Читать интересную книгу "Дело мертвого дракона - Мария Камардина"

не сожрал, но как не обмыть аж целое пятое место!

Неудивительно, что на курсах я появляюсь раздражённая и без малейшего желания исполнять мечты Мира, или как там. А когда ко мне до начала занятия цепляется юная дева с вопросом, помирилась ли я с её обожаемым братцем, я едва сдерживаю желание рявкнуть.

– Нет, Лера, мы не помирились, – отвечаю я, оттаскивая кресло-мешок подальше от приоткрытого окна и сквозняка – жалюзи аж хлопают. – Мы, Лера, не ссорились. А на автобусе я приехала, Лера, потому что кое-кто пьёт пиво с приятелями.

Она кривит губы и плюхает свой мешок рядом с моим.

– А что, пиво такой прям недостаток?

– Для меня – нет. Для ГИБДД – да. Поэтому он тоже сегодня едет домой на автобусе, а посмеет сесть за руль – он мне больше вообще не жених. Даже если выживет.

Сажусь, ёжусь, набрасываю на плечи шарф. Очень хочется закрыть окно совсем, но предыдущие занятия показали, что полтора десятка человек умудряются прикончить кислород за какие-то полчаса, а вентиляция тут так себе. В итоге я оказываюсь совсем рядом с местом преподавателя, но лучше уж быть на виду, чем взаправду простудиться.

Является Ирина в пушистой белой шали крупной вязки. На окно она косится с неудовольствием и вообще выглядит бледной и расстроенной, но на вопрос только плотнее закрывает дверь и пытается улыбнуться.

– Погода меняется, полдня голова болела. Не переживайте, это не заразно. Что же, начнём занятие.

Лерка колеблется, поджимает губы, скрещивает руки на груди, но всё-таки плюхается в соседнее со мной кресло. Я тоже не хочу ссориться, поэтому отпускаю Гошку к ней на колени.

Сегодня перед началом работы над очередной куклой всем предлагается рассказать, замечены ли какие-то сдвиги в идентификации собственного дара и как налаживается контакт с амулетом. Мне похвастаться нечем: энергетических нитей я так и не увидела, лунница на меня не реагирует никак вообще, зато «лапка» повадилась вибрировать всякий раз, когда разговор заходит о Сашке. Но в зарядке этого амулета моих заслуг как бы и нет, поэтому я примыкаю к лагерю тех, кому магия не даётся.

В отличниках у нас, как обычно, Милана – эта ещё на прошлом занятии наловчилась различать ниточки и узелки, а с воскресенья для тренировки успела сделать ещё пяток кукол. Ирина одобрительно кивает, хвалит, указывает на мелкие огрехи: «Для начинающих простительно, но ты, мне кажется, уже способна на большее». Девчонка расцветает и задирает нос к потолку. Мария Николаевна тоже хвастается – и куколкой, и обострившейся интуицией, и якобы вещими снами, а ещё интересуется, можно ли вплетать энергетическую нить, скажем, при вязании салфетки крючком?

– В целом – почему бы нет. – Ирина поощрительно улыбается и тут же ёжится, когда порыв ветра в очередной раз вламывается сквозь жалюзи. – После окончания курсов вы сможете делать настоящие обереги для своих близких, неважно, какими материалами вы будете при этом пользоваться: шерсть, хлопок, дерево, бумага…

– Солома? – вырывается у меня.

Хочется тут же дать себе по губам и завернуться в шарф с головой, но меня уже услышали.

– Почему солома? – уточняет Ирина, и паранойя тут же шепчет, мол, и тон у неё другой, и голос дрогнул, и брови хмурит, и угол шали с пушистой кисточкой в пальцах теребит…

– Я на выходных читала про народных кукол из соломы, – поясняю я и даже не вру. – Они похоже на наших делаются, так же нитками обвязываются, и косу можно сплести.

Ирина с сомнением пожимает одним плечом, кивает, но, прежде чем она успевает что-то сказать, встревает Мария Николаевна.

– Из лоскутков-то понаряднее, – замечает она, разглаживая складочки на подоле розового платья. – И нитки можно разные цветные, и ткани я вчера видела, вот прямо как вышитые… Солома-то она что, просто рыжая и сгниёт быстро. Хотя вот к соломенной можно привязать какие-нибудь неприятности, а потом сжечь, и не жалко.

