– Некроманты? – удивилась я, невольно вспоминая неживого мишку.
– Вот ведь паршивцы!! – повторил Маркус, рассматривая что-то в провале двора.
Схватив мантикорят в охапку, я медленно и не очень смело подошла к парню. Грунт просел от времени, обнажая подземные коммуникации: коридоры, комнаты, переходы. Общая площадь была небольшая, но расчищенная и представляла собой лабиринт. В котором сейчас пятерка нежити пыталась достать одну мантикору, что отбивалась отважно, но на последнем издыхании.
– Можно я их спалю? – мрачно поинтересовалась я. – Или ты их в качестве вещдоков хочешь прихватить?
– Пали, – сухо ответил Маркус.
Я щелкнула, и от облезлых умертвий не осталось и горстки пепла. Мантикора, героически оборонявшаяся уже не первый час, устало рухнула на пол и прикрыла глаза.
64
– Самочка мантикоры, одна штука. Как заказывали, – мрачно прокомментировал Норон.
– Думаешь, разумно ее брать с собой? – с сомнением спросила я. – Ее тут мучили какие-то недоучки некроманты, а мы ее привезем в академию, полную студентов.
– Предлагаешь оставить ее здесь? – удивился парень.
– Нет конечно! – воскликнула я. – Выпустить и отпустить…
– Не выживет, – покачал головой Маркус. – Видишь, мы, по идее, представляем опасность, а она даже стоять не в силах.
– И как быть? – растерялась я окончательно.
– Ну… у нас же целый факультет бестиологии. С одной-то мантикорой справятся, – пожал плечами он.
И, не дожидаясь моего ответа, щелкнул пальцами. От нас к печально лежащей мантикоре спустилась широкая ледяная лестница. Мантикора приоткрыла один глаз, посмотрела на путь к свободе, вяло повела ушами и прикрыла глаз обратно.
Я посмотрела на Маркуса. Маркус посмотрел на меня. И такой у него был говорящий взгляд, что я даже не стала дожидаться, пока он озвучит свои мысли:
– Я туда не полезу.
– Представь, что это лежит диплом!
– Ни-за-что!
И шаг назад сделала. Подальше от лестницы, а то вдруг еще решит придать мне ускорение.
– Ты боишься умертвий! – внезапно воскликнул Норон.
– Тише ты! – шикнула я на него и оглянулась.
Мало ли хозяева местечка заявились во внеурочное время.
– Трусишка, – чуть улыбнулся парень, а я насупилась:
– Ничего я не боюсь. Я вводный курс по некромантии с отличием сдала, если хочешь знать. Просто они мерзкие…
– Помню я это «отличие», – хмыкнул Норон. – Отличительно визжала и поливала огнем весь полигон.
– Но сдала же, – оскалилась я.
– Аргумент, – вздохнул парень.
Мы снова посмотрели на мантикору.
– Может быть, обмотать ее какими-нибудь ледяными цепями? – задумчиво произнесла я. – Перекинуть через что-то и поднять, как строительный блок?
На лице парня отразилось сомнение, но критиковать идею он не спешил.
Так мы и стояли в задумчивом молчании, рассматривая «диплом». И пока мы изобретали систему его транспортировки, три маленьких пушистых безобразия, осторожно перебирая лапками, подошли к краю обрыва. Одно только их передвижение по земле заслуживало умилительных оваций: эти пушистые жопки, видимо, чувствуя потенциальную опасность от провала, при каждом шаге высоко задирали передние лапки, а потом со всего размаха аккуратно опускали их на землю, чтобы потом очень осторожно перенести свой великий вес с лап на лапы.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я прям засмотрелась на этот хвостиковый парад, когда, наконец, все трое достигли края и очень осторожно заглянули вниз. Заглянули и запищали-замяукали.
Лежащая внизу мантикора аж подпрыгнула, услышав эти звуки. Заметалась, ища глазами источник мяуканья, а потом в два очень бодрых крылатых прыжка преодолела всю нороновскую лестницу.
Мы с Маркусом такой прыти от еще минуту назад почти умершей от бессилия животинки не ожидали, а потому я просто отшатнулась, а парень плавным движением шагнул в сторону, встав между мной и хищником.
При этом мои мантикорята продолжали наперебой мяукать и пищать, активно жестикулируя всеми конечностями. Не до конца уверенная в смысле происходящей коммуникации, я тихонечко задвинула троицу за себя. Задвинулась она ненадолго и почти в ту же секунду меня оббежали с обеих сторон, чтобы продолжить пушистый диалог.
Мантикора, которая, кстати, по размерам была с нормальную такую лошадь, с видом глубокой задумчивости на морде рассматривала меня и Норона. Хвост с ядовитым шипом то и дело принимал знак вопроса, слушая малявочек.
И вот, спустя почти четверть часа мявчания, мурчания и фырканья с обеих сторон, спасенная нами особь лошадиных размеров благосклонно кивнула и, зевнув во всю пасть, демонстрируя ряды клыков, подошла к Норону, чтобы уткнуться носом ему в ладонь.
Парень немного растерянно чесал огромную кошку за ухом, и я хихикнула:
– Сдается мне, теперь ты у нас мамочка-мантикора.
65
– Ну что, я за задние лапы, ты – за передние, и потащили? – предложил Маркус, когда знакомство с новым членом нашего отряда завершилось.
Вопрос был непраздный. Как транспортировать трех мантикорят и одну взрослую мантикору? Ладно, с мелочью понятно – их можно рассовать по карманам. Но взрослая мантикора, во-первых, была полноразмерная, во-вторых полновесная, а в-третьих, еле живая.
Как огромный котенок, она свернулась калачиком у ног Маркуса и устало вздохнула. Малявки так рвались к ней, что мне пришлось подойти поближе, и теперь по бедной уставшей мантикоре скакало три пушистых бандита. Мантикора периодически приоткрывала то один, то другой глаз, пересчитывала хвостики и снова устало вздыхала.
– Для начала, думаю, Мантише надо поесть, – сказала я.
– Мантише? – приподнял брови парень.
– Ну а как ты собираешься с ней общаться?
– Ни-кхм… – Маркус подавился словом «никак», потому что Мантиша навострила уши.
– Ну, раз ты тут единственный мужчина, иди, добывай нам мамонта, – сказала я, указав на ворота.
Рядом раздался возмущенный писк: рыжий и черный мантикорята были категорически не согласны, что единственный мужчина тут Норон, но Мантиша аккуратно отодвинула их хвостом, чтоб не начали напрашиваться на охоту.
– Я не уверен, что оставаться здесь хорошая идея, – покачал головой парень.
– Думаешь, еще какая нежить тут шастает? – спросила я, невольно поежившись и придвинувшись к Маркусу.