Алексей сидел на перилах своего излюбленного балкона, наблюдая за весельем и изредка делая из стеклянной бутылки глоток горькой жидкости. Веселиться не хотелось совсем. Нет, ему было по большому счету всё равно на судьбу расстрелянных. К бессмысленным смертям он привык. Он больше корил себя за недостаток твёрдости. Твёрдости отказать Саманте. То, что она видела, было не для глаз ребёнка. Особенно такого, как она. И всё же Лёша надеялся, что успокоительное и хороший сон вернут всё на прежний черёд.
— Чего киснешь? — спросила Барон, заплетающимся языком и присела рядом. От неё веяло перегаром. — Победа ведь.
— Да… Победа, — согласился Лёха. — Главное, после такого триумфа не опустится на уровень побеждённых.
— Ты уже достал своим сентиментализмом. Я вообще их собиралась отпустить, но эта рыжая башка меня так разозлила. И к тому же, теперь они дважды подумают прежде, чем сюда сунуться, — она икнула.
— Ага, — слова девушки не внушили Алексею доверия, — и в следующий раз они пригонят сюда бронетехнику.
— Возможно, ты прав. Правда у меня есть мысль, как перестраховаться на этот счёт, но об этом как-нибудь потом. Сейчас меня волнует, почему моя кучеряшка такая грустная? — она попыталась чмокнуть его в щетинистую щеку, но Лёша быстро отпрянул.
— Фу, от тебя несёт, — Алексей закрыл нос ладонью.
— От тебя тоже, — она звонко рассмеялась.
— В тот момент… — сказал он, немного помолчав, — ты улыбалась. Барон, не сочти за грубость, но я тебя боюсь. Где гарантии, что на месте тех ребят не окажусь я?
— Считаешь меня чудовищем? — серьёзно спросила она.
В ответ он лишь кивнул.
— Значит, расчет оправдался, — Барон завалилась на пол, увлекая за собой Алексея. — Мне было очень противно наблюдать за этим, — прошептала она. — Ещё противнее, чем твоей подружке. Но перед людьми я должна спрятать свою сущность и стать чудовищем. Чудовище, что нужно бояться.
Чудовище, что сможет их спасти.
— Надеюсь, они смогут это понять.
— А им и не нужно, — она махнула головой в сторону стола. Оттуда послышались овации — Алиса выиграла схватку и театрально поклонилась. — Их задача выполнить приказ, а об остальном позаботимся такие, как мы.
— Неплохо сказано.
— Лёша… — её голос стал непривычно нежным.
— Да?
— Всегда мечтала посмотреть как ты живёшь, — блондинка облизнулась и расстегнула верхнюю пуговицу. — Что скажешь?
Он молчал, понимая к чему всё идёт. Алексей старался не смотреть на её так близко вздымающийся оголённый бюст. В голове одновременно роилось миллион мыслей, но одна была ярче всех — образ мирно спящей Саманты.
— Прости, но нет, — холоднокровно ответил он.
— Уважаю, — сказала она немного расстроенно. — Уверена, много кто бы согласился.
— В другой ситуации я бы тоже, — подмигнул он.
— Вижу, американка выбрала отличного кавалера.
— Я бы так не сказал, — пожал плечами он.
— Скромность — одно из важных достоинств.
— А ещё умение убедить.
— В смысле?
— Девчонка ещё не поняла, в какой мы заднице оказались. Ну, или до этого дня не понимала. Может, за это она мне и нравится. За детскую наивность и искренность, которой так сейчас не хватает. Среди нашего мрака она, как лучик надежды. Надежды — что когда-то мы сможем спокойно жить. Она создана не для войны, насилия и смерти, а для чего-то большего. Для чего-то светлого.
— К сожалению, — покачала головой Барон, — это что-то большее ушло вместе с нашими родителями. Возможно, когда-то доброта девчонки и сыграет всем на руку, но точно не сейчас. Мой тебе совет — закали её характер. Хуже от этого не станет.
— Я подумаю.
— А теперь иди, — она встала и протянула ему руку. — Сейчас ты ей нужен больше всего. Уж кто-кто, а я знаю.
В этот момент за столом начали громко петь один старинный марш, заменяя все женские имена на Барон.
