Читать интересную книгу Недобитый - Артем Каменистый

Штучка, болтающаяся за плечом, зацепилась за низкую ветвь, из-за чего я растянулся на земле (не первый раз). Ну что же — будем считать это знаком. Устроим передышку ради медицинских целей.

Живицей обмазал края раны, затем залепил комком, хорошо прижал, растер. Вроде держится. Несмотря на грязь процесса, инструкторы отзывались о нем благосклонно — смола хвойных деревьев способствует заживлению и предохраняет от воспаления. Хорошо бы и входное отверстие так же обработать, но чтобы туда дотянуться, надо всю жизнь йогой заниматься. Обойдемся ремнем и тряпкой сомнительной чистоты — только подтяну немного.

Опять собачий лай, причем не понять как далеко. Два километра? Три? Трудно сказать — в горном лесу звуки ведут себя странно: можно не услышать, выстрел за тысячу шагов, зато шум кузнечного молота уши будут улавливать за морскую милю1. Как и предполагал, оторваться не получается. Упорные у меня преследователи. И ведь стараюсь мчаться на юго-запад, куда им точно не по пути — ничего интересного для демов там нет. Другие бы давно отстали, но эти сильно обиделись — не хотят отпускать. Но и собаку или свору собак больше не спускают — одного урока хватило.

# # 1 Морская миля — 1852 метра.

С собаками, кстати, не все понятно. Раньше мне казалось, что лошади и псы погань и все, что с ней связано, мягко говоря, недолюбливают. Но эти явное исключение. Или специальная порода? Вывели для поиска потенциальных рабов? А что — запросто. После бурдюка, он же карпида или мурратель, меня уже ничем не удивить.

Какие дальнейшие планы? Убитые демы были без мешков или рюкзаков, но по ним не заметно, чтобы голодали — хари вот-вот треснут. Враги полны сил, а вот я, наоборот — в долгой погоне у них большое преимущество. Уже сейчас колени подгибаются, а что дальше будет? Черное сердце нуждается в еде — ему требуется прорва энергии, а что я могу ему предложить? Сосновые шишки?

Один из инструкторов рассказывал, что некоторые представители северных народностей до сих пор практикуют старинный способ охоты: спокойным шагом идти по следу оленя или сохатого. Час за часом, день за днем, с короткими привалами. Зверь вынужден улепетывать, тратя силы на борьбу со снежной целиной. Пищи травоядным надо очень много, большую часть суток они заняты ее поглощением, и на бегу полноценно кормиться не успевают. Быстро растрачивают силы, сбавляют темп, потом и вовсе начинают себя плохо чувствовать. А человеку проще — у него удобные лыжи и целый мешок с припасами. В итоге догоняет дичь все тем же неспешным шагом и…

Мои враги поступают так же. И правильно — в сложившейся ситуации беспроигрышный вариант. Соревнование на выносливость я неизбежно проиграю — как тот олень из рассказа.

Что еще говорили инструкторы? Преследователь ожидает от беглеца одного — быстрого бега прочь. Другие действия дичи могут его смутить, заставить сбавить темп, послать за подмогой, или даже отказаться от погони. Полностью согласен с ними — все нестандартное смущает, настораживает, выбивает из колеи обыденности. Особенно в таком опасном деле.

Один нестандартный ход я уже сделал — устроил засаду собачкам. Отчаянный жест, но ведь сработало. Что дальше? Броситься навстречу с криком "партизаны не сдаются!"? Идея хорошая, но оставим ее на другой раз.

Стоп! Засада! А если повторить то, что один раз уже сработало? Не страшно, что собак больше не отпускают — я и людьми не побрезгую. И вообще не пойму, зачем им псы — раз за разом срывающийся снежок присыпал подмороженную землю двухсантиметровым слоем, на котором мои следы может прочитать даже слепой. Если поначалу это расстраивало, то сейчас призадумался.

Почему бы не использовать на пользу то, что меня выдает?

* * *

Пришлось перебежками и быстрым шагом двигаться еще около часа, прежде чем нашел место, почти идеально подходящее для злодейского замысла. Я и правда не стал мудрить, решив, что однажды сработавший метод не грех применить еще раз, пусть и в модифицированном варианте. Нашел очередной ручей, благо они здесь в любой низине, и двигался по его левому берегу до тех пор, пока русло не стиснуло стенами приличного каньона, что в этих местах не редкость.

