Пальцы шустро забегали вокруг меня, пока еще не находя моего кокона, но я очень хорошо чувствовал их быстрое перемещение, и было у меня такое ощущение, что этих настойчивых пальчиков не один десяток!
Откачнувшись еще раз влево, я увеличил расстояние между собой и ищущими импульсами. Затем несколько, может быть, небрежно, но зато очень быстро сформировал рядом с собой еще один, правда, довольно рыхлый магический кокон и, поместив в его середину… банку с остатками белой глины, толкнул свое создание в сторону чужой магии.
Ищущие меня импульсы, почувствовали новый кокон и на мгновение замерли, а затем буквально вцепились в свою находку.
– Вот ты где, дорогой, – раздалось довольное бормотание, – Теперь я тебя уже не упущу… Так, что тут у нас имеется?..
Дальнейшие слова были очень неразборчивы, но, как я понимал, исследование моей «куклы» проводилось весьма подробное. Я сам, между тем, очень осторожно продолжал увеличивать расстояние между собой и «исследователем», тем более, что некоторые из задействованных импульсов продолжали обшаривать пространство вокруг пойманной «куклы».
И тут мне в нос снова шибануло вонью, причем, на этот раз аромат был настолько мощным, что из моих незрячих глаз вышибло слезы. Похоже, неведомый исследователь пришел уже в совершеннейшую ярость. И бормотание сразу же стало совершенно отчетливым:
– Значит, этот дурак снова взялся за изготовление магических предметов!.. Я же его предупреждал, чтобы он не делал этого, что его Дар может понадобиться мне в любой момент!.. А он, выходит, решил, что мой приказ можно… игнорировать!.. Ну, Тянь Ши, ты, видимо, не до конца осознаешь, насколько суров может быть Неповторимый Цзя!.. Придется тебе сделать еще одно внушение!!!
И в это же мгновение магическое присутствие Великого Мага Поднебесной… исчезло. Вокруг меня клубилась совершенно пустая темнота, окружающий магический фон, еще секунду назад взбаламученный исследовательскими манипуляциями, мгновенно успокоился. Еще несколько секунд я напряженно следил за окружающим пространством, однако ничто не указывало на присутствие рядом со мной какой-либо чужой магии. Глубоко вздохнув, я снял напряжение со слуха, обоняния и осязания, но… зрение и вкус почему-то не возвращались!.. Меня по-прежнему окружала вязкая однородная темнота.
Стараясь не впасть в истерику, я со всей тщательностью повторил установку на восстановление зрения и вкуса и… снова у меня ничего не получилось!
Я закрыл глаза и провел по векам пальцами – все, вроде бы, было в полном порядке, вот только глаза мои не видели. Несколько раз вздохнув, чтобы унять начинающееся сердцебиение, я постарался как можно тщательнее сосредоточится, еще раз повторил установку на восстановление зрения и совсем уже собрался открыть глаза, как вдруг совсем рядом раздался громкий возглас Юань-чу, прозвучавший с изрядной долей лукавства:
– Ой!.. Прошу прощения, господин ученик, я не думала, что вы в такое время будете заниматься медитацией!
Я вздрогнул и быстро огляделся… зрение мое совершенно восстановилось, как, впрочем и вкусовые ощущения, поскольку, во рту чувствовался сильный привкус крови.
Юань-чу, старательно отворачивая от меня личико, возилась возле кана, рядом с которым появился маленький трехногий столик с установленной на нем лампой из зеленого камня, а я, голый и не совсем обсохший, сидел совсем и не в лохани, а посреди комнаты, в позе лотоса. Впрочем, через секунду я уже был в своей ванной комнате и быстренько натягивал свое не слишком чистое бельишко, даже не подумав обтереться приготовленным для этой цели полотенцем. Трусы и футболка, надетые на мокрое тело, как-то сразу успокоили меня и вернули некоторую уверенность. Немного подумав, я решил не надевать джинсы и куртку, а ограничиться подаренным учителем халатиком, и тут же вспомнил, что халатик этот утащила нахальная служанка.
Осторожно выглянув из чулана, я увидел, что комната пуста, а на моем спальном месте – кане, как называла его Юань-чу, лежит моя аккуратно свернутая одежка. Накинуть халат было делом нескольких секунд, после чего я смог убедиться, что все прорехи в нем тщательно и умело зашиты, к бортам халаты были приделаны новые завязки из узорчатой тесьмы, такая же тесьма была предложена и в качестве пояса. В общем, халатик стал хоть куда!..
