Эта женщина безраздельно владела какой-то ее частью.
Сочетание необычнайно силы Грэм с ее потребностями пробудило в Анне небывалую страсть. Быть рядом с ней, и в то же время так далеко от нее, было невыносимо.
Она начинала обдумывать немыслимое.
Возможно, ей придется покинуть Ярдли.
У нее не было сил усмирить свои желания, она просто не могла быть рядом с Грэм и не хотеть ее. Несколько месяцев ей удавалось довольствоваться их осторожными сдержанными отношениями, но с тех пор, как они поцеловались, все изменилось. Она не могла забыть этого, и не могла перестать хотеть этого снова.
Если она останется, то сойдет с ума, а если уедет, это разобьет ей сердце. У нее не было правильного выбора, но ей нужно было принять решение. Она вытерла слезы с лица и взяла топор. Она собиралась срезать неживые растения до отъезда!
Пока Анна боролась со своими эмоциями и запутанным кустарником, Грэм расхаживала по террасе, сражаясь с собсвенными демонами. Она знала, что делает больно Анне, не объясняя, что происходит между ними, но она и сама не знала. Анна вернула жизнь в Ярдли, а к ней благодаря Анне вернулся запах свежих цветов и звуки музыки.
Грэм реагировала на это, будто бы свет снова зажегся в мире.
Ее сердце прислушивалось к шагам Анны в коридоре. Присутствие Анны заглушило боль долгих лет одиночества. Но Анна также пробудила и другие чувства, Грэм знала прикосновения ее рук, тепло ее кожи, мягкость ее груди. Она знала губы Анны на своих, когда та поцеловала ее. Если бы она занялась с ней любовью, она бы узнала, что в ее сердце. Если бы она выпустила на свободу все, что Анна зажгла в ней, она бы не смогла больше жить без нее.
Но она не могла позволить себе снова доверить кому-то свою душу, а иначе любить она не умела.
Так они и сидели, разделенные не расстоянием, а неопределенностью.
***
Анна вздохнула и отошла от деревьев, которые подрезала.
Она слышала музыку Грэм, которую доносил до нее ветер. Она взглянула в небо, над океаном сгущались тучи.
Анна взяла свою рабочую куртку, как вдруг на нее обрушился сильный поток ветра. Она пока не хотела возвращаться в дом, она все еще была слишком подавленной.
Ей нужно было успокоиться, прежде чем идти к Грэм на их встречу.
Грэм подняла голову от клавиш, когда в комнату ворвался холодный ветер.
До ее лица донесся холодный и мокрый воздух. Собиралась буря, и в ее мыслях возникло только одно слово – Анна!
Она вскочила из-за фортепиано, пролетая сквозь двери на террасу. И с вершини ступеней, ведущих к проходу к нижним частям имения, она закричала, навстречу ветру:
"Анна!"
Анна подняла голову на звук голоса Грэм, удивляясь тому, как чернело небо над ней. Она даже не успела заметить, как дождь и сильнейший ветер обрушились на нее. В одно мгновение ослепительная стена воды пришла с моря, намочив ее и превратив дорожку в лужу грязи. К своему ужасу она увидела, как Грэм спускается к ней.
"Грэм! Нет, иди назад!" – кричала она, парализованная страхом от мысли, что Грэм выходит в шторм. – "Иди назад! Я сейчас".
Бросив инструменты, Анна начала карабкаться вверх по дорожке, пытаясь балансировать при сильном ветре и ливне.
Ветер сломал три ветки, и их унесло бурей. Вокруг сверкали молнии, и дом казался невозможно далеким. Слева от себя она услышала страшный стук, но она не могла двигаться быстрее, даже понимая, что молния повалила старый платан.
Она подняла руку, чтобы закрыть лицо, и закричала, когда на нее упали ветки. Упав на землю, она почувствовала боль в плече.
Первое, что она почувствовала, когда отошла от шока, это пронизывающий холод. Земля, на которой она лежала, была мокрой, и промокшие джинсы и рубашка прилипли к телу. Но холод скоро вытеснила нарастающая боль слева и на затылке. Ее следующая мысль была еще более страшной. Где Грэм?! О боже! Она одна вышла в шторм!
Анна попыталась подтянуться на ветке, но это только усилило боль. Она едва сдерживала рвоту, наконец поддавшись инстинкту. Она упала на спину на мокрую землю и ждала, пока тошнота пройдет.
Казалось, время течет так медленно, как капли воды, капаюшие с деревьев на ее лицо. Вдруг сквозь туман она услышала голоса.
"Ради бога, быстрее!"
Анна узнала глубокий голос Грэм, грубый от страха. Она хотела выкрикнуть имя Грэм, чтобы сказать, что с ней все в порядке, но смогла лишь слабо простонать. Она едва не билась в истерике при мысле о Грэм.
"Грэм," – наконец просипела она, – "будь осторожна!"
"Анна, слава богу," – закричала Грэм, ее голос дрожал от волнения. – "Ты поранилась, любимая?"
"Не думаю," – сказала Анна как можно увереннее. На самом деле она больше беспокоилась за Грэм, чем за свои ссадины и царапины.
– Иди в дом, позови кого-нибудь на помощь. Пожалуйста, Грэм, не сиди здесь, возвращайся в дом! Ради меня!"
"К черту! Мы сейчас тебя освободим. Держись, Анна!" – закричала Грэм откуда-то.
"Черт, Джон, ты можешь быстрее?" – она потянула на себя ветки деревьев, сходя с ума от растерянности и невозможности дотянуться до Анны. Ветки полность закрыли ей лицо и руки. Боже, как она ненавидела свою слепоту!
"Я почти освободил ее, мэм, но попрошу вас отойти назад. Не хватало, чтобы и вас привалило деревом".
Грэм устремила на мужчину свои сердитые глаза и прорычала: "Я не отойду, пока вы ее не вытащите".
Раздался страшный скрип, ветки задвигались, и Анна вскрикнула, когда наконец высвобоилась из-под их веса. Грэм вдруг оказалась возле нее, протягивая к ней свои неуверенный дрожащие руки.
"Не двигайся," – тихо прошептала Грэм, – "теперь ты в безопасности. Джон сейчас тебя освободит".
Грэм села на грязную землю, не обращая внимания на слякоть и холод, и очень нежно держала голову Анны в своих руках. Несмотря на боль, Анна обвила обе руки вокруг шеи Грэм, прижимая к груди ее лицо.
"Я так рада, что ты здесь", – прошептала Анна, нежно ее обнимая.
"Я тебя не оставлю," – ответила Грэм, пытаясь сдержать слезы. Она нежно гладила Анну, утыкаясь горящи лицом в ее мокрые волосы. – "Я здесь".
Анна почти не чувствовала боли, поглощенная присутствием Грэм. Когда дерево убрали, она попыталась пошевелить ногами. Все было в порядке, но она застонала, когда начали болеть ее множественные ссадины.
"Где болит?" – спросила Грэм, когда снова обрела контроль над собой.
"Плечо, но не думаю, что оно сломано." – Анна начала осознавать, что они обе страшно дрожат. – "Грэм, тебе нужно внутрь. Помоги мне встать".
"Лучше подождать врача. Я тебя не оставлю".
Про себя Грэм проклинала собственную беспомощность, даже когда убедилась, что Анна в порядке.
Несколько страшных минут она боялась, что потеряла ее.