– Тётка, половина денег наша.
– Не дам, хлопцы, мне самой дюже надо.
Пареньки спорить не стали. Избили Татьяну так, что та неделю в лёжку лежала, пока рёбра срастались. Деньги за неподчинение забрали все. Кое-как, почти пешком, вернулась жинка в Прагу. В родном Ужгороде без денег её всё равно бы не приняли.
Когда мы встретились в подвале ресторана, о возвращении домой она не думала. Бойко спорила с поварами, открыто подбирала остатки еды с тарелок – для безработного сожителя. И – была беременна. После смены, когда я опухшими от воды руками стягивала промокшую одежду, Татьяна продолжала уныло сидеть на полу раздевалки.
– Та шо мне спешить… Помереть бы…
Но от «помереть» её держала мечта когда-нибудь удачно заработать.
…А я, уйдя из «Сквера», продолжила свой эксперимент в ресторанах «Лира», «Подкова», в пятизвёздном отеле «Карло IV». Я оттирала от пива полы в стрип-баре, пока всё окончательно не осточертело. Бессмыслица, нищета, загнанность не исчезали, сколько бы ни минуло дней. Значит, пора было заняться своим прямым делом – журналистикой. Через три месяца барахтанья на дне я наконец приступила к изучению окружающей жизни. Тем более что теперь не понаслышке знала её главную – изнаночную – сторону.
ПАНИ ЕЛЕНА
В пиццерии она усаживалась за дальний столик, ставила перед собой бокал с вином и замирала на час, на два, на три. Отпивала глоточками и неотрывно смотрела в столешницу. Я и подумать не могла, что пани Елена – русская. Вся такая нарочито ухоженная, даже скучно. Типичная чешка до сорока лет, зацикленная на фитнесе.
Вера-камарадка, подрабатывающая в этой пиццерии по воскресеньям, когда постоянную работницу отпускали молиться, рассказала мне историю этой пани Елены.
Девочка Леночка был родом из Белоруссии. Надо сказать, что Чехия наводнена в основном украинскими искателями счастья. Схожий язык, географическая близость, общая отрицаловка Великого славянского Брата, то есть русских, роднят обе народности. Правда, это не означает их любовь друг к другу. Украинцы, чувствующие себя в «стране приёма» как рыба в воде, презирают чехов за боязливую осторожность, запредельную любовь к мещанскому образу жизни. Те же украинцев боятся, обвиняют в разгуле преступности и, по возможности, портят им жизнь серьёзнее, чем другим гастарбайтерам. Которых в Праге немало.
Исторический центр Европы весьма завязан на туристическом бизнесе (а ему сопутствует огромная развлекательная индустрия, постоянно требующая молодых и красивых девушек). Кроме того, Чехия является страной транзита и перевалочной базой для потока нелегалов почти всех континентов, не исключая соседних Россию, Молдову, Белоруссию, Украину с их автономиями. На территории маленькой Чехии расположено 12 лагерей со многими тысячами мигрантов и беженцев, каждый из которых мечтает получить легальный статус и, по возможности, двинуть дальше на Запад.
Можно представить, как устала эта страна от бесконечного потока чужих людей. Но она ими же во многом кормится (лагеря, например, содержатся на средства ООН) и потому – терпит.
Пани Елена не была беженкой и даже не была нелегалом. Она приехала танцевать в баре, познакомилась с местным и стала с ним жить. Привязав к себе, года через три убедила жениться. Теперь она – жена бизнесмена средней руки, владеющего итальянской забегаловкой. И всё. Кроме узаконенного права на жительство, которого вожделеет большинство приезжающих, Елена не имеет ничего. Деньги – только на карманные расходы. Тотальный контроль, чтоб не свернула налево. И – скука, скука, переходящая в тоску. Зато в Белоруссии все в отпаде от её хвастливых рассказов о беспечной пражской жизни.
– Обязательно сопьётся! – решила моя камарадка.
ДОМРАБОТНИЦА ИРИНА
А Ирина лишена даже возможности тихо спиться. Она явилась сюда год назад, завербовавшись домработницей.
Когда турагентства (именно они основные поставщики рабочей силы зарубеж) предлагают на выбор будущее занятие, многие женщины отдают предпочтение сфере домашнего обслуживания. Горничными, сиделками, гувернантками, домработницами. Считая, что это пусть и менее прибыльно, зато не придётся тратить деньги на аренду жилья, еду, коммунальные услуги, потому что живёшь там, где и работаешь. Им и невдомёк, что данная область трудоустройства почти соприкасается со сферой сексуальных услуг – по степени риска и зависимости от работодателя!
