Малыш искал всякую мелочь — ему требовались наконечники для стрел, брусок для их заточки, перья, клей, шелковые нити и еще что-то, о чем он никак не мог вспомнить, но твердо знал, что стоит только ему это увидеть, как тут же поймет, что именно эта вещь ему нужна…
И оба воина надеялись как-нибудь подзаработать. Немного денег у них пока было — они продали лошадь. Отдали не торгуясь за первую же предложенную сумму, ведь они были бойцами, а не лавочниками. Чтоб отметить сделку, друзья заглянули в ближайшую забегаловку, где оставили почти половину вырученных денег…
Малыш и Буйвол снова искали работу.
Люди тянулись в одну сторону, словно их гнал ветер. Даже лавочники, оставив подручных сторожить товар на прилавках, шли к сияющему свежеоструганным деревом эшафоту.
Малыш поймал за локоть пробегающего паренька.
— Вешать будут?
— Ага! — жизнерадостно ответил паренек и, вырвавшись из рук лучника, нырнул в толпу.
— Когда? — спросил Малыш у торопящейся женщины.
— Да прямо сейчас, — она, не останавливаясь, прошла мимо.
— Кого? — Малыш повернулся к толкнувшему его мужчине. Тот не ответил, только выразительно фыркнул.
— Разбойников… — предположил Малыш. — Бандитов. Насильников. Воров. Грабителей.
— Ага, их, — кивнул седой старик, оказавшийся рядом. — Всех пятерых.
— Ты их знаешь? — спросил Малыш, но старика поблизости уже не было. — Что они сделали?
— Они убивали, — сказал кто-то в людском потоке. Малыш повернулся на голос:
— Я тоже убивал.
— Они убивали не тех, кого следовало, — прозвучал ироничный голос за спиной.
— Может, им было некогда разбираться? — ответил в тон Малыш.
— Пошли, не стой на месте. Мешаешь же!.. — его толкнули в бок. — На это стоит посмотреть.
— Не люблю толпу, — сказал Малыш и подчинился, добавив чуть слышно: — Чувствую себя в стаде баранов.
Буйвол не сразу понял, куда его тащат. Поначалу он пытался воспротивиться общему движению, но вскоре понял, что это бесполезно и двинулся вместе со всеми. Только потом он разглядел виселицу, возносящуюся над толпой, словно посеребренный алтарь.
Его прижали с боков, ткнули острым локтем под ребра, и он, не стерпев, рявкнул на неаккуратных соседей, повел мощными плечами. Кто-то упал и сразу стало свободней.
— Поаккуратней, здоровяк! — зло прошипел кто-то на ухо. Буйвол исподлобья глянул на недовольного. Тот сразу все понял и затерялся в толпе.
Люди остановились. Дальше двигаться было некуда. И Буйвол, свирепо гримасничая и ругаясь, стал пробираться в сторону где, как ему казалось, было не так тесно.
Казнь его совершенно не интересовала. Смертей он насмотрелся всяких. Потому, когда конвоиры вывели на эшафот приговоренных к повешению и толпа завопила, заволновалась, он лишь мельком глянул в сторону виселицы. И снова начал расталкивать людей.
Честно говоря, ему доставляло удовольствие отдавливать им ноги.
— Стадо баранов, не так ли, — демонстративно громко сказал сосед Малыша, молодой воин в серебристой кольчуге, с мечом в позолоченных ножнах. — Тебя как зовут, боец?
— Малыш.
— А меня Арчинетег.
— Знатное имя.
— Мой род известен сотни лет.
— Известен? Я о нем не слышал.
Арчинетег окинул взглядом Малыша, пытаясь понять, не издевается ли тот. Но лицо лучника было непроницаемо серьезно.
— Мои предки сражались в Пятилетней войне на стороне Великого Устракана.
— На чьей стороне? — переспросил Малыш.
— Великого Устракана, — повторил Арчинетег.
— Ага… — кивнул Малыш.
— Они участвовали в Трех Сражениях у Излучины.
— Это здорово.
— Мой дед лично захватил знамя Безымянного Лорда.
— Кто бы мог подумать!
— А чем известен твой род?
Малыш пожал плечами:
— Пожалуй, лишь тем, что у нас никогда не было красивых имен.
— Ты мне нравишься, боец.
— Мне нравятся твои доспехи.
— Мне тоже, — Арчинетег самодовольно усмехнулся. Конвоиры вывели на эшафот приговоренных к повешению.
— Одного из них поймал я, — гордо сказал Арчинетег.
— Кого именно?
— Не знаю. Не разобрать. Они все в мешках.
— Что он сделал?
— Сжег замок моего двоюродного дяди.
— Сжег замок?
— Да. Устроил пожар, а сам, воспользовавшись суматохой, вынес все золото. Дядя этого не перенес..
— Умер?
— Эх, если бы! Его разбил паралич.
— Может быть, узнав о казни, он выздоровеет?
Арчинетег снова с подозрением посмотрел на Малыша. Сказал неуверенно:
— Сомневаюсь…
У одного из приговоренных отказали ноги. Он тяжело осел, и петля на его шее затянулась. Он беспомощно извивался, словно марионетка на привязи, но подняться уже не мог. Арчинетег, раздувая ноздри, следил за происходящим на виселице.
— Такого не должно быть, — сказал Малыш.
— Всегда бывает что-то подобное. Палач знает свое дело. И это правильно — народ необходимо запугивать.
— Разве они сейчас боятся?
Толпа вопила. В сторону виселицы летели тухлые яйца и лошадиный навоз. Большая часть вонючих снарядов не долетала до эшафота. Все валилось на головы зевак в передних рядах.
— Сейчас еще нет. Сейчас они вместе, в стае. Но когда расползутся по своим норам, когда останутся наедине с собой…
— Этим их не напугать. У них совсем другие страхи. Родители боятся, что их дети умрут от голода, если будет неурожай. Детям страшно, что отца в любой момент могут забрать на войну, а за матерью придут из замка и уведут ее к господину…
— Ты думаешь, их надо запугивать иначе?
— Я думаю, их не так просто запутать.
Палач медлил. Придушенный человек извивался в петле.
— Так нельзя! — сказал Малыш.
— Не тебе решать.
— Будь я чуть ближе…
— И что бы тогда?
— Я перебил бы веревку.
— Веревку? Как?
— Стрелой. Со ста шагов.
— Невозможно.
Палач сдвинул рычаг. Тела провалились под помост эшафота.
— Со ста шагов я попадаю в любую цель, если она чуть больше наконечника стрелы.
— Врешь!
Люди вокруг кричали, размахивали руками, лезли друг на друга, пытаясь получше разглядеть, как бьется в петле упрямый висельник, не желая умирать.
— Готов поспорить на все свои деньги!
— И много их у тебя? — Арчинетег усмехнулся.
— Тридцать монет, — Малыш вдруг увидел Буйвола, пробирающегося сквозь толпу, и тотчас поправился, вспомнив, что у товарища в кошельке тоже кое-что есть: — Шестьдесят!
— Принимаю! Но с двумя условиями!
— Какими?
— Сперва ты покажешь мне деньги. Сомневаюсь, что они у тебя есть. И второе — когда ты проиграешь, ты разденешься догола, влезешь на эшафот и трижды прокричишь мое имя.
— Ладно! Только погоди секунду! Я сейчас!.. — Малыш, распихивая людей, бросился вдогонку за Буйволом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});