Читать интересную книгу Премьер. Проект 2017 – миф или реальность? - Николай Рыжков

Так и разошлись. Каждая сторона при своем мнении. Я ни разу нигде не писал об этой беседе. Но несколько месяцев назад Горбачев, надо отдать ему должное, сказал по телевидению, что единственным человеком, который нас предупреждал и возражал против назначения Ельцина в МГК, был Рыжков. Но мы его не послушали.

Такова еще одна информация для размышлений о роли личности (и случая) в истории… Но вернемся к XXVIII съезду. Как известно, на нем практически был узаконен принцип федерализации партии, поскольку

был разрушен ее основной стержень — демократический централизм. Однажды утром, перед началом очередного заседания, Горбачев проинформировал членов президиума Съезда, что первые секретари ЦК компартий союзных республик настояли на создании Политбюро по новому принципу: теперь в ПБ должна быть представлена каждая республика в лице первых секретарей их компартий. Это был еще один сильный импульс к быстро развивающемуся сепаратизму республик.

Новая организация высшего органа партийной власти вполне удовлетворила Горбачева, сохранив его положение в стране и партии. Но такое решение оказалось смертельным. Произошло фактическое расчленение партии по национально-территориальному принципу. Она превращалась из единой союзной политической организации в некую партийную федерацию или даже конфедерацию. Был нарушен ленинский принцип сочетания федеративного устройства государства и демократического централизма в партии. Стержень государства в виде единой партии был рассечен на 15 кусков. Так шаг за шагом сдавались позиции, и состоявшееся затем расчленение Союза подтвердило самые худшие опасения.

Последний Съезд КПСС не выполнил своей объединительной роли. Напротив, раскол партии на нем проявился еще более четко, чем до его проведения. На мой взгляд, это был Съезд полуразрушенной своими лидерами некогда великой и мощной партии. До гибели КПСС оставался еще год.

Впереди были апрельские и июльские (1991 года) Пленумы ЦК. Было заявление Президента — Генсека о своей отставке. Бегали его приверженцы по залу и собирали подписи с просьбой не делать этого «рокового» для партии шага. Это письмо-слезницу я не подписал.

С апреля 1991 года партия практически осталась без лидера. Более того, ее Генеральный секретарь боролся со своей партией и ее ЦК. Началось массовое бегство из нее. Одни публично каялись. Другие (Яковлев, Шеварднадзе и Кº) объявили «крестовый поход» против КПСС. Третьи перед экраном телевидения демонстративно сжигали в пепельнице свои партийные билеты.

Наступала страшная для страны и партии осень 1991 года. Приближалось 6 ноября, когда люди получили от своего избранника предоктябрьское «поздравление»…

Глава 8. «Не считаю свою партию преступной!»

1991-й и 1992-й стали годами унижения и уничтожения КПСС. Более мерзкого глумления и даже садистского издевательства над вчерашней «руководящей и направляющей силой общества» трудно себе представить. В ход пошел тотальный моральный террор, этакая российская «Варфоломеевская ночь». Дошли до предложений ввести для бывших партийных руководителей запрет на профессию сроком на 10 лет. Особенно злобствовала госпожа Старовойтова. Видно, так учили ее за границей, где она за год, как писали газеты, провела около 200 дней. Германский опыт, похоже, ею был изучен хорошо.

Во всех бедах и неурядицах стали обвинять бывших коммунистов и работников государственного аппарата. Кстати, цель достигалась безошибочно, так как руководителями предприятий и организаций, как правило, оставались те же люди. Да и откуда взяться новым? Ведь руководить заводом — это не кричать на митингах. В обиход прессы вошли термины постперестройки: «партократы», «коммуняки», «красно-коричневые», «чернь», «быдло» и т. д. Старая, как мир, истина — разделяй и властвуй — набирала силу, чтобы 4 октября 1993 года подвести итог с помощью 125-миллиметровых танковых пушек.

