Читать интересную книгу Эликсир бессмертия для вождя. Секретные лаборатории на службе власти - Игорь Атаманенко

На этот раз Казаченко рассмеялся от души. Заулыбался и профессор.

— Ну, это так, в порядке лирического отступления. Вернёмся к Мао…

Старик придвинулся к столу, окинул взглядом диктофоны, вытер полотенцем губы.

— Самое сложное, как бы это ни показалось вам странным, состояло в том, чтобы взять у Мао «руду» — так между собой мы называли экскременты… «Руда», из которой выплавлялся благороднейший из металлов, — истина! Мы, лаборанты, были лишь сталеварами, наша миссия заключалась в том, чтобы выплавить металл и разлить его в формы…

Мастера других профессий — эндокринологи, физиологи, терапевты-диагносты, психоневрологи и психологи, социологи и математики, словом, специалисты в разных областях человеческих знаний подключались к работе вслед за получением нами результатов биохимического исследования.

Они изучали добытый нами металл на предмет выяснения его качественных характеристик: насколько он хрупок или, наоборот, легко поддаётся ковке, твёрдый или мягкий — сразу сломится или его можно, как золото и платину, превращать в волокно микронной толщины…

Ну а затем свои заключения они передавали Лаврентию Берия, а тот докладывал их главному эксперту — Хозяину.

«Чёрт возьми, — подумал Олег, — как надо любить свою профессию, дело, которому посвятил всего себя без остатка, чтобы вот так одухотворенно говорить о низменных материях! Он же сейчас при мне самозабвенно импровизирует, исполняет гимн… дерьму!»

— Знаете, Олег Юрьевич, — прервал размышления Казаченко учёный, — я через себя, образно говоря, пропустил тонны чужих экскретов и могу уверенно утверждать, что на основании биохимических исследований этого материала можно сделать вывод не только о соматическом и духовном здоровье конкретного человека — берите шире! — о потенциальных возможностях целых народов и наций, если хотите, даже рас…

Я никогда не был националистом. Среда обитания, где я вырос, культура, на которой я сформировался как личность, наконец, общение с представителями разных народов и рас воспитали во мне интернационалиста. Поэтому я вправе позволить себе делать выводы о физических и духовных ресурсах целых народов.

Поверьте, это — не мания величия, это — плод долгих размышлений. Я боюсь вас обидеть, не зная ваших генеалогических корней, но не могу не поделиться с вами своими наблюдениями…

Прошу заранее меня извинить, но я твёрдо убеждён, что в копилку мировой цивилизации только несколько народов сделали и продолжают делать реальные вклады…

— А остальные?

— Остальные лишь пускают в оборот богатства из копилки, наращивая и приумножая начальный капитал…

«Никогда ничего подобного не приходилось слышать, черт возьми! — подумал Казаченко. — Хотя рациональное зерно в рассуждениях старика, безусловно, присутствует. Может, он хочет преподнести мне новую интерпретацию «Майн кампф» или что-нибудь похлеще? Стоп! Хватит ли плёнки?»

— И кто же эти народы, по-вашему?

— Их немного… Славяне, в особенности русские и украинцы. Германская группа народов, прежде всего немцы и англичане. Романская — французы и итальянцы. Китайцы и евреи…

Остальные либо занимаются ростовщичеством, живут на проценты с духовных и материальных богатств, произведенных перечисленными мною народами, либо попросту паразитируют…

— Ну, а греки? Первые мореплаватели, математики, литераторы? Им вы какую роль отвели в вашей теории? Мне кажется, вы незаслуженно обошли их в своём расовом трактате. Христос — это ведь греческое имя, не так ли? Уже одно это обстоятельство свидетельствует о том, что они раньше о себе заявили, чем… Ну, в общем, родители ведь дают имена своим детям, а не наоборот…

— Да-да, конечно, ещё греки… Хотя вы не совсем правильно называете имя сына Божьего, прибывшего на Землю, чтобы спасти человечество…

— Как же по-настоящему звали Иисуса Христа? — удивился Олег.

— Иешуа Га-Ноцри, и имя ему дали не греки… Но дело не в этом… Вы спросили меня о греках. Им тоже принадлежит значительная доля в стартовом капитале, но где они сегодня? Они исчерпали свой ресурс как нация, генерирующая идеи, а остальные древние народы продолжают обогащать человечество…

— Ну а японцы, американцы? — не унимался Олег.

