Но все равно нужно действовать. Джерард наверняка уже вышел на его след и, вероятно, тоже захочет увидеться с Клайвом Дрисколлом.
Зажегся зеленый сигнал светофора и замигала надпись: «Идите». Кимбл глубоко вздохнул и пошел через улицу. Входя через раздвижные стеклянные двери в холл федеральной тюрьмы, он дал себе твердое обещание: если его узнают до того, как он доберется до Дрисколла и сможет опознать в нем убийцу Элен, он постарается сбежать, даже если это будет означать пулю в спину. По крайней мере, так быстро решится его судьба, и это лучше, чем снова быть схваченным и сидеть в тюрьме, ожидая приведения в исполнение смертного приговора.
А если он опознает Дрисколла?..
Мысль о том, что он вновь встретится взглядом с убийцей его жены, пугала Кимбла. Он не знал, что предпримет, что скажет. Он не был уверен, что сумеет удержаться и не бросится на решетку в дикой ярости.
Но нужно держать себя в руках. У него нет никаких доказательств. Пока нет. И ему нужно найти хоть какое-то подтверждение, прежде чем он осмелится обратиться в полицию.
Кимбл остановился около лифта, и, стараясь не выглядеть растерянным и неуверенным в себе, быстро просмотрел указатели этажей, потом нажал кнопку «вверх».
Один из лифтов подъехал сразу, в нем было около десятка полицейских, которые поднимались из гаража, расположенного в подвале. Кимбл с трудом поборол в себе желание броситься бежать и стоял асах вкопанный, пялясь на полицейских и размышляя, будет ли выглядеть подозрительным, если он пропустит этот лифт и подождет другого.
Наверное, будет. Там было достаточно места для двух и даже для трех человек. Один из полицейских придержал дверь для Кимбла и спросил:
— Поедете или нет?
Кимбл заставил себя войти в кабину и сразу повернулся лицом к двери: стараясь не думать о том, что у него за спиной целая орава полицейских. Он поднял глаза к светящемуся табло, где мелькали цифры этажей. Полицейский, стоявший рядом, обвел его взглядом и, зевая, отвернулся.
Лифт поднимался безумно медленно. Кимбл считал этажи по загоравшимся лампочкам на табло. Все вверх и вверх. Наконец лифт остановился на один этаж ниже того, который был нужен ему…
Надо же! Он, казалось, уже был у цели, как вдруг что-то звякнуло и кабина остановилась между этажами. Лампа под потолком замигала. Кимбл нагнул голову и постарался унять дрожь, охватившую его.
— Ах ты, черт! — простонал полицейский позади него. — Ну надо же, как раз сейчас…
— У кого-нибудь есть карты с собой? — пошутил другой.
Лифт вдруг дернулся и снова пошел наверх; на пятом этаже, где он остановился, громко звенел звонок. Двери распахнулись и Кимбл вышел в холл для посетителей, вдохнув «ароматы», которые он научился ненавидеть: пот, металл, отчаяние вместе со слабым запахом паленого белья из тюремной прачечной и томатного соуса из кухни.
Он встал в очередь к дежурному за еще одной посетительницей, молодой женщиной с заплаканными глазами, которая теребила в руках смятый носовой платок.
— Третья кабина, — пробурчал дежурный с неописуемой скукой в голосе; казалось, он выдавливал из себя слова, даже не задумываясь об их значении. — Руки на стекло не класть. Имейте в виду, что по правилам федерального суда ваш разговор может записываться на пленку. Следующий!
Последнее слово он произнес так быстро и монотонно, не отделяя от всей фразы, что женщина даже вначале не поняла, разрешили ей идти или нет. Потом она медленно повернулась и направилась к кабинам, пронумерованным сверху жирными черными цифрами.
Кимбл сразу же подошел к окну. Дежурный изучал бородавку на среднем пальце и, не отрываясь от этого занятия, произнес:
— Имя заключенного?
Это прозвучало так, словно он не спрашивал, а утверждал, но Кимбл сразу сообразил и ответил:
— Клайв Дрисколл.
Все еще не поднимая глаз, дежурный подал ему листок.
— Распишитесь здесь, напишите печатными буквами вашу фамилию, адрес и кем приходитесь заключенному.
Он нагнулся вперед и тем же самым тоном произнес:
— Два-ноль-десятъ. Дрисколл Клайв Р.
В квадратике под заголовком «имя» Кимбл аккуратно написал: Джесс Пулвер. И приписал адрес, который запомнил из телефонной книги. В графе «родственные связи с посещаемыми» он написал: друг. Затем протянул листок дежурному.
Тот взглянул на бумагу, потом опять на свою бородавку и промямлил:
— Будет через пять минут. Можете подождать в холле, — и кивнул на шеренгу стульев, стоявших вдоль противоположной стены.
Кимбл уселся на потертый дермантиновый стул с торчащими из сиденья пружинами и каждый раз опускал голову, когда кто-то проходил мимо. Прошло шесть минут, за которые Кимбл несколько раз порывался вскочить на ноги и броситься вон из здания. Но тут дежурный перегнулся через стойку и уныло произнес:
— Посетитель к Дрисколлу?
Кимбл встал.
— Седьмая кабина, — продолжил дежурный. — Руки на стекло не класть. Имейте в виду…
Но Кимбл уже не слушал. Он быстро прошел вдоль ряда стульев и остановился у кабины под номером 7, все время держа в голове образ убийцы Элен!…
Загорелый с темными вьющимися волосами, черными глазами, тянущийся к нему со злостью и удивлением, пытаясь выхватить протез…
Перед тем, как войти в кабину, Кимбл задержал дыхание, собрался и сделал шаг вперед, чтобы наконец оказаться лицом к лицу с Дрисколлом.
И тут же сник, словно из него вышел весь воздух. Дрисколл оказался маленьким, жилистым негром с беспокойными светло-карими глазами. Он сидел, положив перед собой руки на стол — одну настоящую, одну искусственную — и смотрел сквозь стекло на Кимбла.
— А это кто еще?
Не он! Кимбл отступил назад. Он пришел сюда, рискуя всем, а оказалось, что Дрисколл — совсем не тот, кого он разыскивает. Ему безумно захотелось оказаться как можно дальше отсюда, как можно дальше от Дрисколла, от этого запаха…
— Не важно, — пробормотал он, — я ошибся.
Подозрение на лице Дрисколла сменилось выражением безысходности.
— A-а, один черт. Побудь здесь несколько минут, поговори со мной немного…
Но Кимбл уже шагал по длинному коридору из холла для посетителей к лифтам, около которых болталась еще одна группа полицейских.
Он круто развернулся и пошел в другой конец коридора, где на дверях было написано: «Выход на лестницу».
Несколько телефонных звонков — и список Джерарда сразу сократился с двадцати до шести фамилий. Он поручил троих Пул и Ренфро, а Ньюмену и Бигсу еще троих. Естественно, что Дрисколла он проверил в первую очередь. Тот факт, что этого человека ждал суд за вооруженное ограбление, делал его кандидатуру самой вероятной из всех остальных.