Читать интересную книгу Историческая библиотека - Диодор Сицилийский

24. (1) Затем Эвмен, напугав других таким образом, и окружив себя пышностью и великолепием, он изменился еще раз и, завоевав Певкеста ласковым обращением и большими обещаниями, сделав его верным себе и готовым присоединиться к борьбе от имени царей. (2) Желая взыскать с других сатрапов и стратегов залог, как это принято, чтобы предотвратить их дезертирство, он сделал вид, что нуждается в деньгах, и призвал каждого из них одолжить царям все деньги, сколько можно. (3) Взяв четыреста талантов от тех вождей, которых он считал подходящими, он превратил людей, которых ранее подозревал в заговоре против себя или в намерении изменить ему, в самых верных стражей его личности и товарищей по борьбе[49].

(4) Пока Эвмен делал эти стратегические шаги с прицелом на будущее, пришли люди из Мидии со сведениями, что Антигон и его армия снялись с лагеря и направились в Персию. Когда он узнал это, он также выступил, задумав встретить врага и рискнуть решить исход войны. (5) На второй день похода он принес жертву богам и угощал армию с роскошью; в самом деле, значительное большинство он убеждал быть верными, но сам он во время пира, следуя примеру тех из гостей, кто охотно поглощал вино, заболел[50]. По этой причине он приостановил марш на несколько дней, чтобы преодолеть свой недуг, и армия пришла в уныние, ибо враги, как ожидалось, вскоре вступят в бой, а их наиболее способный стратег страдает от болезни. (6) Тем не менее, когда угроза нападение нарастала, и ему стало немного лучше, Эвмен двинул армию вперед, Певкест и Антиген были ведущими, а сам он, перевозимый в носилках, следовал в арьергарде так, чтобы его не беспокоили беспорядок и толчея на дороге.

25. (1) Когда армии были в одном дне пути друг от друга, они обе выслали разведчиков, и, узнав, размер и намерения противника, они обе готовились к столкновению, но разошлись без боя; (2) армии разделялись рекой и оврагом, и из-за сложности местности они не могли войти в соприкосновение. Армии стояли лагерем на расстоянии трех стадий[51] друг от друга в течение четырех дней, продолжая стычки и грабеж страны, потому что они были совсем без снабжения, но на пятый день Антигон отправил послов к сатрапам и македонянам, призывая их не подчиняться Эвмену и довериться ему. (3) Он сказал, что он позволит сатрапам сохранить свои сатрапии, что некоторых македонян он одарит большим наделом земли, других отправит домой с почестями и подарками, и назначит на соответствующие должности тех, кто захочет служить в его армии. (4) Когда, однако, македоняне не обратили внимания на эти предложения и даже угрожали посланникам, Эвмен вышел вперед, похвалил их и рассказал им басню, одну из древних устных историй, правдивую, но с вымышленной ситуацией. (5) Он рассказал, как лев, влюбившись в девушку, сватался к отцу девушки. Отец сказал, что он готов отдать ее, но что он боится когтей льва и зубов, опасаясь, что после свадьбы он может рассердиться на что-нибудь и обойтись с девушкой как зверь. (6) Когда, однако, лев вырвал когти и зубы, отец, видя, что лев избавлен от всего, что сделало его грозным, легко убил его дубиной. "Именно нечто подобное", добавил он: "Антигон делает сейчас. (7) Он будет держать свои обещания ровно до тех пор, пока не станет хозяином армии, и в этот момент казнит ее вождей". В то время как толпа криками "Правильно" выражала свое согласие, он распустил собрание.

