предметов.
Доставая маленькие синие камушки и напитывая их, класть в каждый из четырёх углов комнаты. Затем повторить такое же действие для каждого потолочного угла, положив камень на специальную маленькую подставку. Вновь подойти к замыкателю и, дотронувшись до главного камня, наблюдать как он связывается со всеми остальными. Моргнув три раза и оповестив, что контру установлен корректно, свечение на замыкателе пропадает и аккуратно убрать его в сторону.
Теперь можно не бояться за свой сон. Магическая сеть, протянутая между камнями по всем стенам, полу и потолку, будет проверять сама себя на целостность. И если её пересечёт что-то без маны или с отличной от моей — замыкатель должен будет запищать, а не громом прокатится по округе звуком падающего метеора.
Проверив свои карманы, прощупав гримуар, висевший на боку, жезл с кинжалом на поясе, и убедившись, что на ближайшие несколько дней у меня с собой всё есть, я взял сумку и вышел из комнаты. Увидев меня внизу, хозяин гостиницы сразу сообщил, что ужин будет через пять минут и мне следует занять один из ещё свободных столиков.
— На хранение. Заберу через день.
Хозяин достал статуэтку с пузатым человеком, в одной руке которого были весы, а в другой кружка. Он быстро проговорил, что берёт у меня на хранение мою сумку и поднёс статуэтку ко мне. Я лишь легонько коснулся её головы, вслух подтвердив передачу вещей. Статуя тускло загорелась синим цветом, пропавшим через секунду.
Внимание, был заключён контракт
— Присаживайся, а вещи твои я сейчас спрячу.
— Мне бы разбавленного, тёплого вина и хлеба перед едой. Сколько?
— Пять медяков. Как постоялец можешь рассчитаться утром.
Вскоре крепкий, коренастый парнишка, явно приходившимся родственником хозяину, принёс кувшин и небольшую булочку белого хлеба. Из сосуда поднимались едва заметные клубы пара.
Налив в кружку бледно-красной жидкости, я сделал небольшой глоток и сладко-пряное вино тёплым комком ушло в утробу, наградив меня приятным, согревающим чувством. Набрав воздуха в лёгкие, я залпом осушил стакан, удовлетворённо выдохнул и с наслаждением стал прислушиваться к ощущениям: тепло от напитка медленно расходилось от живота по всему телу. Тепло — вторая причина столь завышенных трат на комнату.
Я откусил кусок хлеба и запил его вином. Хотелось напиться этим нектаром до смерти, в отместку за четыре дня пути, когда я мёрз как последняя собака, матеря всё на свете и насылая проклятия на всех и вся, кто только попадался мне на глаза. Караван едет, колёса у повозки скрипят, а ты, как тварь дрожащая, укутанная двумя слоями одеяла, сидишь в телеге и дрожишь от холода. А если не найду в городе места, куда пристроится на эти полгода, то помёрзну ещё в одном круизе.
Мотнув головой и стараясь отогнать дурные мысли, я хотел отломить ещё хлеба, но заметил, как парень, принёсший мне до этого вина, шёл в мою сторону с небольшим подносом в руках. На моём столе оказалась тарелка с горячим рагу, нарезка из вяленого мяса, пара ломтей козьего сыра и ещё один кусок хлеба.
Дверь в гостиницу открылась и внутрь зашли двое мужчин, в одним которых был Мирн. Увидев меня, он поднял руку в приветственном жесте. Повторив за ним, я пригласил их присоединиться.
— Ликус, рад тебя снова видеть! Смотрю ты отогрелся и стал выглядеть добрее! Или это вино так на вашего брата действует? — вечно позитивный караванщик, по совместительству начальник каравана, в котором я добирался до города, стал засыпать меня словами:
— Знакомься, это мой старый друг Нарик, организатор рабских аукционов в этом городе. Нарик, это Лик… Ликду…
— Лик’Тулкис, но Ликус проще произносить, — помог выкрутиться караванщику, видя, как он себе чуть язык не прикусил от соблюдения этикета. — Наши имена сложно выговаривать остальным разумным.
— Не сложнее, чем орочьи, — парировал Нарик.
— Смотря о каком племени идёт речь.
— Ты был в землях орков?
— Несколько раз, но надолго не задерживался.
— Как интересно. Мне вот доводилось лишь общаться с некоторыми из них. Племя Багрового Козла знакомо?
Неспешно продолжая разговор, два друга заказали себе ужин и вина. Решив обзавестись полезным знакомством в этом городе, я попросил записать на мой счёт. Поглощая еду и напитки, мы плавно перешли с темы орочьих племён на обсуждение того, как нам повезло, что на караван никто не пытался напасть. Потом я, как странствующий магос, рассказал парочку интересных историй.
Затем были искренние слова благодарности от Нарика в адрес церкви за то, что позволила использовать троптосов как живой товар. Ещё его отец, сорок лет назад светился от счастья, когда получил дополнительные вещи для продажи любому желающему, а не только строго установленным лицам по строго фиксированной цене и строго для убийства.
Нарик посетовал, что аукцион был неделю назад, а новый планируется минимум через три и теперь ему нечего мне предложить. Хоть мне раб и не нужен был, он всё равно стал заверять что, если вдруг мне понадобится живой товар или другие его услуги — он с радостью поможет. За соответствующую плату. Со скидкой, разумеется.
Закончив ужин и попрощавшись со мной, два друга направились к выходу, а я же подошёл к хозяину гостиницы, и попросив принести ко мне зажжённую свечу, чтобы растопить камин.
Стоило мне войти, как в дверь постучали — за ней стояла дородная женщина с моим заказом, который я обменял на медяк чаевых. Активировав сигнальный контур и немного повозившись с камином, я скоро стал наблюдать, как языки пламени с жадностью окутывали поленья, а вместе с ними волнами распространялось тепло, убаюкивая меня.
Глава 2
Позднее утро разбудило моросящим дождём, стучавшим по закрытой ставне и прохладой воздуха, медленно наполнявшей комнату.
— Доброе утро, — стоявший за стойкой парень, разносивший вчера заказы, буднично поприветствовал, стоило мне спуститься, — завтрак готов, можем принести в комнату. Что-нибудь ещё желаете?
— Нет, завтракать буду тут. Хочу рассчитаться за вчерашнее.
— С вас тридцать пять медных: пять за вино и хлеб, по десять за два заказа ужина и дополнения, — расплатившись, я сел за свободный стол.
В зале было почти пусто, а те из немногих, кто завтракал, старались быстрее закончить с едой и уйти по своим делам. Шум, доносившийся с улицы, доказывал, что город ожил после ночи. Вскоре принесли мой завтрак, состоящий из пшённой каши с фруктами и отваром из трав с ягодами. Медленно поглощая его, я стал обдумывать свою дальнейшую судьбу.
А у неё лишь три пути: остаться в этом городе, попробовать прибиться к какой-нибудь деревне за плату