Молчание Клариссы было весьма красноречивым. Мерри поняла, что на сей счет у сестры есть сомнения.
– Ты можешь сдать меня, сестра, – проговорила Мерри. – Если капитан останется жив, то мне здесь больше нечего делать.
Глаза Клариссы вспыхнули негодованием.
– Не смей так говорить! – Кларисса стала яростно намыливать мочалку. – Будь добра, встань.
Мерри привыкла к командирскому тону сестры и поднялась. Кларисса принялась изо всех сил ее тереть, чтобы покраснела кожа.
– Ты стала в монастыре женщиной, – заметила Кларисса.
Это была единственная реплика, которую она отпустила по поводу женственности Мерри.
Старая рана снова открылась и начала кровоточить.
– Ты узнала бы об этом и раньше, если бы писала мне, – спокойно обронила Мерри.
Кларисса резко распрямилась.
– Что ты хочешь сказать? Матушка отправляла тебе письма каждую неделю. И я тоже после того, как родилась Роуз. Но ты не отвечала!
Мерри недоверчиво уставилась на сестру. Когда Мерри неожиданно появилась в Хелмсли, Кларисса приняла ее с распростертыми объятиями. За годы разлуки любовь Клариссы к ней ничуть не ослабла. Из глаз Мерри хлынули слезы облегчения. Она должна была знать, что семья не откажется от нее.
– Должно быть, настоятельница прятала от меня письма, – прошептала она с болью.
Издав возглас удивления, Кларисса выронила мочалку и протянула к Мерри руки.
– О, дорогая, это ужасно! – Она обняла сестру. – Мы ни за что не бросили бы тебя. Какая жестокость со стороны настоятельницы! – Крепко прижав к себе Мерри, Кларисса как будто не заметила, что намочила свою ночную рубашку. – Ты не видела, как на обратном пути мы с матушкой всю дорогу проплакали. Но у нас не было иного способа спасти тебя. – Кларисса отстранилась от Мерри и внимательно на нее посмотрела. – На этот раз мы не дадим тебя в обиду, – решительно заявила она.
Когда Фергюсон завладел их замком, Кларисса бросилась за помощью к Рубаке, военачальнику, и вышла за него замуж.
– Я знаю, что за воротами собралась толпа, – заметила Мерри. – Они требуют моей выдачи.
– Они не получат тебя, – решительно заявила Кларисса. – А теперь сядь и смой мыло.
– Ты слышал, что я сказала, Кристиан? – час спустя обратилась к мужу Кларисса.
Она лежала на огромной супружеской кровати и кормила грудью их третьего ребенка, второго сына, если считать Саймона, который не был ей родным, но которого она с младенчества воспитывала.
Крошка Чонси, как и его старшая сестренка Роуз, был рыжеволосым так же, как Мерри.
– Хм?
Сидя в кресле, Кристиан отметил в тексте строчку, на которой остановился, и, подняв голову, сделал вид, будто внимательно слушает.
– Она любит его, – повторила Кларисса. – Никогда не думала, что Мерри влюбится.
Потянувшись, Кристиан расправил свои могучие плечи и подошел к жене.
– Она сама это сказала? – спросил он с сомнением, не спуская с жены глаз. – Трудно представить, чтобы Мерри полюбила какого-нибудь мужчину.
– Как ты можешь говорить такие вещи? – вспыхнула Кларисса. – Если бы тебе довелось пережить то, что пережила она, то и ты вряд ли испытывал добрые чувства к себе подобным. Она не говорила, что любит его. Нет. Но я вижу это по ее лицу.
– А-а-а, – протянул муж. Он сел на край постели и стал следить за малышом, сосущим грудь.
– Выслушай меня, – попросила Кларисса. Муж нехотя оторвал взгляд от груди жены.
– Я пытаюсь тебе вдолбить, что она любит Феникса. Подумай об этом хорошенько. Это решение всех проблем.
Кристиан долго молчал, размышляя.
– Хочешь сказать, что мы должны предложить ему Мерри в качестве любовницы? – произнес он наконец.
Кларисса изо всех сил ударила его в плечо.
– Нет же, дуралей, в качестве жены!
Кристиан изогнул бровь.
– Жены, – повторил он. – Но, любовь моя, известно ли тебе, что он за человек?
– Разумеется, – ответила Кларисса. – Его знает вся Англия. Кроме того, он незаконнорожденный, что немаловажно. Моя сестра вполне его достойна. К тому же она лучшая целительница в Северном Йоркшире!
К ее огорчению, Кристиан покачал головой.
– У трона свои виды на Феникса.
– Она могла бы изучать медицину, став его женой, – не унималась Кларисса. – В окрестностях Лондона есть университеты. Феникс мог бы ее устроить в Оксфорд в порядке исключения, поскольку девушек туда не принимают. В этом случае Мерри стала бы первой женщиной-врачом в Англии.
– Ты заходишь слишком далеко, – сказал он и тут же поцеловал ее, пресекая протесты. Сын уперся пухлой ручкой в его подбородок и оттолкнул прочь. Кристиан попятился с рыком притворного негодования. – Не хочешь делиться, да?
Но малыш не обратил внимания на возмущенное выступление отца и возобновил прежнее занятие.
Потерпев поражение, Кристиан откатился в сторону, встал и прошел к ближайшему окну. При виде открывшегося ему зрелища он невольно выругался. За воротами Хелмсли все еще горели факелы. Количество охотников за вознаграждением, появившихся несколько дней назад, значительно возросло. К ним присоединились жители соседнего городка Эббингдона. В Хелмсли также прибыл Элред, аббат Риво.
К счастью, Элред и Кристиан были друзьями. И Кристиан попросил Элреда добиться отмены вынесенного Мерри приговора. Элред сказал, что девушку уже отлучили от церкви и папский престол признал ее виновной. Единственное, что он может сделать, – это подать апелляцию. Состоится второй суд с участием настоятельницы Маунт-Грейс в качестве свидетеля обвинения, и скорее всего Мерри снова признают еретичкой.
Кристиан закрыл ставни, чтобы не видеть собравшейся внизу толпы. Ему и прежде приходилось наблюдать подобные сцены массовой истерии. Недавние ливни погубили урожай, и в этом винили ведьму, находившуюся в замке Кристиана. Народ по большей части суеверный, и в конце концов придется чем-то пожертвовать.
Кристиан уже решил, что это будет Мерри.
Он еще не говорил об этом с женой, заранее зная, что это будет стоить ему недель отлучения от супружеской постели, и все же собирался передать Мерри в руки Элреда, уверенный, что добрый аббат сделает все, что в его силах, чтобы не отдать Мерри на растерзание.
Кристиану хотелось бы найти другой способ, чтобы избежать гнева женщины, которую он боготворил.
Может быть, Феникс и в самом деле поможет снять с Мерри обвинение в приписываемых ей преступлениях. Кристиан обернулся и увидел, что жена не сводит с него глаз.
– Если кто и сможет ее защитить, так это Феникс, – сказала Кларисса, словно прочитав его мысли, и добавила: – С помощью короны.
Кристиан прислонился к подоконнику и скрестил на груди руки.