26. (1) В ту ночь, однако, появились несколько дезертиров из армии Антигона с сообщением, что Антигон дал своим солдатам приказ снять лагерь во вторую стражу. Эвмен, обдумав эти сведения, совершенно верно заключил, что враг намерен уйти к Габиене (2), эта местность, отдаленная на три дня пути, была неразграблена и полна зерном, кормами, и в целом всем тем, что вполне может прокормить большую армию. (3) Кроме того, сама местность дополняла эти преимущества, поскольку она имела труднопереходимые реки и овраги. Заботясь, таким образом, чтобы занять это место раньше врага, он сделал тоже самое. Он заставил нескольких наемников, чье согласие он приобрел деньгами, чтобы они ушли, как будто дезертировали, приказав им сказать, что Эвмен решил напасть на лагерь в эту ночь. Сам он, однако, выслал обоз вперед и приказал солдатам снимать лагерь после того, как они поспешно приняли пищу. (4) Когда все это было быстро завершено, Антигон, которые узнал от перебежчиков, что противник решил сражаться ночью, отложил свой отъезд, и собрал свои силы для битвы. (5) Когда он был сбит с толку этими действиями и сосредоточен на предстоящей битве, он не заметил, что Эвмен опередил его и шел на предельной скорости в Габиены. В течение некоторого времени Антигон держал армию под оружием, но когда он узнал от своих разведчиков, что противник ушел, хотя знал, что он был перехитрен, тем не менее, он пошел к своей первоначальной цели. (6) Итак, приказав своим солдатам снять лагерь, он повел их форсированным маршем, что напоминало погоню. Эвмен, однако, ушел во вторую стражу (ночи), поэтому Антигон, зная, как нелегко будет нагнать со всей своей армией войско, которое было далеко впереди, придумал следующую военную хитрость. (7) Он поручил остальную армию Пифону и приказал ему следовать не спеша, а сам с конницей преследовал на максимальной скорости[52] и, обогнав арьергард противника на рассвете, как раз когда он спускался с некой возвышенности, он занял позицию на хребте, где он был виден врагом. (8) Когда Эвмен со значительного расстояния увидел конницу противника и предположил, что и вся армия была рядом, он прервал марш и построил свою армию в предположении, что сражение последует немедленно. (9) Таким способом, как описано, стратеги двух армий перехитрили друг друга, как будто они принимали участие в предварительном состязании в мастерстве и показали, что каждый надеялся на свою победу. (10) В любом случае, Антигон этой хитростью помешал врагу уйти вперед и обеспечил для себя передышку, во время которой подтянул свою армии, а затем, когда армия прибыла, он повел всю ее в сражение впечатляющим маршем вниз, выстроившись против врага.

27. (1) Включая подкрепления, приведенные Пифоном и Селевком, Антигон имел всего более чем двадцать восемь тысяч пехотинцев, восемь тысяч пятьсот конных[53], шестьдесят пять слонов. Стратеги применяли различные построения войск, а также соперничали друг с другом в отношении своих способностей в тактическом искусстве. (2) На своем левом крыле Эвмен поместил Эвдама, который привел слонов из Индии, с его эскадроном в сто пятьдесят всадников, и в качестве авангарда два отряда отборных конных копейщиков силой в пятьдесят всадников[54]. (3) Он поместил их в соприкосновении с возвышенностью на основании холма, и рядом с ними он поставил Стасандра, стратега, который имел свою конницу численностью девятьсот пятьдесят человек. (4) После них он поместил Амфимаха, сатрапа Месопотамии, за которым следовали шестьсот всадников, и в стыке с ними шестьсот всадников из Арахосии, вождем которых ранее был Сибиртий, но из-за бегства последнего Кефалон взял на себя команду над ними. (5) Следом шли пятьсот паропанисадов и равное количество фракийцев из колоний в верхних странах. По фронту у них он поставил сорок пять слонов изогнутой линией с подходящим числом лучников и пращников в промежутках между животными. (6) Когда Эвмен разместил силы левого фланга таким образом, он поставил фалангу рядом с ними. Внешний край ее состоял из наемников, которых насчитывалось более шести тысяч, а рядом было около пяти тысяч человек, которые были снаряжены по македонскому образцу, хотя это были люди всяких племен.

