Читать интересную книгу Уран для Хусейна - Геннадий Паркин

Вырвавшись к началу улицы Карла Маркса, Сашка притормозил. В деловой части города появляться на изувеченной пулями тачке не следовало, и надо было что-то решать.

— Он ранен. — Лена прикоснулась к Серегиной груди и показала Сашке окровавленную кисть. — Оц, Сашенька, он же умирает!

Но Сэт пока держался.

— Уходите, — скрипнув зубами, он полез под рубашку. — Вот ключ от сейфа, код «гросфатер», банк и номер ячейки ты знаешь…

Никелированный ключик на серебряной цепочке упал на пол салона, звякнув об осколки заднего стекла, и Сэт потерял сознание. Сашка решился. Проклиная всех и вся, выжал сцепление до отказа и погнал «шестерку» под «кирпич», вверх по брусчатой мостовой. Плевать, что там здание парламента, ОМОН, толпы тихарей в штатском, гаишник на каждом шагу, главное — вытащить друга.

Наглость — второе счастье, и бросок удался. Спустя две минуты «шестерка» свернула на улицу Ленина и понеслась вниз к «клумовской» клинике. Никто из сновавших вокруг парламента сексотов так и не понял, что за машина промелькнула у них под носом. А кто понял, не успел среагировать. Зуб не меньше ста двадцати выжимал.

Во дворе больницы царили тишина и покой. Редкие врачи и медсестры, пробегавшие по своим делам, никакого внимания на осторожно въезжавшую в ворота машину без лобового стекла не обращали — мало ли кто и зачем сюда приезжает. Четвертый год шла реконструкция, и персонал привык, что территория клиники превратилась в проходной двор.

Сашка загнал «шестерку» между какими-то сараями и обернулся к Лене:

— Ну как он?

— Ой, Сашенька, я не знаю. — Лена крутила в руках автомобильную аптечку, но действительно не знала, что делать. — Кровь прямо ручьем.

Сэт вдруг открыл глаза и как-то очень спокойно и уверенно заявил:

— Все, ребята. Я приехал… Саня, бумажник возьми, там деньги. Пригодятся тебе… Попробуйте связаться с Шабукевичем, в записной книжке визитка с его реквизитами. Поможет вам уйти.

— Вместе уйдем. — Сашка перегнулся через спинку и прощупал пульс. — Ленка, делай перевязку. Будь что будет, но пусть его здесь штопают. Или я этих врачей передавлю.

— Не суетись, старина. Береги Лену, — Сэт сглотнул и улыбнулся, — она отличная девчонка. Родит тебе па… — Судорожная волна пробежала по его лицу, ресницы чуть дернулись, замерли.

— Сергей? — Сашка приподнял веко вверх и понял, что Сэт кончился. И еще понял, что главное теперь — спасти Лену.

Сообщение о том, что «шестерка» растворилась в неизвестном направлении, Черепцова взбесило. Все рухнуло, ситуация вышла из-под контроля, а отвечать придется только ему. И за стрельбу в центре города, и за привлечение к операции наемников, оказавшихся не такими уж «профи». Шефам вряд ли понравится его закулисная игра в казаки-разбойники с уголовниками, тут уж погонами не отделаешься. Но не напрасно Валентин Петрович полжизни просидел в окопах невидимого фронта — чего-чего, а прятать концы в воду умел. Главное — никаких свидетелей, все можно вывернуть наизнанку и представить как не совсем удачную операцию против террористической группировки. Похвалить не похвалят, но и не казнят, а там видно будет, как быть.

Действовать Черепцов начал по всем направлениям. Руководство комитета получило официальный рапорт.

Дескать, из агентурных источников поступила информация о приезде в Минск трех киллеров-профессионалов, нанятых одной крайне правой организацией. Решили — ни много ни мало — расстрелять президента Беларуси в момент возложения венков к памятнику Победы 9 мая, подготовку начали загодя. При попытке задержания все трое убиты на базовой квартире организации. Тут же обнаружен труп их минского контактера, бывшего инженера-электронщика, убитого почему-то самими террористами.

Спустя два часа во дворе третьей клиники в автомашине «Жигули» шестой модели обнаружен труп бывшего офицера спецвойск — хозяина вышеупомянутой квартиры. Идет активный розыск оставившего в машине и квартире отпечатки пальцев последнего из террористов, некоего Александра Зубенко, особо опасного рецидивиста, два месяца назад освободившегося из мест лишения свободы и каким-то образом ввязавшегося в политику. С ним может находиться неизвестная пока молодая женщина, явно не посторонняя в этой преступной организации.

