Толик с разбегу прыгнул ему на спину, и они покатились по песку.
Никогда еще Мишка не видел такой короткой драки. Она окончилась в одну секунду. Мальчик лежал на спине и возил ногами по песку, стараясь ударить Толика. Он был старше и крупнее Толика. Но он трусил. У него просто отнимались руки от страха. Огоньки в глазах его вспыхивали часто и злобно. Он с ненавистью глядел на Толика. Но сейчас он не был похож на волшебника. Он был самым обыкновенным трусом.
Майда прыгала вокруг и старалась укусить мальчика. Но она каждый раз натыкалась на невидимую преграду. Подошел Мишка и встал неподалеку. Ему тоже что-то мешало подойти совсем близко.
Мальчик скосил глаза и увидел Железного Человека, который, как обычно, стоял рядом с Толиком.
— Балбес… — крикнул мальчик.
— Я — здесь. Я — рядом.
— Зажми ему рот! — крикнул Мишка.
Толик зажал ладонью рот мальчика. Тот впился в нее зубами. Толику было очень больно. Но он не отнял руки. Железный Человек остался стоять на месте, безразлично улыбаясь. Он спокойно смотрел, как Толик сидит верхом на его хозяине, но не двигался. Ведь он не получил приказа…
Мальчик понял, что ему уже никто не поможет. Как хотелось ему, чтобы в руках у него оказалась хотя бы одна спичка. Он превратил бы в пыль этих жалких людишек. Он убил бы их на месте! Он думал, что самое правильное было бы убить их на месте. Но думал он одно, а сказал совсем другое.
— Отпустите меня, — плаксивым голосом сказал он, — я покажу вам, как отсюда выбраться.
Голос мальчика был смирный и жалобный. И лицо его было жалобное. Но глаза выдавали его. В них плясали знакомые Толику голубые огни.
— Держи его, Толик, — сказал Мишка. — Ему нельзя верить.
— Честное слово… — проговорил мальчик.
— Заткнись лучше, — сказал Толик.
Мальчик изо всех сил рванулся и закричал:
— Балбес, хватай!..
Но Толик не дал ему договорить. Он припечатал ладонью рот мальчика, а когда тот снова попытался его укусить, для полной гарантии стукнул мальчика по уху.
— Непонятно, — ровным голосом сказал Железный Человек, глядя на своего хозяина, извивавшегося под Толиком.
— Толик, давай быстрее, — сказал Мишка, поглядывая на горизонт, из-за которого уже скоро должно было появиться солнце.
— А чего быстрее? Я же не могу его отпустить!
— Давай его привяжем куда-нибудь.
Мальчик замычал и руками показал, что он будет молчать. Толик отпустил его. Он набрал полную горсть песку и показал мальчику.
— Вот смотри. Если скажешь роботу хоть одно слово, я тебе песком рот заткну.
— Вы такие хорошие добрые ребята, — сказал мальчик. — Я понял теперь, что был очень злым. Я очень хочу вывести вас отсюда. Я даже сам уйду вместе с вами.
— Нужен ты нам! — сказал Мишка.
— Я же хочу вам помочь. Мне нужно зайти в дом и взять хотя бы одну спичку. И вы сразу окажетесь дома.
— Так мы тебе и поверили, — сказал Мишка. — Вставай и не разговаривай.
Мальчик поднялся на ноги, отряхиваясь от песка.
— Давай, Толик, тащи его в павильон. Мы его там привяжем.
— Я не пойду! — завизжал мальчик. — Балбес!..
Но сейчас Толик был настороже. Он заткнул Волшебнику рот. На этот раз кулаком. Даже можно сказать, что заткнул он этот рот не один раз, а три или четыре. Что же ему еще оставалось делать?
Мальчик тихо скулил, облизывая разбитые губы. Он искоса поглядывал на Железного Человека, и тот отвечал ему своей железной улыбкой.
Мишка снял с себя рубашку и протянул Толику.
— Завяжи ему рот. Ему ни на секунду нельзя верить.
Толик обмотал рубашку вокруг головы Волшебника и завязал рукава на затылке.
— Иди, — приказал Толик. — Иди, пока я тебя ногой не стукнул.
Мальчик покорно поплелся к павильону, в котором он обычно завтракал.
В павильоне было много столов, на них стояли тарелки с едой, но сейчас ребятам было не до еды. Мишка отцепил поводок Майды. Они втолкнули Волшебника в уборную, в которой почему-то стояло пятнадцать золотых унитазов, и крепко прикрутили поводком ручку двери снаружи.
Тотчас же с другой стороны двери послышался грохот. Это Волшебник колотил в двери ногами, стараясь выбраться из своей ослепительной уборной. Но ребята, не обращая на него внимания, выбежали наружу.