Мы познакомились случайно. Это произошло в пригороде. Я шла мимо частного дома и увидела женщину, прильнувшую к той стороне забора, словно детдомовец. Инстинктивно спросила по-русски: «Вам плохо?» – «Нет, всё нормально», – по-русски же ответила она.
Два дня я ходила к забору слушать Ирину, ставшую, по сути, рабыней.
По приезде её свели действительно с мужчиной, в чьём доме предстояло хозяйничать. С тех пор она оттуда не выходила. Кроме бесконечной работы по дому она ухаживает за капризной парализованной старухой, выполняет обязанности садовника, вынуждена не просто спать с хозяином, но играть в его прихотливые сексуальные игры. Женщина «занята» 20 часов в сутки! Без выходных. Деньги – 50 евро в неделю – складывает и прячет. Когда ими воспользуется – неизвестно. Паспорт отобран, выехать невозможно, сбежать страшно.
Парадокс: её нелегальное положение известно полиции, но противозаконным, пока женщина находится на территории частного домовладения, не считается. Якобы хозяин – это спонсор, который платит какой-то налог на свою гостью и потому волен держать её у себя, сколько вздумается. Остальное – их личные взаимоотношения. Если Ирина решит обратиться в полицию, её ждёт депортация из страны, без права вновь в неё вернуться. И значит, все мучения – коту под хвост?!
Вот и продолжает женщина влачить своё рабство. На родине, получая её редкие письма и переводы (звонить Ирине не дозволяется), убеждены: кормилица брошенного семейства (двое сыновей и престарелая мать) не только при деле, но и, кажется, неплохо устроила свою судьбу!
ИСКАТЕЛЬНИЦЫ СЧАСТЬЯ
Есть такой социологический термин – «выталкивание российских женщин за рубеж с целью трудоустройства». Это значит, что ряд неумолимых причин: высокая степень женской безработицы в регионах, дискриминация на рынке труда (то не подходит возраст претендентки, то наличие детей, и плевать при этом на её образование и квалификацию), низкая заработная плата, дефицит мужского контингента на брачном поле, заставляют женщину задумываться об изменении своей житейской ситуации. Элементарный инстинкт сохранения рода повышает, как ни странно, её экономическую активность, и на свой страх и риск она изыскивает альтернативные способы заработать семье достойное существование.
Самый простой из них – уехать туда, где, как уверяют, лучше. Средств и возможностей уехать всем семейством нет, и тогда женщина отправляется в путь одна – по проторённой дорожке нелегального трудоустройства за рубежом.
Вот и – вытолкнули!..
При этом я говорю только о женщинах, которые имеют серьёзные намерения добиться чего-то за рубежом, раз не получается на родине. А сколько ещё уезжает по глупости или случайно. А у кого-то просто нет иных возможностей посмотреть мир (а как хочется!), кроме как поменять дом на сомнительное закордонное пристанище. Вообще мне не раз приходилось слышать, что трудовая миграция русских женщин – это особое и ещё не изученное явление.
В результате мы имеем то, что имеем: за последние годы Россию покинули более десяти миллионов женщин в возрасте от 16 до 60 лет, из них четверть уехали на затянувшиеся, как петля, временные заработки. Процесс не прекращается. Государство рискует терять до миллиона человек в год дополнительно, если учесть число уезжающих женщин с детьми, а также ещё не родившимися и теми, кто уже никогда на территории России не родится.
Проблема трудовой миграции так разрослась, что перестаёт быть личным делом той или иной искательницы счастья. За кордоном пропадают тысячи женщин – генных носителей русских семейных ценностей, репродуктивный и кадровый потенциал страны.
А мы молчим…
Статья опубликована :
№32-33 (6334) (2011-08-10) 5
Прокомментировать>>>
Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345
Комментарии:
Кто разомкнёт круг?
Человек
Кто разомкнёт круг?
РЕЗОНАНС
Прочитал статью «Прокурорская «крыша» («ЛГ», № 27). Поставленные в ней вопросы очень актуальны! Мы в своём подмосковном городе Королёве это особенно чувствуем.
У нас сохранилась часть леса, посаженного ещё в 1837 году помещиком А.И. Жуковым. Он как заботливый лекарь опекал каждое дерево, оберегая от кустарника, а более того от «воровских порубок», считая это особенно губительным для молодого леса. Для охраны он поставил в лесу караульную избу, где бессменно находился полесовой из благонадёжных крестьян, к нему был приставлен лесной смотритель.