Настоящим своим шефам, тайным руководителям республики, подполковник сообщил то же самое, но с некоторыми дополнениями. Москвичи, мол, прислали убийц не только по президентову душу, кой-кому из них тоже предназначалось по пуле. Поэтому он и задействовал свою спецгруппу, хотел сперва выпотрошить наемников, узнать, кто конкретно на прицеле, но не получилось. Но он обязуется отыскать последнего из террористов, Зубенко, в двадцать четыре часа и впредь не ошибаться.

Сообщение Черепцова дошло до администрации президента и вызвало соответствующую реакцию. Город взорвался телефонными звонками, на ноги подняли все силовые структуры. Такого розыска в Минске еще не проводилось. К вечеру Сашкины фотографии имели тысячи высыпавших на улицу гэбэшников и милиционеров, снабдили ими и вооруженные армейские патрули, привлеченные к невиданной охоте на человека. Оперативники тормошили свою внештатную агентуру, сотни стукачей, кое-кто из которых совсем недавно делил с Зубом место на нарах, забегали-зашустрили по блатхатам и прочим злачным местам, отыскивая срочно понадобившегося «папам» рецидивиста. Сашкину фотографию периодически показывали по республиканским и коммерческим каналам ТВ, его и Ленины приметы сообщили по радиотрансляционной городской сети — в общем, шансов, по мнению Черепцова, у Зуба не оставалось. Единственное, что теперь волновало подполковника, — не допустить, чтобы рецидивиста с подругой взяли живыми. Черт с ними, с ценностями покойного еврея, своя шкура дороже. Всем участникам розыска категорически было объявлено: преступник вооружен и особо опасен при задержании, поэтому оружие следует применять едва ли не в обязательном порядке.

Здесь таился тонкий расчет. Если фигурант нарвется на обычный милицейский, а еще лучше армейский патруль, те откроют огонь сразу, на силовое задержание не пойдут. А достанут того специально обученные оперативники — тоже не беда. Всем отдан приказ — террориста доставить в управление КГБ к подполковнику Черепцову. Попытка сопротивления и пуля в затылок — помощников Валентин Петрович проинструктировал лично и за последствия теперь не переживал. Одно оставалось загадкой — Зуб как в воду канул. Время подошло к восьми вечера, с момента перестрелки в районе площади Победы минуло почти девять часов, а на след никто из розыскников так и не вышел.

Пропахший кошками, кухонным чадом, почти не освещенный подъезд был не самым лучшим местом, чтобы укрыться от преследователей, но, приведя сюда Лену, Сашка знал, что делал. Закрывая глаза погибшего друга, он твердо понял — ни его, ни Лену живыми не оставят, следовательно, ошибок допускать нельзя.

Шальная пуля зацепила-таки левое плечо, но рука сохранила способность двигаться, а кровотечение остановила наложенная Леной повязка. Сэт так и остался в искореженной машине, ничего не поделаешь, мертвому не поможешь. Не сидеть же рядом с убитым другом, ожидая, пока убийцы нагрянут и по твою душу.

С территории больницы они уходили окольными путями. Пришлось перемахнуть пару заборов и с трудом протискиваться в грязную щель между гаражами, но Лена держалась молодцом. Не стонала, не охала, только лицо ее сделалось каким-то задумчивым. Но вопросов не задавала, доверившись Сашке полностью.

Выбравшись к ГУМу, они смешались с оживленной толпой прохожих и отправились на международный переговорный пункт. Сэт подсказал хорошую мысль — связаться с Шабукевичем. В Сережиной записной оказалась визитная карточка с телефоном Ивана Степановича, ворочавшего сапропельными делами в столице ОАЭ, и Сашка решил, что в помощи тот не откажет. Тем более, сам себя должником посчитал, вот пусть и вернет должок, подскажет, к кому обратиться.

Звонок обошелся в сумасшедшую сумму — Зуб потребовал незамедлительного соединения, но деньги, к счастью, были. Своих триста долларов и в Сэтовом бумажнике почти тысяча, не считая полутора миллионов родимых «зайчиков». Тот, кто поднял трубку на далеком Аравийском полуострове, ответил по-английски, и Сашке пришлось битый час втолковывать секретарю, что босса срочно вызывает Родина.

— Шабукевич слушает, — секретарь в конце концов сдался, и в трубке зазвучал тенорок Ивана Степановича, — кто говорит?

— Здравствуйте, — Сашка на секунду замялся, — это Саша звонит. Помните, на даче в Ждановичах с Сергеем вам помогли?

— Хм… да, а в чем, собственно, дело? — осторожно поинтересовался Шабукевич.

— Горе у нас, — Сашка помолчал и бухнул: — Сергей умер… Не сам, понимаете? А мне теперь надо срочно уехать из Минска. С женой. Но нас не хотят отпускать, как и вас тогда.