Я очень старательно на неё не смотрю, тем более что Гошке не нравится моё настроение и он переползает с Лерки на меня. Тряпичных кукол тоже жгли в отдельных случаях, и чучело Масленицы жгут, и вообще, это ведь просто предположение.

Предположение же, правда?

– Я читала, – говорю как можно равнодушнее, – что в них вплетают заветное желание. А жгут вроде как в жертву высшим силам.

Мария Николаевна поджимает губы, обдумывая идею, потом отмахивается:

– Ой, да ну. Как же желание исполнится, если его сожгли? Лучше уж сделать красивенькое, поставить на видное место, чтоб всякий раз, как проходишь мимо, вспоминать – ну хоть любоваться. Мы такую ведь тоже будем делать, Желанницу, правда, Ирочка? А солому в городе и взять-то негде.

– В рукодельных магазинах есть, – неожиданно подаёт голос Ангелина и, когда все к ней поворачиваются, слегка смущается и начинает накручивать на палец блестящую тёмную прядь. – Пряжа соломенная, а ещё рафия, джут… У мамы подруга сумки делает, я тоже хочу попробовать.

– Сумку, кстати, тоже можно зачаровать – чтобы не рвалась, не терялась и вообще служила долго, – оживает Ирина, напрочь игнорируя тему соломенных кукол. Конкуренции, что ли, не любит? – Но я рекомендую всё же сперва закончить наши с вами занятия, чтобы результат вышел лучше. А пока вернёмся к амулетам, как у тебя успехи?..

Успехи у Ангелины средненькие: ниточки на кукле она вроде как видит, а может, и нет, а амулет, кажется, теплеет, когда мимо проходит Он – я прямо слышу большую букву в слове. У других учениц успехи примерно такие же: то ли есть, то ли нет, кому-то удаётся быстрее успокоить ребёнка, кто-то наконец взялся за написание книги, у кого-то улучшились отношения с коллегами…

– Я попробовала петь, – бурчит Лерка, не поднимая взгляда. – С братом. Он сказал, хорошо выходит, пробирает.

– Петь – это замечательно, на двух занятиях у нас будут обережные песни, – обещает Ирина. – А вы что пели?

Лерка хмыкает и смотрит с вывозом.

– «Куклу колдуна». Знаете?

Судя по всеобщему оживлению, песня известна многим. А я размышляю, что у Лерки с Владом совпадают не только предпочтения в одежде – когда мама не видит, – но и музыкальные вкусы. Интересное.

Впрочем, мне бы со своей личной жизнью разобраться.

Разговоры заканчиваются, начинается практика. Сегодня мы делаем ещё одну весеннюю куклу – Птицу-Радость. У этой нет косы, а отличительной чертой является особым образом повязанный платок-«сорока» и аксессуары в виде птичек. Древние люди использовали таких кукол в обрядах привлечения весны, аргументируя тем, что птицы якобы уже прилетели, значит, пора включать тепло.

Я кошусь на окно – сквозняк вроде бы и не в меня, но всё равно прохладно. Если б меня кто-то посчитал настолько тупой, чтобы спутать живую птичку с тряпичной, я б обиделась и залегла на диване смотреть сериальчики и трескать шоколад ещё недели на две. Пусть бы эти все замёрзли нафиг.

Хорошо, что я не весна.

Чтобы подтолкнуть тех, у кого магическое зрение не включилось, мы снова садимся в кружок на медитацию.

– Представьте, – негромко вещает Ирина, – что внутри вас тёплое солнышко согревает маленький, уютный мир и он начинает просыпаться. Распускаются первые листочки, пробиваются робкие травинки, умытое дождём небо отражается в лужах… Вам хочется дышать полной грудью, хочется творить, хочется лететь в небо, встречая первых вернувшихся птиц… Всё дышит жизнью, всё идёт в рост, и энергия этого роста скапливается в кончиках пальцев. Вы касаетесь закрытой ещё почки, и ваша внутренняя энергия наполняет её, пробуждает…

Я честно пытаюсь представлять солнышко, травинки и лужи. Мне даже удаётся не дёргаться,