ботинок и не дал закрыть дверь с обидным смешком:
– Скорее, ой-ой-ой, если судить по твоему помятому виду!
– Чего тебе надо? – чуть не плача от стыда и позора, спросила я. – Полюбовался, ну и шел бы!
– Не могу. У меня к тебе важный разговор, – ответил он.
– Я сегодня не могу говорить. Ни о чем. Ни с кем. И вряд ли смогу хоть когда-нибудь, – пробормотала я, отводя глаза.
– И все же, лерра Эйташ, выслушайте меня, – торжественно начал Эран. – Я тут поразмыслил на досуге и решил дать тебе шанс. Я согласен взять тебя в пару. И в знак успешного будущего сотрудничества, предлагаю настой от головной боли. В лазарете сказали, к ним все утро обращались пострадавшие от защитного заклинания лерра Даути. В общем, все участники ограбления его лаборатории. Твои подельники…
– Боги, мне конец! – окончательно расклеилась я и беспомощно привалилась к косяку. Плевать на нестерпимую боль, лучше умереть…
– Не паникуй, – подбодрил Эран, – второкурсники говорят, его лабораторию каждый год пытаются обнести. Вы не первые и не последние. А целители ворчали, что мельчают маги, ничего нового придумать не могут, каждый год одно и тоже.
– Правда? – с отчаянной надеждой уставилась я на Эрана.
– Правда, – ухмыльнулся он, а потом неожиданно строго и сухо добавил: – Надеюсь, такими глупостями ты занималась в последний раз. Или хотя бы проявляй фантазию и не попадайся. Я хочу быть если не победителем, то в числе первых магов этого выпуска! Поэтому о нашей паре должны говорить только в превосходной степени…
– Значит, ты действительно сходил и попросил для меня лечебную настойку? – уточнила я главное, перебив Эрана.
– Да.
– Спасибо, ценю! – буркнула я, схватив бутылочку, и все-таки захлопнула дверь перед носом высокомерного парня с огромными планами и самомнением.
Опершись о стену спиной, почти молниеносно выпила половину пузырька, затем протянула остатки откинувшей одеяло Рине.
– Спаситель! – выдохнула она с облегчением. – Хоть и ужасно вредный. Молчал бы больше – цены бы ему не было, честное слово.
И я, чувствуя, как отпускает боль и тошнота, согласилась с ней полностью. Эран больше к нам не рвался. Видимо, понял-таки, что серьезные разговоры действительно лучше отложить.
Несмотря на облегчение, собирались мы на занятия с горем пополам. Пришлось использовать примочки с травами, благо их в дорогу собрала моя мама, иначе смотреть на себя действительно было страшно. В общем, в столовую мы шли как на заклание и выглядели почти свежими и цветущими. Примерно, как горшок с петуньями у крыльца таверны дяди Толлера: поставили для украшения, но кто-то бессовестный накануне оборвал все самые красивые цветы, оставив самые замухрышки и стебли с листьями. От этого и от того, что вчера вытворяла, мечтала провалиться под землю…
Но, как выяснилось, страдали не только мы с Риной. В столовой она заговорщически ткнула меня в бок и мотнула головой в сторону ближайших столов:
– Твои подельники?
Я посмотрела, куда указали. И стало чуть легче на душе. Там сидели знакомые кадеты, игравшие вчера на желание, и по ним было заметно, что вечер «удался» не только у меня. По большому счету, практически все присутствующие, за редким исключением, выглядели так, будто нуждались в лечебном зелье не меньше, а то и больше нашего.
Однако за завтраком полегчало мне временно. На первом же уроке в аудиторию вошли лерр Даути и ректор. Перепугали всех, я и вовсе чуть не полезла под стол, прекрасно понимая, что исполнителю достанется больше других. Начальство посверлило нас суровым взглядом, оценило помятые лица и покрасневшие глаза, а потом, злорадно ухмыльнувшись, сообщило, что на первый раз нас простили.
По аудитории разнесся дружный вздох облегчения.
Уверена, этот урок никто не забудет. И что-то мне подсказывало, это именно уроком и был. Возможно даже, второкурсники «учили» нас с ведома преподавателей.
– Больше никогда и ни за что, – словно спасительное заклинание шептала я под насмешливым взглядом Эрана. Тот сегодня сел на соседнюю лавку и уделял мне неприлично много внимания!
– Не зарекайся, – веселился Ивар, выспавшийся и свежий как огурец.
– Девчонки… девчонки… – с грустью и досадой виновато вздыхал Оллер, пытаясь взять Рину за руку, но та ее отдергивала.
Что у них вечером произошло? Когда Рина пересказывала вчерашнее, там не было речи об их ссоре. Да и выглядели они вчера такими счастливыми…
А дальше…
На подходе к полигону, куда мы шли на второе занятие работать в парах, украдкой осмотрелась: куда ни глянь, те самые зловещие соты – участки с различными рельефными, магическими и погодными условиями, разделенные друг от друга энергетическими стенками. Одним словом – полигон с кучей ловушек и тварей, созданных натаскивать и обучать кадетов первачей, то есть нас.
У первой разделительной черты, глядя на полигон, нас ожидал высокий преподаватель, а ветер-проказник трепал его черные волосы. Он не спеша обернулся, и я залюбовалась его плавными, ловкими движениями, широким разворотом плеч, мускулистыми руками, которые он сложил на груди.
Лерр Лерио…
Что?! Он здесь?!
Стыд, смущение и желание провалиться сквозь землю навалились с новой силой. И будто мне своих терзаний было мало, начали раздаваться громкие смешки.
– Гляди, Эйташ, не засмотрись на его зад, а то попадешь монстру в пасть, – не понижая голоса, загоготал один из моих подельников.
Оллер отпустил шутнику подзатыльник, не больно, но обидно. Зато остальным стало неповадно. Но меня уже заливало жаром стыда и смущения. Чувствовала внимательный взгляд наставника, но заглянуть в его черные глаза – сродни подвигу, на который я пока не способна. Думала, умру на месте, вот только время тянулось, как патока, а жизнь продолжалась и смешки тоже. Но более тихие и не такие ехидные.
Мне все же пришлось вскинуть взгляд, потому что раздался резкий хлопок – лерр Лерио выпустил крылья, которые неизменно поглощали мое внимание.
– Прости, Грей, чуть не опоздал, – раздалось позади. Через мгновение рядом с Лерио встал лерр Дивит.
Как и в прошлый раз солнце играло в его золотисто-рыжей шевелюре, отразилось в карих глазах, которые нет-нет да вспыхивали красным пламенем, выдавая измененного. Больше никто не ошибется, глядя на коренастого