И тут же заскрипели головы офицерские – с какого бы боку к этой соляре пристроиться? Горючее, поди, всем нужно. Танки там, не танки – а отлить сотенку литров не помешает. На что меняетесь, танкисты?
– И вот таких мелочей, Артём, набралось множество. И все вроде ерундовые – типа планового обновления стрелкового оружия на новые образцы или неожиданного завоза боеприпасов и обмундирования на гарнизонные склады. Чушь, мелочь, текучка – если по отдельности их рассматривать. А если вместе – картинка странная.
– И чего странного? – Артём бросил разглядывать непонятные цифры на папках и тоже присел на табурет.
– Такое впечатление складывалось, что мы как будто к чему-то готовимся. И в то же время – как будто и нет. Ну как тебе, гражданскому, объяснить? Вот представь себе, что ожидаем мы войну с неким супостатом. С Америкой, там, или с Евросоюзом – да хоть и с Китаем. Разведка, скажем, доложила, что нападение неизбежно, Штирлиц какой-нибудь донесение прислал… Значит, начинаем готовиться. Первым делом у нас что? Нет, уже не самолеты – хотя и без них не обойдётся, – первым делом у нас сейчас ракеты. Что-то уже на боевом дежурстве стоит, а к остальному срочно присоединяют боеголовки, проверяют системы и тоже приводят в боевую готовность. Штабы уходят в подземные бункеры, стратегическая авиация грузит на борт ядреные бомбы, подлодки расчехляют ракеты и плывут к берегам противника, военные флоты выходят из портов…
– Стоп-стоп, – перебил его Артём, – я, конечно, человек гражданский, однако ж у нас тут ни флотов, ни портов, а ракеты ежели и есть, так их не видно. Как тут узнаешь? Опять же, если вся подготовка в секрете держится, чтобы враги не догадались?
– Тут, писатель, только гражданские не догадаются – и то вряд ли. Потому что первое, что изменится, – режим службы офицеров. Ежели война на носу – то все хватают тревожные чемоданчики и в казарму переселяются. А ведь почти у всех жёны-дети – мигом поймут, что керосином запахло, раз муж на казарменное перешёл. Младшему комсоставу, конечно, могут и не объяснять, из-за чего кипеш, но повышенную боеготовность объявят обязательно. Сразу же «сарафанное радио» сработает, и через день каждая собака будет знать – с кем, почему и какого числа. А тут – тишина. Никакого изменения режима службы! Что-то явно происходит – и никто не в курсе. Ну не бывает так!
– А если… – Артём всегда любил такие загадки, – если не война, а, например, спецоперация? Малыми силами, точечный удар, локальный конфликт?
– Вот, – обрадовался Борух, – верно мыслишь. Видно, что на большую войну этот шухер не тянет, и, опять же, полная картина, как правая рука понятия не имеет, что делает левая. Когда это бывает? Когда готовится что-то мелкое, но гадкое. Пакость какая-то. Будь мы к столицам близко, можно было бы про государственный переворот подумать, однако ж от нас туда на танке не доедешь, сколько солярки ни привези.
– И что это значит?
– А вот сам смотри – что мы имеем? Ни к чёрту вроде бы не нужный тут спецназ. Горючка, боеприпасы, обмундирование… В общем, рисуется следующая картина: войсковая операция силами спецназа при поддержке войск округа. Авиацию к нам не перебрасывали – значит, операция пехотная, при воздушной поддержке вертолётного полка. Усиление – полсотни танков.
– Может, антитеррористическая операция?
– Окстись, что это за террористы, которых будут по полю танками гонять? Террористов не армия ловит, на то специальные люди есть. Если судить по приготовлениям, то мы ждём здесь… десант!
– Какой такой десант?
– Не знаю. Но вся структура подготовки говорила о том, что мы собрались противостоять пехотной группе противника, количеством до тысячи человек, вооружённых лёгким стрелковым оружием. Конкретное место появления этого противника нам неизвестно – поэтому концентрации сил в одной точке не наблюдается. Перехода на повышенную боеготовность нет – значит, о точном моменте нападения будет известно заранее, и нечего раньше времени шум поднимать. Мы находимся далеко от границ, не ведём никакой войны, значит, остаётся что? Только десант. Причем мы этот десант ждём, о времени его высадки знаем, но делаем вид, что понятия ни о чём не имеем, а все телодвижения вроде как случайны. Значит, десанта этого мы не боимся, а наоборот – опасаемся спугнуть. Гражданское население не эвакуируем – либо их не тронут, либо всех уже списали в «допустимые потери». Учитывая наличие в руководстве операцией такого типа, как Сутенёр, я этому ничуть не удивлюсь. С «допустимыми потерями» он всегда обращался очень непринуждённо…
– А что за «алтайская история»?
– Очень неприятная штука. Глупая, подлая и кровавая – выживших по пальцам посчитали, а потом распихали куда подальше, чтобы не всплыло. А уж секретность была такая, что я посейчас удивляюсь, что в расход в итоге не пустили.
– Да что случилось-то?
– Оно тебе надо? Но если твои Чёрные – это то, что я думаю, то я их уже видел. И мне не понравилось…
– Ладно, не хочешь говорить – не надо. Но где этот твой чёртов десант? – сказал раздражённо Артём. – А главное, где доблестный спецназ и танки с вертолётами? И какого хрена тут собаки и солнца нет?
– Не знаю, – развёл руками Борух, – похоже, что-то пошло не так, как предполагалось. Однако, возвращаясь к твоему вопросу об оружии: Сутенёр с компанией собирались тут с кем-то воевать. Они явно ошиблись в оценке предполагаемой стратегии противника, но не в самом факте его существования. И если они готовились встретить его пулемётами, то, наверное, имели к этому основания. Подозреваю, что и склад этот они заполняли под себя, а значит, и нам не грех им воспользоваться.
– Видишь ли, боюсь тебя разочаровать, – скептически пожал плечами Артём, – но такие ребята готовы пулемётами встретить даже Деда Мороза. У них, кроме как на пулемёты, вообще ни на что фантазии не хватает…
Борух помолчал задумчиво.
– Может, ты и прав, но… Давай будем считать, что мне так просто спокойнее, с пулемётом-то. Опять же, пулемёт такая штука – если он ничей лежит, отчего бы не взять? Пусть у нас полежит. Лучше иметь и не нуждаться, чем наоборот.
Пока Борух деловито рылся в картотеках, удовлетворяя военную версию вау-фактора и общечеловеческую страсть к халяве, Артём методом тыка – а ну, кто тут у нас заведётся? – разыскал на обширном дворе пригодный к эксплуатации монструозный военный «КрАЗ» с тремя ведущими мостами и подогнал его задом к погрузочному пандусу. Маневрировать задом в темноте на огромном грузовике оказалось крайне непривычно, и машина пару раз со скрежетом притиралась к бетонным стенам, но Артёму было на это наплевать. Куда больше его занимала нарисованная Борухом картина событий.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});