С тем тэнгу и покинул зал через окно.
Последним из дворца Дзидзюдэн уходил Бэнкей.
* * *
Живущие во дворце Кокидэн дамы не придали значения осторожным шагам на галерее. Госпожа Акико и Норико через пустые покои проскользнули в свои помещения. Но спать им в эту ночь не пришлось.
Норико устроилась в своем закутке за ширмой, а госпожу Акико позвал сквозь ситоми знакомый голос. Раньше Норико бы замерла и вслушивалась в каждое слово, а теперь, теперь… Обиду она ощутила, услышав этот голос, запоздалую обиду – и ничего больше.
Госпожа Акико выбралась на галерею и некоторое время совещалась там с Фудзивара Нарихира.
Молодой аристократ был обеспокоен – не пошли бы слухи о его участии в ночном переполохе. Да и Акико такая слава была бы ни к чему.
Конечно, Юкинари первым делом приказал старшему кэраю молчать. Но одно дело – слуга, другое – служанка. И к тому же, единственный мужчина, чьего приказа Норико действительно бы послушалась, был старый господин Минамото. И решено было подействовать на юную служанку добрым словом.
– Я хотела обратиться к тебе с просьбой, – несколько смущенно сказала госпожа Акико, пробравшись за ширму к девушке. – Если ты выполнишь эту просьбу, то есть, если ты ее честно выполнишь… Тебе сделают богатые подарки.
Девушка молчала. Ей сейчас было не до подарков.
– Никому не говори о том, что произошло ночью во дворце Дзидзюдэн… – прошептала придворная дама. – Об этом просит тебя и твой молодой господин Минамото Юкинари. И господин Фудзивара Нарихира тоже об этом просит.
Норико вздохнула. Ей казалось, что господин Нарихира мог бы как-то иначе выразить свою признательность. Но если он вспомнил о своей спасительнице лишь для того, чтобы попросить ее о молчании да предложить подарки…
– Отпустите меня домой, – прошептала Норико. Хотя с такой просьбой ей бы следовало обращаться к госпоже Гэн-но-тюро.
– Тебе не нравится в государевом дворце? – удивилась придворная дама. – Разве тут скучно живется?
Девушка промолчала.
– Ты неудачно приехала, у госпожи Кокидэн были Дни удаления от скверны. Но подожди немного – тут начнется веселая жизнь! – пообещала госпожа Акико. – И ты тоже заживешь неплохо. Если только дашь слово, что будешь обо всем молчать.
Девушка лишь ниже опустила голову, так что густая челка совсем завесила ее лицо.
Придворной даме стало любопытно – чем это деревенской девушке с дикого севера не полюбился государев дворец. Конечно, для простой служанки он не так притягателен, как для девицы из хорошей семьи, да и чем дальше Норико от Хэйана – тем больше надежды, что тайна будет соблюдена. И все же Акико решила довести соблазн до конца и посмотреть, что из этого получится.
– Я могу удочерить тебя, – подумав, сказала она. – Это совсем не так уж плохо – стать моей приемной дочерью. Ты попадешь в хороший род. Будешь уже не просто дворцовой служанкой, а дамой! Дамам очень весело живется. Была ли ты когда-нибудь на поэтическом турнире, в котором участвуют лучшие из лучших? Знала ли ты, как содрогается душа, когда звучат стихи, а сам государь сравнивает их и называет победившее стихотворение? Видела ли ты состязания наших стрелков из лука? Слышала ли ты настоящую музыку – когда флейту берет в руки сам государь? Или его учитель – военный министр Такадо?
Норико помотала головой, и видно было, что музыка, даже в государевом исполнении, ее не прельщает.
– А можешь ты вообразить зал во дворце Дзекедэн, когда там проводят состязания цикад и сверчков? – спросила госпожа Акико и искренне обрадовалась, увидев интерес в черных глазах девушки. – Ряды прелестных столиков, а на них маленькие бамбуковые клетки, в которых стрекочут эти милые создания? Или же состязания редких вееров? Молодые придворные привозят неведомо откуда старинные планочки для вееров, заказывают мастерам новую роспись, а то еще и добывают из бабкиных шкатулок подлинные сокровища!
Но такие утонченные радости тоже оказались чужды сердцу Норико.
– Если ты не привыкла целыми днями находиться в помещении, то и это не беда! – госпоже Акико показалось, что она поняла, чем девушке не полюбился дворец. – Летом под черепичной крышей становится жарко, и мы целые дни проводим на вольном воздухе. Мы даже ночью спим в саду! Представляешь, как это забавно? Нас там свободно навещают молодые люди… без всяких бамбуковых штор и церемониальных занавесов…
Норико только вздохнула.
– Если ты будешь моей приемной дочерью, то сможешь тогда стать женой любого из наших молодых господ! – сообразив наконец, чем могут быть заняты мысли четырнадцатилетней девушки, предложила госпожа Акико. – Конечно, не госпожой из северных покоев, но все-таки… Бывали случаи, когда дочь простолюдина рожала наследника знатному сановнику, а тогда…
Но и это заманчивое предложение только опечалило девушку. Госпожа Акико попросту не знала, что еще несколько дней назад та мечтала о молодом господине…
– Я хочу домой, – прошептала Норико.
– На север?
– Да, госпожа.
– И почему же ты так хочешь жить на этом диком, холодном, варварском севере, когда у тебя есть возможность остаться в прекрасном Хэйане? – удивилась придворная дама. – Там что ни день – варвары нападают на усадьбы. Мне госпожа Йоко такое рассказывала…
– Я хочу выйти замуж, – твердо отвечала Норико.
– За кого? – удивилась Акико.
– За мужчину…
И девушка с тоской посмотрела в окно – там над прекрасными кровлями государевых дворцов уже светлело небо.
Придворная дама была далеко не глупа. Больше вопросов она задавать не стала.
* * *
Медленно катилась небогато убранная повозка, сопровождаемая четырьмя кэраями, Кэнске и Бэнкеем. В повозке ехала Норико и везла свое неожиданное богатство – свертки шелка, изумительной красоты циновки и посуду, ларчики с нарядными расписными гребнями и золотыми шпильками для волос. Все это ей подарили госпожа Акико, Фудзивара Нарихира и Минамото Юкинари.
Норико возвращалась домой, на север.
Уезжая, она очень беспокоилась о госпоже кошке – и монах объяснил ей наконец, что именно благодаря трехцветному пушистому оборотню Рокуро-Куби чуть не погубили саму Норико. Девушка изумилась, но не испугалась. Во всяком случае, теперь она понимала, что за чудеса творились с ней в заброшенной усадьбе и во дворце Кокидэн. Она только спросила – не пойдет ли вмешательство оборотня во вред здоровью. Монах посоветовал ей, добравшись до дома, показаться хорошему заклинателю злых духов, и она вроде бы успокоилась.
Бэнкей шагал рядом с невысоким коньком, на котором ехал Кэнске, и вел с кэраем очень приятный для обоих разговор о засадах и нападениях, отступлениях и долгих ночных переходах, о колчанах из вишневого дерева и тисовых луках, о стрелах из бамбука и стоячих щитах… Монаху и старшему кэраю было что вспомнить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});