Дальше удвоил внимание, стараясь не удаляться от воды, что было не так просто — кустарник под берегом местами почти непролазный. Старания были вознаграждены — вскоре наткнулся на такое место, что захотелось накрыть местным духам богатую поляну и вызвать бригаду веселых девок. Вот уж угодили так угодили…

На первый взгляд ничего интересного. Просто старое дерево, упавшее поперек ручья, образовавшее над каньоном хлипкий мостик. Такое часто в кино любят показывать. Там по сюжету обычно много природы и суровых мужиков, перебегающих через кишащие крокодилами реки по ненадежным бревнышкам. Это нередко приводит к несчастным случаям, но ведь здешние аборигены фильмы не смотрят — могут и не знать. Мне всего-то и надо — подстеречь одного. Для начала.

Лучник тот невидимый из головы никак не выходил. Я человек простой, в сверхъестественное если и верю, то с большой неохотой. Вот и сейчас почти не сомневаюсь, что мистикой здесь не пахнет. Просто стрелок умеет грамотно двигаться в зарослях, и одет в какой-нибудь местный камуфляж.

Мне такая одежка тоже не помешает. Также не помешает лук (на случай, если левое плечо быстро придет в норму) и припасы — жизненный опыт подсказывает, что люди, умеющие бесшумно перемещаться в густых зарослях, нередко таскают с собой съестное. На случай неожиданных приключений вдали от обитаемых мест.

Лучник, скорее всего, одинок — предпочитает впереди всех бегать. За время погони разрыв с основными силами мог увеличиться — люди при долгом движении любят растягиваться. Если так — подловлю здесь, после чего устрою демам крутой сюрприз. Если окажется не один, что ж — тоже гадостей наделаю.

Если ничего не получится, продолжим прежнее занятие. Потеряю лишь разрыв, но зато собью противника с ритма спокойной погони. Бежать за дичью, зная, что она имеет склонность огрызаться, в принципе можно, вот только ноги при этом шевелятся с гораздо меньшим энтузиазмом, да и осторожничать приходится.

* * *

Для начала оценил бревно. Сидело оно достаточно устойчиво — если не бояться высоты, можно смело бегать по нему туда-сюда. Ладно — запомним. Теперь надо обследовать берег на предмет альтернативного места для переправы. Семиметровый каньон с отвесными стенами оставил лишь один вариант — крошечный ручеек, рассекающий левый берег чуть выше. Спустившись там и прыгая с камешка на камешек, можно добраться до удобной расселины, по которой, хоть и непросто, но реально вскарабкаться.

Если имеются другие варианты, то они гораздо дальше, а мне некогда обследовать все русло — погоня ждать не будет, да и сил нет для серьезной рекогносцировки.

Оценил склоны притока и пришел к выводу, что если преследователи решат воспользоваться альтернативным вариантом, то спустятся в самом удобном месте: там склон пологий, относительно ровный, поросший внизу густой травой, по-зимнему сухой и подмороженной.

Стараясь не сильно наследить, протянул понизу бечевку на высоте в ладонь от земли, за ней, не жалея, натыкал в землю припасенных по пути колышков (заготавливать их одной рукой было весело). Затем метелкой затер оттиски своих ног. Конечно, вышло грубовато, но кстати возобновившийся снегопад минут за десять должен надежно скрыть признаки моего пребывания.

Пятясь к бревну, замел оставшиеся следы, напоследок помочился. Если все же заметят, что сходил с основного следа, то желтые пятна тоже найдут, даже засыпанные, после чего, надеюсь, успокоятся, не заподозрив плохого — просто беглец отлил в сторонку.

Разобравшись со следами, осторожно перебрался на другой берег, балансируя с помощью Штучки. Хорошо бы подготовить еще парочку ловушек, но нет времени — ведь понятия не имею, как далеко оторвался от погони.

Забравшись в заросли, мчался через них шагов пятьдесят, стараясь наследить получше, чтобы издали можно было подумать, будто здесь промчалось стадо матерых мамонтов. А потом сделал петлю, вернувшись к облюбованному выворотню шагах в пятнадцати от переправы. При этом наоборот старался шагать так, чтобы чужой глаз потом не мог различить оттиски сапог с большого расстояния. Да и метелкой не забывал работать.

Присев, занялся арбалетом. Левая рука хоть и болела адски, но кое-как начала слушаться — взвести смог. Зарядил, уложил на вывороченный корень, замер. Заметив, что при дыхании вырывается легкий парок, начал бросать в рот комочки снега. Вражеский лучник парень шустрый и наблюдательный, а для меня главное не выдать свою позицию — не хочется устраивать честную дуэль.

Он уверен в себе, раз не боится действовать в одиночку. Знает, что я ранен и потерял немало крови. И знает, что собачек я покрошил контактным оружием. Про арбалет, укрытый от влаги под тряпьем, знать не может. Убегая после того выстрела у реки, я подхватил его с ворохом одежды, на ходу придерживая все под правой рукой. Вряд ли в ходе этих манипуляций он смог оценить мою вооруженность.