Почему на каждом из них значится ваше имя и личная подпись?
— Я не знаю, капитан. Это всё не моё. Возможно, кто-то из моих мужей за моей спиной сговорился с Фреем и решил меня подставить таким нелепым образом, — пыталась выкрутиться из ситуации эта… змея!
— Я чувствую вашу ложь, ара Ри-Новэр! Не заставляйте меня применять к вам другие методы получения признания в совершении преступлений, — обманчиво спокойно произнёс следователь.
— Да что здесь вообще происходит? Почему вы допрашиваете меня, а не моего сына, который чуть не убил моего жениха?! И вообще, я на вас жалобу подам! — взревела женщина, явно не планируя сознаваться в своих преступлениях. Она решила сопротивляться до самого конца…
— А что, вы так хотите посадить собственного сына за решётку? Так не терпится сломать ему жизнь в очередной раз? В кого вы такая жестокая женщина, Сайлина Ри-Новэр? — давил на неё капитан Хонт.
— Я ему эту самую жизнь подарила! Если бы не я, не было бы этого сопляка вообще! И он сам выбрал не тот путь, сам свернул не на ту дорожку. А я теперь виновата? Да как вам не стыдно обвинять меня в подобном! — ара просто была вне себя от ярости. Она с такой злостью и ненавистью произносила свою пламенную речь, что стало даже жутко. Жутко от осознания того, сколько же в этой хрупкой на вид женщине грязи. В ней не осталось никаких светлых чувств, только мрак. За что она так ненавидит всех вокруг? Почему причиняет боль самым близким своим существам? Вопросы, на которые нет ответа…
— Успокойтесь, ара Ри-Новэр, вас пока ещё никто ни в чем не обвиняет. Возьмите свои эмоции под контроль, иначе мне придётся вызвать бригаду медиков для вас, — настоятельно порекомендовал следователь явно неадекватной женщине.
Та, в свою очередь, собралась уже что-то ответить (судя по перекошенному взбешенному выражению лица — сказать она хотела что-то крайне гневное), но не успела и рта раскрыть, как в допросной появился один из подчинённых капитана Хонта.
— Капитан Хонт, мы допросили команду Фрея Ри-Новэра, которая прибыла вместе с ним на обыск дома Сайлины Ри-Новэр, вот протоколы допросов. И ещё обнаружили несколько любопытных голограмм-записей из той комнаты, которая, судя по всему, временно принадлежала ару Сейту Вирэлю. Оказывается, там была установлена камера видеонаблюдения. Мы изъяли флэш-карту и нашли прямые доказательства вины ары Сайлины Ри-Новэр, — отчитался подчинённый громким голосом, так что все без сомнения услышали эти шокирующие заявления.
Но больший шок и испуг испытала, конечно же, звезда сегодняшнего дня — Сайлина Ри-Новэр! Её маска надменности и ненависти наконец-то треснула, явив всем присутствующим глубоко психически нездоровую женщину.
— Это неправда! Все ваши доказательства сфабрикованы! Я — жертва…
— А вот это мы сейчас и проверим, ара Сайлина Ри-Новэр, — выдал следователь и вставил флэш-карту в свой рабочий голограмм-фон.
Глава 34. Обвинения сняты
Фрейзон Ри-Новэр
Ждать новостей пришлось долго. Я и не предполагал, что обычный мой рабочий день превратиться в непонятно что. Но спустя несколько часов ко мне зашёл утомлённый капитан Хонт и прояснил ситуацию.
— Капитан Ри-Новэр, с этого момента с вас сняты все обвинения. У следствия теперь достаточно улик, доказывающих вину ары Сайлины Ри-Новэр во многих преступлениях, — с затаенным облегчением произносит капитан Хонт, а я не сразу улавливаю смысл его слов.
— То есть, у вас уже есть доказательства её вины? Я правильно вас понял? Оперативно сработано…
— Я бы так не сказал. Мы держали от вас это в тайне, но последние несколько лет мы очень осторожно и незаметно следили за вашей матерью. После того нападения на бывшего председателя, когда всю вину свалили на вас, она осталась безнаказанной и ни тени раскаяния даже не испытала. Но это не самое главное. Наш Председатель после того случая поручил нам установить за арой Сайлиной слежку, чтобы, когда она в следующий раз совершит что-то противозаконное, у нас на руках были подробные и убедительные доказательства её вины. Вы ведь знаете, как мягок закон к нашим женщинам, и даже если они совершают тяжкое преступление, их не сажают в тюрьму, а максимум отправляют в психиатрическую клинику на принудительное лечение. А у вашей матери явные признаки психических нарушений, раз она затеяла всё это.
— И у вас уже давно на руках были всё её тайные документы? Тогда почему вы сегодня меня арестовали, если у вас с самого начала были все доказательства моей невиновности?
— Вся её документация была у нас с самого начала слежки практически. Но этого было ничтожно мало для суда. Вы ведь должны понимать, что из-за этих виртуальных бумажек никто в суд «уважаемую» ару не отправит. Сами быстрее на скамье подсудимых окажемся. Нам нужно было что-то гораздо серьёзнее. Именно поэтому мы так долго бездействовали. Наш психолог был уверен, что надолго ара Сайлина не успокоиться, что очередной срыв всё равно рано или поздно произойдёт. И мы должны были быть готовы к этому. А по поводу вашего задержания… Знаете, ара Сайлина сейчас в крайне нестабильном состоянии, к тому же у неё при себе было оружие. Мы не хотели рисковать личным составом, журналистами, которых она созвала, вами и вашими сотрудниками. Поэтому мы решили её перехитрить. Таких чокнутых дамочек по-другому не обезвредить.
Откровения капитана Хонта меня действительно шокировали. Я совсем не ожидал такого поворота событий. Чувствовал себя сейчас так, будто мне на голову целую кучу льда высыпали. И я теперь потерянный, мокрый и холодный никак не могу собрать мысли в кучу и настроиться на нужный лад.
— А отцы… они знали про вашу слежку? — но по снисходительному, немного лукавому взгляду следователя понимаю, что нет, отцы точно не были в курсе всего этого. — Значит, это всё из-за Председателя?
— Возможно, так. Об этом практически никто не знает, но тогда, несколько лет назад, покушение было совершено не на самого Председателя, как было объявлено, а на его беременную жену, которая чуть не потеряла ребёнка из-за этого. Ваша мать, как бы помягче выразиться, чуть не убила семью самого влиятельного и высокопоставленного на тот момент арвальца на планете. Никто не стал официально заявлять об этом только потому, что для суда не хватало доказательств её вины, а вешать всё на вас, ар Фрейзон, было равносильно смертному приговору. Тем более, Председатель знал, что вы ни в чём не виноваты. А если бы он дал ход официальному расследованию, то…
— То меня бы приговорили к смертной казни, а мать бы всё равно осталась