– Кто вы такие и почему едете в наш форт?
Дрюль, ехавший позади всех, выехал вперед и, спрыгнув на землю, весело сказал:
– Отец, разве так встречают уставших путников?
Дримлин разинул рот и удивленно уставился на Дрюля, который, широко улыбаясь, развел в стороны руки.
– Отец, это я, Дрюль! Ты что, не узнаешь собственного сына?
– Дрюль! Шалопай! Неужели это ты? – завопил начальник стражи, обхватывая ручищами сына и прижимая его к своей широкой груди.
– Тише, тише, отец! – пропыхтел Дрюль. – Так ведь и раздавить можно! Милсдари, позвольте представить вам моего отца. Его имя – Зильг, и он охраняет форт от проходимцев вроде нас.
Улыбаясь, Зильг оглядел сына с головы до ног, совершенно позабыв о путниках.
– Ты поправился, Дрюль, – сказал он.
– Ага. А ты отрастил бороду, – хохотнул тот, дернув отца за густую бороду.
– Ничуть не изменился, – весело буркнул Зильг и вдруг сдвинул брови. – Кто это с тобой?
– Только что я тебя им представил. Ты был так рад меня видеть, что все пропустил. – Дрюль широко улыбнулся. – Это друзья. Мы хотели заехать в деревню передохнуть. Нам надо будет завтра выезжать к Черным скалам.
– В деревню? – переспросил Зильг и оглянулся на частокол, будто видел его в первый раз.
Верлойн проследил за его взглядом и увидел растерянные лица дружинников. Зильг повернулся к Дрюлю, лицо его изменилось.
– Так это вы, – сказал он тихо, Дрюль еле разобрал его слова. – В недоброе время ты приехал навестить нас, сынок.
Дрюль оглянулся на путников, затем посмотрел на отца, на частокол, снова на отца...
– Засада! – крикнул он.
Путники выхватили мечи. Солнце неожиданно скрыли свинцовые тучи, набежавшие с северо-востока. Огромные, они лениво ворочались в потемневшем небе, сталкиваясь и высекая молнии. На землю пала тень, а вместе с ней и первые крупные капли дождя. Через несколько мгновений небеса разверзлись, и на путников обрушился поток воды – сплошная стена дождя, которую прорезала молния, на миг всех ослепив. Грянул гром такой силы, что все невольно вздрогнули. Он прокатился по холмам, прижимая траву к земле. Гроза разыгралась не на шутку.
– Уезжайте отсюда! – прокричал Зильг, вытаскивая меч. – Здесь Черные Рыцари!
Ворота форта распахнулись, и из них, гремя доспехами, вырвался отряд с копьями наперевес. Он состоял из десяти рыцарей в полном вооружении. Раскидав во все стороны дримлинов-дружинников, они ринулись прямо к путникам. Дрюль и Зильг отпрыгнули в сторону, чтобы не попасть под копыта огромных черных коней. Дрюль выхватил кинжал, Зильг взмахнул мечом, но рыцари не обратили на них никакого внимания. Нападение можно было бы назвать неожиданным, если бы путники не ожидали засады. Верлойн, Странник и Тиглон с мечами на изготовку встали в ряд. Тиг и Алдруд мгновенно сняли притороченные к седлам щиты, у барона же щита не было, поэтому Странники выехали чуть вперед, прикрыв таким образом Верлойна с двух сторон. Верлойну не раз доводилось выходить против тяжеловооруженных рыцарей, и каждый раз у барона внутри все сжималось, когда он видел тяжелые рыцарские копья, острия которых были направлены на него.
Первый удар приняли на себя Странники. Отведя щитами наконечники копий, они ударами мечей повалили на землю двоих. Рыцари с грохотом упали в грязь и уже больше не поднимались. Один из рыцарей громко отдал приказ опустить копья и воспользоваться мечами – он, видимо, понял, что Странники не новички в военном деле и без труда отразят копья. Перестроившись, нападавшие выхватили мечи и направили коней на путников. Внезапно Верлойн услышал крик:
– Убить центрового!
Барон понял, что целью засады по какой-то неведомой причине был он. И, осознав это, взмахнул мечом, намереваясь биться до конца.
– Верлойн, разворачивайся и скачи в Зурнобор! – крикнул Тиглон, который, видимо, сделал те же выводы, что и барон.
Этот крик, кроме Верлойна, услышал и тот рыцарь, который командовал нападавшими. Это заставило его отдать приказ о немедленной атаке. Рыцари пришпорили коней. В то же мгновение ударила молния, и прямо над головами сражающихся раздался такой удар грома, что кони чуть не сбросили седоков в грязь. Верлойн, ослепший от вспышки молнии, заморгал и вдруг услышал громкий треск. Молния ударила в старый дуб, расщепив ствол дерева почти до основания. Огромное дерево накренилось и со скрипом, похожим на стон, упало вниз, прямо на головы ослепших от вспышки рыцарей. Пятеро баксардцев вместе с конями оказались раздавленными, словно червяки, на которых наступили ногой. Трое уцелевших рыцарей, среди которых был и командир отряда, издавая яростные крики, направили своих коней на путников.
Завязалась жаркая схватка. Мечи звенели, высекая искры, кони ржали, противники наносили друг другу удары неимоверной силы. Верлойну никак не удавалось вступить в бой, потому что Странники, заслонив его собой, рубились сразу с тремя. Верлойн решил обойти место схватки справа, направив Хинсала в сторону, и в то же мгновение увидел, как один из рыцарей прорвал оборону Странников и направил своего огромного скакуна прямо к нему.
Верлойн поднял меч, в бароне все клокотало, он был готов к схватке, и рука его дрожала от нетерпения. Рыцарь занес меч, готовясь нанести мощный нисходящий удар, Верлойн увидел, как тускло сверкнула темная сталь. Барон приготовился отразить удар, мысленно оценив скорость несущегося на него рыцаря и зная, с какой стороны тот будет бить. Но тут один из дружинников на дозорной башне выпустил стрелу – взрезав стену дождя, она вонзилась прямо в не защищенную доспехами шею под шлемом баксардца. Рыцарь, издав предсмертный вопль, выронил меч и дернул поводья. Его коня занесло, и воин вылетел из седла. Падая, он задел Верлойна щитом и вместе с бароном и Малсом упал на землю. Хинсал встал на дыбы и заржал. Его ржание было последним, что услышал Верлойн, падая в грязь, – от удара он потерял сознание.
* * *
Первой пришла боль. Голова и грудь. Да, голова и грудь страшно болели. Верлойн открыл глаза, но ничего не увидел. На мгновение ему показалось, будто он ослеп, но зрение вскоре вернулось – сначала он увидел лишь расплывчатую белизну, затем начали проступать детали. Над ним был потолок. Он был деревянным... Деревянным. Дома. Частокол. Рыцари. Удар.
Верлойн тихо застонал, повернул голову, которая при этом противно заболела. Боль была тупая, словно внутри головы ворочалось что-то тяжелое, пытающееся выбраться наружу. Только теперь Верлойн почувствовал, что лежит в мягкой кровати, укрытый теплыми одеялами. Он перевел взгляд на две расплывчатые фигуры, сидящие рядом. Скоро Верлойн понял, что это Малс и Дрюль. Под глазом у Малса красовался огромный синяк, голова Дрюля была перевязана. Верлойн облизнул сухие губы и прошептал:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});