Олег говорит негромко. Без злости в голосе. Но с усмешкой и долей издевательства. Словно подстебывает. Меня же как будто гром поразил.
— Что?!
Мужчина вскидывает брови.
— Ты ведь знаешь, кто отец Леры? Что тебя так удивляет?
Да всё! То есть он знал и… Да как так?! Я думала, он устроит мне такую разборку!
— Ты узнал?..
Он снова усмехается. С легкой грустью.
— Скажи спасибо своему поклоннику Брыню.
— И ты молчал…
— Было невероятно трудно, — он кивает, — но я должен был сначала разобраться в этом дерьме с залогом.
— Почему?
— Потому что ты стала бы шарахаться от меня. Не слишком удобно в таких условиях вас защищать. И потом я захотел… Я захотел, чтобы ты была со мной не только из страха опасности.
Фу-ф… Меня пробирает дрожь.
— А Лера…
Его как будто задевает.
— А что Лера?! Переучится и будет называть меня папой. В остальном возвращаемся к началу разговора. Я сделаю для вас всё.
— Она думает, что ее папа очень плохой…
Кажется, я слышу скрип его зубов.
— Ты тоже так думала?!
Прошу его жестом быть тише. Ну что же, пришла пора не глотать язык, а воспользоваться им.
— Олег… — мы успели разойтись по разным сторонам комнаты, и я ловлю его взгляд. — Я боялась, что дочка будет не нужна тебе. Когда мы расстались… Когда мы расстались я ощущала себя самым одиноким и ненужным человеком… Потом я нашла в себе силы, построила свою жизнь. Работала, растила малышку. Поездки, хобби, книги. Я стала вполне самодостаточной. Антон даже обвинял меня иногда в этом… Но я не забыла те чувства и не хотела, чтобы моя дочь испытала их. Ты говорил, что не хочешь детей. Твердо… И нашим расставанием дал понять…
— Оно было огромной ошибкой.
Смотрю на него удивленно.
— Что?
Данилов выдыхает.
— В жизни я все делал как надо. Растил дочь, делал карьеру. Менял разные должности и везде преуспевал. У меня не было промахов. Только один… Видимо, накопилось за всю жизнь. Я не должен был тебя отпускать!
— Ты не любил меня, — морщусь.
Олег машет головой, как зверь.
— Не давал себе… Первым спусковым крючком стал Брынь. Тебе понадобилась защита, и я не мог оставаться в стороне. Вернее, мог не оставаться. Отличный повод… — он горько хмыкает. — Но контрольным выстрелом стала Лера. Я осознал, что мы связаны навечно. Что больше можно не стараться оставить тебя в покое. Уйти из твоей жизни. Что мы можем попробовать…
— Я думала, ты будешь очень зол.
— Это было моральной мясорубкой, к чему скрывать… Я зол на прошлое, на прошлого себя…Но я люблю тебя и нашу дочку.
Громкий стук заставляет нас обоих вздрогнуть.
— Мама!
Я поворачиваю защелку и… вижу заплаканную малышку.
— Приснился плохой сон?
Опускаюсь на колени, хочу ее обнять. Но Лера вырывается.
— У вас есть ваша дочка?! Я тоже хочу, чтобы дядя Олег был моим папой!
Маленькая выкрикивает это и плачет навзрыд.
— Лера… — пытаюсь ее погладить.
За спиной раздается покашливание.
— Кристин, приготовь нам поесть.
Ошалело оборачиваюсь на Данилова. Он никогда не гнал меня на кухню. Однако что-то заставляет послушаться.
Лера всхлипывает, но я понимаю — сейчас ей нужна не я.
Глава 24(1)
Данилов
Моя зареванная принцесса стоит на месте. Губы упрямо сжаты, взгляд — ух! Все-таки они с Агаткой похожи, хоть и рождены от разных матерей.
— Мне обидно!
— Понимаю.
Сажусь перед ней прямо на пол. Смотрю на мишек, барахтающихся на ее пижаме. На сдвинутые бровки.
— Что ты молчишь? — не выдерживает мелкая.
— Любуюсь. Ты очень красивая.
Ее губы дергаются от робкой улыбки. Все же это Кристинина дочка. Хлопаю по месту рядом с собой. Девочка с неохотой садится.
— Мама ездила не на вечеринку, а рожать дочку? — интересуется она.
Не могу сдержать смешок. Вот логичная!
— Нет уж, давай лучше попросим маму родить нам мальчика? Две дочки у меня уже есть.