28. (1) После них он поставил македонских среброщитников, числом более трех тысяч, непобедимых войск, чьи слава и подвиги вызывали немалый страх среди врагов, и, наконец, отряд гипаспистов[55], более трех тысяч, Антиген и Тевтам возглавляли их и среброщитников. (2) По фронту всей фаланги он поставил сорок слонов, заполнив пространство между ними легковооруженными солдатами. (3) На правом крыле он разместил кавалерию: рядом с фалангой, восемь сотен из Кармании во главе с сатрапом Тлеполемом, затем девять сотен так называемых "друзей" и эскадрон Певкеста и Антигена, в котором находилось триста всадников построенных единым целым. На внешнем конце фланга эскадрон Эвмена с таким же числом всадников, и, как авангард для них два отряда подчиненных Эвмену, каждый из которых состоял из пятидесяти всадников, в то время как на углу после окончания фланга и охранения - четыре отряда, в которых было двести отборных всадников. (4) В дополнение к ним, триста человек, выбранных из всех кавалерийских команд за быстроту и силу, были размещены Эвменом позади своего эскадрона. Вдоль всего фланга он поставил сорок слонов. В целом армия Эвмена состояла из тридцати пяти тысяч пеших, шестьдесят одной сотни всадников, и сто четырнадцати слонов[56].

29. (1) Когда Антигон посмотрел вниз с возвышенного места, он увидел боевую линию своего врага и построил собственную армию соответственно. Видя, что правое крыло противника усилено слонами и тяжелой конницей, он выстроил напротив легкую конницу, которую построил в свободном порядке, чтобы избежать лобового столкновения, но поддерживать битву тактикой наскоков и отступлений и таким образом сорвать план той части сил врага, на которые они наиболее полагались. (2) На этом крыле он разместил конных лучников и копейщиков из Мидии и Парфии, численностью в тысячу человек, людей хорошо обученных перемежать отступления и нападения, а затем он поместил двадцать две сотни тарентинцев[57], которые пришли с ним от моря, людей отобранных за их умение устраивать засаду, и очень ему преданных, тысяча всадников из Фригии и Лидии, полторы тысячи с Пифоном, четыреста копейщиков с Лисанием, и в дополнение ко всему этому, кавалерия, которая называлась "двойные всадники"[58], и восемьсот всадников из колонистов, поселенных в верхней стране. (3) Левое крыло состояло из этой кавалерии, все они состояли под командованием Пифона. Из пехоты, более девяти тысяч наемников были размещены первыми, рядом с ними три тысячи ликийцев и памфилийцев, затем более восьми тысяч смешанных войск в македонском вооружении, и, наконец, почти восемь тысяч македонян, которых Антипатр дал ему на время, когда тот был назначен регентом царства. (4) Первыми из всадников на правом фланге, примыкая к фаланге, были пятьсот наемников различного происхождения, затем тысяча фракийцев, пятьсот союзников, и рядом с ними тысяча, известных как "друзья", с сыном Антигона Деметрием в качестве командира, в настоящее время впервые участвовавшего в походе со своим отцом. (5) На внешнем конце фланга был эскадрон из трехсот всадников, которых Антигон сам водил в бой. Как авангард для этих было три отряда из его собственных подданных, и параллельно с ними было столько же отрядов, подкрепленных сотней тарентинцев[59]. (6) Вдоль фланга он расставил тридцать сильнейших слонов в виде кривой линии, и он заполнил промежуток между ними отборными легковооруженными людьми. Большинство других слонов он поставил перед фалангой, но некоторых из них с конницей на левом крыле. (7) Когда он подготовил армию таким образом, он двинулся вниз по склону против врага, придерживаясь косого строя, он выдвинул вперед правое крыло, на которое он наиболее надеялся, а также отвел левое назад, решив избежать боя с одним и выступить против другого.