Они бежали по берегу, а вслед за ними ковылял Железный Человек и повторял своим дребезжащим, надломленным голосом:
— Слишком быстро. Слишком быстро. Я должен быть рядом.
27
Едва ребята подошли к катеру, мотор, как и в прошлый раз, заработал сам собой.
Мишка прыгнул в катер, и вслед за ним прыгнула Майда.
— Скорее! — крикнул Мишка.
Но Толик мешкал. Он смотрел на Железного Человека, который, странно наклонившись и волоча ноги, брел по берегу метрах в двухстах от катера. В этот раз уставшие ребята бежали не так быстро, и Железный Человек отстал совсем немного.
Толик смотрел на Железного Человека, и какая-то непонятная жалость овладевала им все больше и больше.
Трудно объяснить, почему это было так. Может быть, потому, что Железный Человек уже не казался таким железным.
— Давай возьмем его с собой, — предложил Толик.
— Что он там будет делать?
— Не знаю.
— Хотя можно его разобрать и посмотреть, как он устроен, — сказал Мишка. — А потом мы сами сделаем такого.
— Нет, не надо разбирать, — сказал Толик. — Давай лучше поедем.
Толик повернул штурвал, и катер стал удаляться от берега.
Толик видел, как Железный Человек подошел к тому месту, от которого отчалил катер. Сквозь шум мотора Толик слышал его дребезжащий голос:
— Слишком быстро. Слишком быстро. Я должен быть рядом.
Повторяя эти слова, Железный Человек вошел в воду и двинулся вслед за катером. Дно постепенно понижалось, и Железный Человек все более погружался в воду. Она уже покрыла его плечи, но он все шел, улыбаясь своей железной улыбкой.
Тихие рыбы безмолвно останавливались, уступая дорогу. Над головой Железного Человека тускло поблескивала поверхность моря. Уже кончилась полоса прибрежных водорослей, и вода стала синее. Но Железный Человек не замечал всего этого. Он шел вперед и вперед, туда, где темной синью отливала глубина и где, кроме этой глубины, ничего больше не было.
А для сидящих в катере Железный Человек давно уже скрылся.
Толик не оборачивался. Он смотрел вперед. Он крепко держал штурвал, по щекам его катились соленые капли.
Впрочем, это могли быть и брызги. Море, оно ведь тоже соленое.
28
— Где эта самая черта? — спросил Мишка. — Что-то я ее не вижу.
— Увидишь, — отозвался Толик, вглядываясь вперед. — Я сам ее пока не вижу. Она должна быть очень яркая.
Внезапно Майда забеспокоилась. Она смотрела вперед, в одну точку, и слегка повизгивала. Она видела что-то такое, чего еще не видели ребята. А скорее всего — чувствовала. Ведь собачьи глаза ничуть не зорче человеческих.
Прошло несколько минут, и Толик начал замечать, что море впереди как бы вспухает. И одновременно с этим, как будто выплывая из тумана, за тем местом, где кончалось море, стали возникать неясные очертания города.
— Я вижу! — заорал Мишка. — Толик, я вижу!
И сразу же перед лодкой вспыхнула и засияла нестерпимым оранжевым светом огненная дорожка. Она искрилась, как поток расплавленного металла. А за ней, совсем рядом, виднелись дома и улицы родного города.
Лодка коснулась носом Черты. Вот уже треть лодки за Чертой… Но в ту же секунду за кормой вскипел бурун. Мотор начал работать в обратную сторону. Катер медленно стал сползать с Черты.
И на этот раз Толик сразу же понял, что произошло.
— Он освободился! — закричал Толик. — Мишка, прыгай! Прыгай скорей!..
И Толик, а вслед за ним и Мишка и Майда прыгнули в море.
В воздухе Толик пересек Черту. В глаза ему ударил нестерпимый оранжевый свет, и он на секунду потерял зрение.
Затем Толик услышал громкий скрежет и визг. Послышались возбужденные голоса.
Толик открыл глаза. Они с Мишкой стояли посреди проспекта. В двух шагах от них боком стоял автобус. К окнам прилипли взволнованные лица пассажиров. Из своей кабинки торопливо вылезал шофер. Лицо у него было бледное.
— Вы что делаете, негодяи! — закричал шофер. — Вы откуда взялись?! Ведь на двести метров впереди дорога была свободна!
Шофер взял одной рукой за шиворот Толика, другой — Мишку и тряхнул их как следует. Ребята не сопротивлялись. Ведь не могли же они объяснить, как они очутились на проспекте.
Вокруг собралась толпа. Все обсуждали происшествие.
— Таких задавишь — и отвечать не будешь, — говорил один.
— Совершенно распустили детей, — говорил другой.