***
Вибрация от двигателей самолёта равномерно распределялась по полутёмному помещению бизнес класса. Пассажиры сладко спали и полную безмятежность нарушали лишь несколько звонких храпов. Один из них нарушил сон Саманты. Девушка не сразу смогла понять, где она. Протерев голубые глаза к ней пришло понимание, а за ним страх, и от сонливости не осталось и следа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ребята? Лёша? — она вжалась в мягкое кресло. — Неужели это был всего лишь сон? — на её щеках покатились слёзы. — Но ведь тогда… — она повернула голову до последнего не веря в свою догадку. — Папа?!
Не в силах сдерживая себя, Саманта выпрыгнула из кресла и крепко обняла своего отца. Тот, не понимая, что происходит, лишь улыбнулся и нежно поглаживал её по макушке.
— Папочка, я так скучала! — девочка не сдерживала эмоции.
— Что случилось? — всё ещё не понимая, спросил он.
— Ничего… просто плохой сон.
— Всё хорошо, моя сладенькая, — он продолжал её гладить
— Сладенькая? — она вдруг замерла. — Ты меня никогда так не называл.
— Извини, — протянул он фальшиво. — Просто в голове помутилось.
Саманта заметила, как на его белоснежной рубашке начали выступать алые пятна. Она попыталась отпрянуть, но её сдерживала стальная хватка. Ещё одна попытка дала аналогичный результат. У девушки бешено забилось сердце.
— Ты не папа!!! — крикнула Саманта и ударила в область солнечного сплетения. — Хватка ослабла, и девочка смогла вырваться.
Отбежав, она увидела как у нечто, что скрывалось под личиной отца, выпал левый глаз, всё тело начало покрываться липкой кровью, а челюсть быстро вытягиваться.
— Что… — от шока она не сразу смогла подобрать слова. — Что ты такое?
— Не хорошо так вести себя с папочкой, — сказало нечто писклявым голосом. — Сейчас будем проводить воспитательную работу!
Он с лёгкостью оторвал у ближайшего пассажира голову и кинул в её сторону. Саманта смогла увернуться только в последний момент. Она заметила вокруг себя движение. Все пассажиры одновременно встали и шаркающими шагами пошли на неё. У одного парня голову пробило насквозь веткой, но казалось, что это его никак не смущало. Рядом с ним шли несколько людей с пулевыми ранениями. Она узнала их: пленники, расстрелянные Бароном. Даже пассажир, только что лишившийся головы, целенаправленно шёл к ней, протянув руку. Внезапно все начали шептать:
— Помоги…
С каждым разом слово повторялось громче.
— Помоги.
И ещё громче.
— Помоги!
Девушка постепенно пятилась в сторону двери, ведущей к кабине пилотов.
— Саманта, — она услышала тихий и до дрожи спокойный голос. Толпа расступилась, и к ней вышла… Анна. Она держалась за правый бок и сквозь бледные пальцы просачивались капельки крови.
— Аня? — спросила Саманта вздрагивающим голосом.
— Пожалуйста, помоги нам. Тут так скучно… — её изумрудные глаза тоскливо глядели на девушку.
— Чем я вам помогу?! — её нервы не выдержали и она сорвалась на крик. — Вы все мертвы!
В ответ ей лишь рассмеялись.
— А ну отошли от неё, сукины дети! — прозвучало несколько автоматных выстрелов, звонко пробивших обшивку. Толпа отступила на шаг, но многие уже готовились напасть.
Саманта обернулась. Это был Алексей.
— Встань за мной, — он подозвал её жестом. Она не рискнула отказаться от столь щедрого предложения. — Мы как, мрази, договаривались? — спросил Лёха, наведя на них автомат. — Мёртвые контактируют с мёртвыми и только с мёртвыми. Внимание, вопрос: какого хрена она у вас делает?
— Посмотри на неё, — ответило то, что было отцом Саманты. — Её желание жить почти на нуле. Такие для нас очень вкусные. Пальчики оближешь! — все, в знак согласия, закивали.
— Это не тебе решать, — он сплюнул ему под ноги или, скорее, их подобие. — Вы её мнение спросили? Саманта, — он ласково спросил её, — ты хочешь жить?
Девчонка смогла только кивнуть.
— Это ты её потом спросишь, — не унималось нечто. — Когда она посмотрит ещё несколько показательных расстрелов. Вот тогда она с удовольствием присоединиться к нам. Так зачем затягивать процесс? Позволь нам его ускорить! — он открыл пасть, показывая бесчисленное количество клыков.