Едва я успел завязать последнюю тесемку, как за дверью моей спальни раздался зычный голос Фун Ку-цзы:
– Сор Кин-ир, долго ты еще будешь прихорашиваться?! Или ты думаешь, что госпожа Имань Фу будет безропотно дожидаться, пока столь важная персона, как мой ученик, закончит обрызгивать себя лотосной водой?!
И вдруг, в ответ на вопль моего учителя, раздался мелодичный голосок Юань-чу:
– Господин учитель, господин ученик только что закончил свою дневную медитацию и безусловно уже готов к приему у госпожи Имань Фу…
– Медитацию?!! – проревел старикан, и было непонятно чего в этом реве больше – ярости или удивления.
Я толкнул дверь и с полным достоинством вмешался в разговор:
– А что тебя удивляет, учитель? Не хочешь же ты, чтобы твой ученик предстал перед столь важной персоной полной деревенщиной?.. Для такого важного визита мне необходимо было привести в порядок не только свое тело, но и свой дух!
Старик выпучил глаза, набрал полную грудь воздуха и… перевел взгляд на стоявшую рядом служанку, которая с интересом ожидала продолжения нашего разговора. Затем Фун Ку-цзы снова посмотрел на меня, ярость в его узких глазках погасла и он с шумом выпустил набранный воздух… не произнеся ни одного из приготовленных слов.
На мордашке Юань-чу читалось жестокое разочарование, которое, видимо несколько порадовало моего учителя. Гордый выказанной им выдержкой, он оглядел меня и уже совершенно спокойным тоном произнес:
– А где это ты раздобыл… э-э-э… такую… приличную одежду?..
Поскольку его халат тоже явно побывал в заботливых руках Юань-чу, я со спокойной совестью ответил:
– Здешняя хозяйка весьма сведуща в том, как подобает выглядеть мужской одежде и испо… И старается постоянно совершенствоваться в этом знании!..
При этом я весьма красноречиво взглянул на девушку, и та, вспомнив, видимо, мое «исподнее», густо покраснела.
В этот момент нашу содержательную беседу прервал зычный рев, раздавшийся во дворе:
– Госпожа Имань Фу приглашает многомудрого учителя Фун Ку-цзы и его ученика в свои покои!!!
Мой старый учитель подхватил полы халата и, грохоча своими деревянными сандалиями, ринулся к выходу из павильона. Я поспешил следом, но вполне отчетливо расслышал негромкие слова, сказанные мелодичным голоском за моей спиной:
– Ну… попадется еще раз мне в руки твой халатик, господин ученик!..
И мне живо представилось, что станется в этом случае с моей одежкой.
Фун Ку-цзы, не замедляя хода, врезался во входную дверь, от чего та, с грохотом распахнулась, и через мгновение я услышал восторженный вопль моего учителя:
– Приветствую тебя, благой посланник, возвестивший мне благую весть о том, что благодетельная госпожа Имань Фу призывает недостойного предстать пред ее прекрасные очи!!! Я следую за тобой, гонец моей госпожи!!!
На секунду стало тихо, а затем до меня донесся вопрос, заданный неожиданно спокойным тоном?
– А где второй?..
– Второй?.. – так же спокойно переспросил Фун Ку-цзы.
– Ну, да, второй… Мне было сказано привести двоих… Учителя и его ученика… Ты собственно кто будешь, учитель или ученик?..
Именно в этот момент я появился в дверном проеме и смог лицезреть физиономию моего старого учителя, отвечающую на последний слышанный мной вопрос. Испугавшись, что со стариком от нанесенного оскорбления может случиться удар или он сотворит что-нибудь нехорошее с этим посланником, я поспешил вмешаться:
– Даже столь молодой человек, как ты, о посланник несравненной Имань Фу, мог бы догадаться, что почтенный старец, на челе которого написана истинная мудрость, не может являться никем иным, кроме великого учителя Фун Ку-цзы! Однако, ты, как я вижу, еще слишком молод и слишком… неопытен, чтобы читать по лицам, а потому говорю тебе – ты сподобился лицезреть саму мудрость, воплощенную в человеке, а я ученик этого человека…