– Кого же это твой дедушка так боится?
– Мой дедушка? Боится? – Адриенна пренебрежительно фыркнула – до того несуразными показались ей слова Люсьена. – Озрик Эйншем никого и ничего не боится. Он такой же могучий и несокрушимый, как и его замок.
– Правда? – спросил Люсьен, гипнотизируя девушку взглядом. – Но если он такой богатырь и храбрец, как ты говоришь, то зачем надстраивает стены и окружает себя солдатами?
– Не хочет, чтобы его застали врасплох, – ответила Адриенна, одаривая рыцаря многозначительным взглядом. – На свете много охотников до чужого добра. Дедушка говорит, что в наших краях странствующие рыцари, желающие стать баронами, так и рыщут, а потому мы в любую минуту должны быть готовы дать им отпор. Дедушка любит Эйншем и никому его не отдаст.
– Озрик любит Эйншем? – удивился Люсьен. Он и представить себе не мог, что еще кто-то любит Эйншем так же, как он, и уж конечно, это не Озрик. Озрик просто узурпатор. – Сомневаюсь, что твой дедушка любит это поместье. Если разобраться, тут и любить-то нечего. Земли каменистые, неплодородные, замок – как его ни перестраивай – ветхий, а деревенька Эвендейл – нищая. К тому же Озрик владеет имением не так давно. Я слышал, что он взял его штурмом.
– Ты слышал, да не расслышал. Эйншем принадлежит лорду Озрику по праву. Поместье должно было перейти ему еще в молодые годы, но его коварный кузен по имени Гандольф захватил замок, прежде чем Озрик успел заявить на него свои права.
Услышав имя своего отца из уст Адриенны, Люсьен вздрогнул.
– Гандольф, – медленно, чуть ли не по слогам, произнес он.
– Да, Гандольф. Это был самый настоящий негодяй. Он жестоко обращался со своими людьми и совершенно запустил и замок Эйншем, и деревню Эвендейл. По счастью, он умер, и дедушке удалось затребовать свою собственность…
– Затребовать?
– Именно. Затребовать! – сказала Адриенна, сделав ударение на этом слове. – Как я уже говорила, Гандольф умер, и дедушке после пятилетних проволочек удалось вернуть свою законную собственность. И не сомневайся: он любит Эйншем, как если бы это была женщина, которую он когда-то любил, потерял, а потом снова вернул. Именно поэтому он укрепляет стены и держит при себе большую дружину. Защищая Эйншем, он исполняет свой долг – точно так же, как ты исполняешь свой.
Порыв ветра сорвал у нее с плеча шелковый шарф, и его конец хлестнул Люсьена по глазам. От неожиданности он замер на месте и заморгал. И тут словно пелена спала с глаз Люсьена. Он посмотрел на Адриенну и увидел, что девушка настроена к нему не так уж и враждебно. Более того, его присутствие сильно ее волнует и он по-прежнему ей нравится! Люсьен готов был поклясться, что это так.
– Знаешь что, Адди, – сказал он, пытаясь коснуться ее щеки. – Я бы хотел, чтобы между нами снова установились добрые отношения. У меня и в мыслях не было причинить тебе боль, даю слово!
– Неужели? – негромко произнесла она, оттолкнув его руку. – В таком случае почему ты все еще здесь? Почему принял приглашение моего дедушки? Зачем поехал меня провожать, после того как узнал, что я не крестьянская девушка, а леди и, стало быть, тебе не подхожу?
Вокруг Люсьена с Адриенной постоянно шнырял самый разнообразный люд: слуги, каменотесы, солдаты. Люсьен, однако, никого, кроме Адриенны, не замечал. Придвинувшись к ней поближе, он подцепил пальцем стягивавший ее талию поясок и привлек девушку к себе.
– Если я сейчас тебя отпущу, ты упадешь, – прошептал он. – Так что держись за меня обеими руками.
– У меня нет желания за тебя держаться, – сказала она, блеснув глазами. – Я хочу одного – чтобы ты побыстрее уехал!
– Ничего подобного. Ты этого не хочешь. И я не хочу. Нас влекло друг к другу с той самой минуты, как мы познакомились. А после того, что между нами произошло, наше взаимное влечение не только не исчезло, но возросло во сто крат. И ты знаешь об этом не хуже меня.
– Прошу тебя, Люсьен, не надо, – произнесла она, задыхаясь от волнения и страсти. – Да, нас влекло друг к другу, но теперь все изменилось. Теперь мы не на большой дороге в лесу, где нас никто не видит. Мы в Эйншеме, и люди, что вокруг нас, имеют отличную возможность наблюдать за нами и делать определенные выводы. Вряд ли мой опекун одобрит…
– Почему ты называешь Озрика опекуном? – перебил ее Люсьен. – Если разобраться, может, оно и так, но прежде всего он твой дедушка.
– Нет! – воскликнула девушка, пытаясь выручить из плена свой поясок и освободиться. – На самом деле Озрик никакая мне не родня. Он – отец Эдварда, моего отчима. А моего родного отца звали Джордж Брент. Мы с Лотти впервые увидели Озрика, когда наши мать и отчим умерли от чумы, и он взял нас к себе жить. Более того, сделал нас своими наследницами и пообещал, что рожденный мной или Шарлоттой сын станет в будущем полноправным хозяином Эйншема.
– Сэр Люсьен!
Люсьен мысленно поблагодарил человека, который окликнул его. Адриенна отвлеклась и не заметила промелькнувшего на лице Люсьена изумления, когда она произнесла последние слова. Обернувшись, они увидели, что к ним приближается сэр Хьюберт.
– Если мне память не изменяет, у вас запланирована прогулка по замку и его окрестностям? Я пришел, чтобы предложить свои услуги. Могу показать рыцарю оружейную, кузни и казармы, а также учебные бои, которые наши люди регулярно проводят на замковом ристалище. – Сэр Хьюберт перевел взгляд на Адриенну. – Хотя как проводник я, разумеется, не иду ни в какое сравнение с прекрасной леди Адриенной.
Адриенна ласково улыбнулась сэру Хьюберту и посмотрела на Люсьена, который, по ее мнению, был склонен принять предложение Хьюберта.
– Вот и отлично, – сказала девушка. – Уверена, наш гость не откажется взглянуть на доспехи, оружейную комнату и потешные бои, которые близки сердцу каждого рыцаря. Меня, однако, все это совершенно не интересует, поэтому я вверяю нашего гостя твоим заботам, сэр Хьюберт, и позволю себе откланяться.
С этими словами Адриенна отвесила мужчинам поклон и направилась ко входу в большой зал.
Люсьену ничего не оставалось, как последовать за Хьюбертом, который с большим энтузиазмом принялся расписывать ему прочность укреплений замка Эйншем и отличную выучку воинов лорда Озрика. Люсьен слушал его рассеянно. Он уже понял, что никакая армия не поможет ему открыть ворота замка Эйншем, только Адриенна.
– Согласись, рыцарь, в Эйншеме военное дело на самом высоком уровне, – сказал Хьюберт, нарушив размышления Люсьена.
– О да, – с отсутствующим видом пробормотал Люсьен, входя вслед за Хьюбертом в оружейные мастерские. – Кто же усомнится?
Погруженный в свои мысли, Люсьен не заметил стоявшего в тени человека, который пристально его рассматривал.