— Не более, чем прилежные ученики, хорошо вызубрившие урок, усвоившие учебный материал, преподнесенный другими нациями-учителями…

Грубо говоря, есть два типа наций: дивергенты — способные генерировать идеи, неважно в какой области, экономике, культуре ли…

И те, чей удел репродуцировать, повторять идеи и открытия, сделанные первыми, или же внедрять в жизнь, то есть материализовывать их…

Разумеется, последние способны усовершенствовать, обогащать идеи, появившиеся в умах дивергентов, но только не рождать их…

«Привези я записи о новых расовых теориях, — подумал Олег, посмотрев на диктофоны, — меня в Москве не поймут. Не затем меня сюда отряжали, чтобы… В общем, надо срочно переключать внимание старика, иначе мы скоро либо «Хава нагила» дуэтом запоём, либо «Зиг хайль!» закричим. Ближе к телу, Аркадий Соломонович!»

— Из ваших рассуждений следует, что Мао — представитель избранной расы, не так ли? — будто невзначай заметил Казаченко.

Розенталь протяжно посмотрел на собеседника, глубоко вздохнул и с сожалением произнес:

— Я понимаю, Олег Юрьевич, у нас не так много времени, пора возвращаться к Мао… Помнится, я остановился на вопросе забора его «руды»… Так вот сначала нас преследовали трудности чисто технического порядка. Целых три дня мы потеряли, чтобы только обзавестись базовым материалом. И это при том, что все условия были созданы…

…Китайская делегация насчитывала более сотни членов. Её расчленили таким образом, чтобы Мао, Чжоу Эньлай и ещё три-четыре руководителя проживали отдельно от рядовых коммунистов на госдаче по Успенскому шоссе…

Огромный особняк, каждому — отдельная комната с туалетом и душем.

Поскольку было неизвестно, в каком из номеров поселится наш пациент, пришлось срочно устанавливать во всех туалетах унитазы специальной конструкции, где раковина разделена на два отсека. Передний служил мочезаборником, а в задний попадала «руда», предназначенная для исследований…

Всё собранное попадало не в канализацию, Боже упаси, — в специальные накопители, мочекалоприёмники… И что вы себе думаете? Чтобы эти азиаты пользовались унитазами по прямому назначению?! Ужас подумать, какое применение они им нашли! Они решили, что это — родники ключевой воды! Да-да, они оттуда пили!

— Ну уж, прямо так и пили…

— Да-да! Я вам больше скажу. Через день охрана доложила Лаврентию Павловичу, что все они не пользуются кроватями.

Китайцы попросту не знали, для чего они, эти двухспальные сооружения…

Мао, не раздеваясь, спал на прикроватном коврике, остальные — в платяных шкафах!

Через наших переводчиков-китайцев, коренных москвичей, удалось выяснить причину этих, мягко выражаясь, восточных шуточек.

Оказывается, всё руководство компартии Китая, скрываясь от властей, а потом воюя, всю свою сознательную жизнь провело в горах, в пещерах.

Стало ясно, почему они не имели представления об унитазах и кроватях. Да разве только это…

— Ну а спать в платяном шкафу?

— Это тоже имеет своё объяснение, Олег Юрьевич… Привыкнув жить в пещерах, они чувствовали себя в безопасности, только находясь в замкнутом пространстве, поэтому и забирались в шкафы. У медиков это называется агорафобией — боязнью открытого пространства.

Вы можете себе представить, чтобы ваш Горбачёв утолял жажду из унитаза, а на ночь устраивался в шифоньере, чтобы хорошенько выспаться перед заседанием Политбюро? Нет? Я тоже!

…Утром и вечером китайцы строем выходили во двор, приспускали портки, усаживались на корточки рядком или в круг — в зависимости от важности обсуждаемых политических вопросов — и оправлялись.

Конечно, охрана, получив строжайшее предписание, убирала после китайцев продукты распада обмена веществ, причем каждую горку — в отдельный бумажный пакет.

Потом уже другие вооружённые охранники доставляли их нам в лабораторию. Но попробуйте определить, где чья «руда»!

Пытались сначала использовать служебно-розыскных собак — след они не взяли… Что делать?! Время идёт, Сталин нервничает — ему вести переговоры с Мао, а он о китайце ничего не знает…

Через три дня Лаврентий Павлович доложил Хозяину, что в китайских традициях оправляться во дворе, а не пользоваться унитазом, поэтому-де взять кал Мао для исследований с целью создания его психологического портрета пока не представляется возможным.

На что Сталин ему ответил:

«Лаврентий, ты мне за жопу Мао ответишь головой. Своей. На улице такой мороз, а ты не можешь усадить китайцев на унитазы! Передай им, что международное коммунистическое движение не простит товарищу Сталину, если они отморозят себе задницы. И, вообще, куда девалось наше русское гостеприимство?!»