанести мне свежих царапин.
– Я ухожу, Руслан.
– Ох, как интересно, – он подходит ближе и проводит рукой по вырезу моей футболки. – Новых приключений захотелось? А старые куда девать?
И всё же глаза застилает ярость…
– Прекрати отзываться о моём ребёнке так пренебрежительно!
– А как я ещё должен отзываться? Когда свидетельство твоей распущенности каждый день перед моими глазами? А когда я не вижу, то слышу очень отчётливо!
– С этого дня мы больше не будем подвергать тебя таким жутким пыткам.
– Да что ты? А с утра ещё так не юморила.
– Руслан, – сразу расставляю все точки над И. – Я забираю ребёнка. И подаю на развод. Если ты добровольно не откажешься от Алисы, я буду настаивать на процедуре установления отцовства. В твоём случае – неотцовства. Я не хочу видеть твоё имя в её свидетельстве о рождении.
Муж прищуривает глаза и распрямляет плечи. Засовывает руки в карманы. Я давно заметила: этот жест свидетельствует о глубоких раздумьях.
Он немного склоняет голову на бок, грозно осведомляясь:
– Ты что за бред несёшь?
– Руслан. Прошу... Прости меня, пожалуйста. Мы с тобой ошиблись изначально. Я не могу так жить. Да, я виновата, что в твоём доме растёт чужой ребёнок. Я это исправлю. Мы разъедемся, и каждый будет жить своей жизнью.
– Ева, ты в своём уме?!
– Поверь, да. А теперь отойди с дороги. Это ещё не все мои вещи, – и тут меня осеняет. – Или ты не позволишь их забрать?
– Разумеется, нет. Ты никуда не поедешь.
– Ещё как поеду. Я видеть тебя не могу. Мне тошно стоять с тобой рядом.
– Неужели? А где ты будешь жить? Что будешь есть? Ребёнка во что одевать?
– Я без тебя разберусь.
– Ааа, я, кажется, начинаю понимать. Папочка объявился? Переждала, пока страсти улягутся и у него взыграет совесть?
– Нет, Руслан. Никакого «папочки» нет и не будет. Я сняла квартиру. В которой будет тихо и спокойно. И никто не будет на нас кричать. Мы никому не будем мешать. Мне нужно было сразу уходить. Но я смалодушничала. Ухожу сейчас. И это решение не обсуждается.
С минуту он просто смотрит на меня, а мужское лицо не выражает абсолютно никаких эмоций. Сложно понять, чего ожидать в следующую минуту, но повышенный тон заставляет меня вздрогнуть.
– Ой, блядь, какая же ты самостоятельная! Не нагулялась, значит?! – немного, ещё немного потерпеть, и он уже не сможет мне ничего сказать. – Значит, переезд?
– Да.
– Когда машина приедет?
– В течение часа должна быть.
– Все чемоданы оставишь пока здесь. Я хочу лично осмотреть твои новые апартаменты.
– Это необязательно. Не стоит тратить своё драгоценное время…
– А я не предлагаю, Ева. Я настаиваю. Покажешь, в какую халупу ты повезёшь бедного ребёнка!
Глава 28
Отговорить его я не смогла. Поэтому теперь, когда риэлтор с осторожностью, видимо, чувствуя искрящее от нас напряжение, отворяет дверь, Руслан, наморщив нос, аккуратно протискивается в квартиру. Он очень старается показательно ни до чего не дотрагиваться, брезгливо осматриваясь.
И твёрдо бросает риэлтору:
– Подождите на кухне, будьте любезны, – его «просьба» выполняется мгновенно, и он тут же возмущённо бросает, обращаясь ко мне. – Ева, ты в своём уме? Ты куда ребёнка привезла?!
– А тебе ли не всё равно?
– Ты вообще соображаешь, нет? Здесь же вода с потолка