Губка принцессы уже готова задрожать. Ладно, я все равно не в курсе, как сказать правильно.
— Лер, ты моя дочка. Прости, что раньше не сказал.
— Ты не обманываешь? — мелочь смотрит с недоверием. — Ты же любишь маму и не плохой. Почему ты не приезжал к нам? Боялся дядю Антона?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не заржать бы.
— Понимаешь, Лер… Даже хорошие люди иногда ошибаются. Они думают — так будет лучше. Но оказывается, что надо было поступить по-другому. И мы с мамой ошиблись. Мы разъехались и не общались. Дело совсем не в тебе. Надеюсь, ты когда-нибудь полюбишь меня.
Дочка хмурится и грызет губку.
— Тебя-то я люблю… А с мамой вы теперь поженитесь?
Моя конкретная мелочь.
— Поженимся.
Лера шмыгает носом.
— Ты всегда-всегда будешь жить с нами?
Ага, посмотрю я, как лет через тринадцать она захочет хоть малюсенькую, но свою квартирку. Но пока мы не об этом.
— Я буду с вами всегда.
— Будешь тут жить? — уточняет маленькая.
Вздыхаю со смехом.
— Вообще я хотел бы, чтобы мы все переехали в мой дом. Поможешь уговорить маму?
Личико дочки озаряет улыбка.
— Да! Я буду купаться каждый день! Дядя Олег, ты очень хороший!
Хм, вот мы и подошли к одному из главных вопросов.
— Лера, я — твой папа. Ты можешь меня так и называть.
— Папа? — в голосок проникает смущение.
— Да. Если хочешь, конечно.
Это её "дядя Олег" меня не бесило. Тут хоть горшком, как говорится… Главное, что я видел — она ко мне привыкает. Но сейчас я иду на компромисс с самим собой. Я хочу, чтобы дочка называла меня папой и больше никак! Но черт знает, что в ее маленькой головке. Натаскавшись по психологам с Агатой, я стал гибче в этом отношении.
— Папа Олег, я хочу поесть.
Слова Лерки подтверждает урчание из животика. Хм… Хватит на это утро психологии.
— Летим!
Встаю, подхватываю ее на руки. Быстро шагаю, изображая самолет. Дочка заливается смехом.
Оказывается, это прекрасное чувство — наконец, в полной мере заявить права на своего же ребенка. Слышать "папа", сгрести в охапку, побеситься от души. Сказать мелкому существу, что всегда будешь рядом. С Агатой все это было само собой разумеющимся. Так что я даже не замечал.
Быть отцом… здорово.
— Мам, ты сварила манную кашу… — дочка кривит моську.
Кристина и бровью не ведет.
— Она сладкая, жидкая и без комков. Давайте-ка завтракать уже.
Белая тарелка в пальцах любимой подрагивает. Тина нервничает, хоть и старается это не показать.
— Слушаемся маму, — с улыбкой подыгрываю ей. Усаживаю дочку на стул.
— Кофе тоже готов, — сообщает хозяйка квартиры.
— Мам, а папа Олег сказал, что мы переедем к нему!
Тина как раз поставила на стол тарелки. Дарит то мне, то дочке распахнутый взгляд.
— Рассмотришь такой вариант?
Ловлю ее за руку и хочу посадить себе на колено. Тина косится на малышку. Но я мягко настаиваю, и она сдается.
— Здесь все обустроено как надо… — бормочет.
Глажу большим пальцем мягкую кожу ее руки.
— Мой дом в твоем распоряжении — сделай всё, как надо.
— Уф… Олег.
— Тебе ведь он понравился.
Мелкая звякает ложкой по тарелке. Вклинивается в наш диалог с набитым ртом.
— Мам, разреши! Я буду купаться каждый день!
Кристина хмурится на миг. И тут же счастливо смеется, запрокинув голову.
— Данилов, ты всегда умел найти союзников.
— Главное, что я сумел найти тебя.
Черт, никогда не был романтиком! Да и сейчас не пытаюсь произвести впечатление. Я искренне рад всему, что со мной случилось. И что оно смогло случиться, несмотря на мою упертую позицию.
— Олег…
Получаю совершенно влюбленный взгляд. Что ж, иногда неплохо ввернуть красивую фразу.
Хвалю себя и не успеваю опомниться, как моих губ касаются нежные женские губы. Тина наклонилась и коротко меня чмокнула. Сбоку слышится хихиканье дочки.
Кристина же выпрямляется и невозмутимо командует.