молодые девушки и женщины. Солдат они беспрерывно приглашали на танец, тех было мало, и на всех женщин не хватало. К концу вечера солдаты уходили в ночь с партнершами и отсутствовали до утра.
Однажды мне дали в руки тяжеленный карабин и разрешили передернуть затвор. Я прицелился в стену и нажал курок. Счастью моему не было предела. Запомнил на всю жизнь слова солдата: «Никогда не направляй ствол на человека, один раз в год он может выстрелить». Запомнил и всегда соблюдал это правило. Вспомнилось, что солдаты тете Кате отдали несколько картонных коробок с продуктовой помощью от американцев. Они их называли «рационы». В каждой коробке были белый хлеб, который я с изумлением увидел первый раз в жизни, галеты, шоколад, сыр и сахар.
Через три дня, когда все лунки на реке были готовы, саперы в каждую опустили на палочках взрывчатку, от нее на льду оставался длинный бикфордов шнур. И вот наступил день подрыва. Район взрывов саперы окружили шнуром с красными флажками и расположились каждый вблизи своих лунок. Весь берег на берегу реки заполнили зрители. Старший сапер поднял вверх красный флаг, и все замерли. Он крикнул что-то громко и резко опустил флаг. И саперы, перебегая от лунки к лунке, начали поджигать бикфордовы шнуры к зарядам. Потом все дружно бросились на берег. Через секунды начались взрывы, лед взметнулся метров на 20 вверх над каждой лункой. Но отбоя не последовало. Один или два заряда не взорвались, и старший сапер их осмотрел.
В больших промоинах возле берега появились оглушенные взрывами рыбы, иногда большие экземпляры, и народ бросился их ловить, притащив заранее на берег свои лодки.
И такая картина: саперы, взрывы, рыба, — повторялась из года в год, пока мы жили возле моста. Солдаты уезжали, и после них оставался запах дыма, пота и оружия. И местные незамужние женщины вскоре рожали детей. Я скучал и ждал саперов до следующего раза.
Армия
Второй раз я близко столкнулся с нашей военной формой в конце ноября 1963 года. Меня призвали на срочную службу в армию. Три дня пребывания на Егоршинском сборном пункте, холодный душ, где я сильно простыл и получил огромный фурункул на спине в самом верху позвоночника. Это место и сегодня в плохую погоду ноет и болит.
Приехали «покупатели», взяли мое личное дело из папки железнодорожных войск. Построили новобранцев на плацу и объявили, что службу мы будем проходить в Ракетных войсках стратегического назначения. Погрузили в эшелон, состоящий примерно из 15 пассажирских плацкартных вагонов. Загружали в вагоны по полной программе, в том числе и на третьи полки. Постелей не выдавали. И поехали мы неизвестно куда на Восток через всю матушку Россию. Помню, остановились на самом берегу Байкала, помню его тонкий лед, как мы бросали на лед мелкие камни, как они тонко звенели и улетали далеко-далеко.
После Читы эшелон повернул на юг, и начались бесконечные степи и желтая пустыня. Остановились на станции Даурия, где совсем рядом стык границы трех государств: Монголии, Китая и СССР. Выгрузились, нас повели в военный городок «Красные казармы». Казармы действительно были еще царские, из красного кирпича, и одна из них стала моим домом на целый год.
Я оказался в 5 роте третьего дивизиона. Роту завели на третий этаж. Длинный, метров 150 коридор, по обе стороны коридора трехэтажные металлические сборные кровати. Мне достался третий этаж возле окна. Три недели мы жили вольготной жизнью и даже устали от нее. Ежедневно нам читали разные лекции, показывали фильмы. Вызывали поодиночке к врачам, старшине роты Абсалямову, мы отвечали на многочисленные вопросы. Устали от безделья. Перезнакомились друг другом.
Наконец нас распределили по взводам. Построили все 190 человек по ранжиру, я по росту в 172,5 см, попал во второй взвод. Но вскоре перевели в 9-й радиовзвод, где изучали управление ракетой при полете. Нам выдали форму, мы переоделись и сразу потеряли товарищей. Стриженные наголо стали похожи, как гвозди. Вместо 41 размера сапог получил 43. Вместо 48 размера гимнастерки выдали 52.
В этих сапогах мои ноги болтались свободно, портянки слетали, и через месяц образовались огромные кровяные мозоли. В форме я был похож на пугало. Спасибо, каптерщик ушил мне ее по росту. На гимнастерке, на груди, было четыре пуговицы, и две на рукавах. Чтобы они быстро расстегивались, я ложкой их максимально расширил.
Форма рядового Советской армии, 1964 год. Слева автор Киеня В.А.
Фото из архива автора
Наша вольная жизнь закончилась внезапно. В 6.00 мы услышали громкий крик дневального: «Рота, пооодьем!!! Форма одежды на зарядку — в бушлатах!». Казарма как взорвалась. Бросились толпой суетливо обуваться, и на ходу одевшись, кинулись строиться. Я выехал с третьего этажа на чьих-то плечах, спрыгнул и тоже стал обуваться и одеваться. Стал в строй. Сержант Кравченко, дождавшись, пока в строй станет последний боец, объявил: «Товарищи, курсанты, вот эта спичка горит ровно 45 секунд. Это ваша норма. А вы одевались 3 минуты и 42 секунды. Будем тренироваться. Рооота! Отбой!!». И так 12 раз подряд. И завтра, и послезавтра, и по несколько раз в течение дня. Через 6 месяцев учебы я на спор с товарищами одевался за 28 секунд и был этим очень горд.
Помимо гимнастерок со стоячим воротником нам выдавали повседневные брюки зеленого цвета, сапоги, портянки, бушлаты, зимние шапки с красной звездочкой, весной выдали пилотки. Пару варежек с выделенным указательным пальцем правой руки для стрельбы из автомата. Выдали под роспись автомат Калашникова, калибром 7.62 мм, с которым я принял военную присягу через месяц после прохождения Курса молодого бойца. Автоматы хранились постоянно под охраной в ружейной комнате и выдавались перед заступлением в караул. Под роспись. Раз в неделю ночью роту поднимали по тревоге, и мы 6 километров до китайской границы бежали бегом с автоматами, пулеметами и ящиками с боеприпасами. Никаких росписей за получение автоматов в этот момент с нас не требовали.
Перед принятием присяги выдали парадную форму: китель с двумя пуговицами на спине, брюки и ботинки. Для хранения формы выделили всем место в шкафах вдоль стены. На парадный китель при построении в праздничные дни и при увольнении прикреплялись значки: «Отличник Советской армии», спортивный значок (у меня был значок о 2 спортивном разряде по бегу — прим. автора), знак о номере класса по воинской специальности и награды. Медалью «20 лет победы над фашистской Германией» меня наградили в боевом ракетном полку в 1965