Преданная своим лидером и его ближайшими соратниками, деморализованная партия не оказала какого-либо сопротивления. Могучая партийная структура с многотысячным аппаратом на всех уровнях сдалась на милость победителя. Предательство идей перестройки и ее кончина, разочарование в ней широких масс населения выразились в полном отсутствии их поддержки партии, да по существу и она, деморализованная, сама ее не искала. И происшедшее имело свою логику: ведь партия монополизировала управление всеми сферами жизни общества, и теперь на нее охотно возлагалась ответственность за все поражения, а заодно и победы, густо вымазанные дегтем. И когда я вспоминаю об этом, то невольно думаю: какие же мрачные бездны есть в душах человеческих, какой звериный оскал скрывается за благообразной личиной иного профессора, актера, писателя, какие ничтожные, шкурные интересы лежат в основе их поступков, на что способны они, эти оборотни, в своем стремлении к власти, богатству, славе — хотя бы и геростратовой…

Я не имею возможности описать все это умопомрачение, эти дикие пляски на поверженном гиганте. Остановлюсь только на двух событиях 92-го года, поскольку в силу сложившихся обстоятельств я был их непосредственным участником.

Во-первых, о «золоте партии». Во-вторых, мое отношение к партии. То и другое было мной высказано на Конституционном суде в 1992 году.

Говоря о «золоте партии», по поводу которого до сих пор льется поток грязной лжи, необходимо четко определить содержание этого звонкого понятия. Оно имеет двоякий смысл: действительно золота, а также денег партии. В конце 91-го и в начале 92-го в средствах массовой информации появились сенсационные сообщения о деньгах партии. Наблюдая, с какой яростью и целенаправленностью все это делалось, легко можно было понять, что через беспрецедентную дезинформацию идет шельмование КПСС в глазах населения нашей страны, в глазах мирового сообщества. Руководители России, развернув эту кампанию, хотели убедить всех: партия была преступной и ее надо запретить.

Из газеты в газету стали кочевать астрономические цифры «золота партии». Делались заявления, что за последние годы своего существования КПСС вывезла из страны золота, ценностей и валюты на сумму от 8 до 15 миллиардов долларов. Потом писали, что эта цифра может быть значительно выше. Назывались и еще более фантастические суммы. Особо отмечалась денежная помощь зарубежным коммунистическим партиям и рабочим движениям. Здесь уже называлась сумма совершенно иного порядка: за десять лет было израсходовано на эти цели 200 миллионов долларов — от 12 до 20 миллионов в год. Имеющиеся документы подтверждают только эти последние цифры. Все остальное — плод воображения…

Тем не менее, по представлению прокуратуры было возбуждено дело «О финансах КПСС». Руководство России создало комиссию во главе с Бурбулисом. Гайдар же быстро нанял известную американскую сыскную фирму. За услуги ей заплатили, опять же по сведениям печати, 20 миллионов долларов, то есть 10 процентов от денег, переданных зарубежным партиям за 10 лет. И снова сенсация в прессе! Нью-йоркская компания «Кролл Ассошиэтс» (так называется эта фирма) обнаружила наконец-то 100 миллиардов «партийных долларов».

Но поднятая пыль быстро осела. Вице-президент компании заявила, что сообщения российского телевидения и прессы являются полной чепухой. Компания лишь гипотетически оценила лежащие в заграничных банках российские деньги в 100 миллиардов долларов… Думаю, что в то время эта цифра была близка к истине: она включала в себя валюту новых российских предпринимателей и других наших граждан. Но при чем здесь деньги КПСС? Поистине, на воре шапка горит…

Позже опубликованы еще более внушительные, уже отечественные, данные. По ним сумма российских вкладов увеличилась до 200 миллиардов долларов. И сделан вывод, что эти деньги переведены за рубеж в последние 2–3 года.

Довожу до сведения читателей, что вся наша выручка в свободно конвертируемой валюте в 1989 году составляла примерно 25 миллиардов. Из этих денег необходимо было отдать долги, купить продовольствие, сырье, машины и оборудование… Похоже, что сам сюжет о партийных миллиардах заимствован из нашумевшей 140-миллиардной авантюры Силаева — Фильшина. После ее разоблачения первый из них спокойно пережил эти годы послом в Европейском сообществе, в Брюсселе, а второй до сих пор укрепляет экономические связи с Австрией. Так писала пресса.

Я не знаю, какая доля партийных расходов покрывалась за счет государства в 1919 году. Но в период моей работы в качестве Предсовмина бюджеты государства и партии были совершенно самостоятельными. Первый составлялся правительственными органами и утверждался Верховным Советом. Второй разрабатывался аппаратом ЦК и утверждался Генсеком. Ежегодно Управляющий делами ЦК составлял подробный отчет о финансах партии — о доходах и расходах. Партийный бюджет формировался в основном за счет двух самостоятельных источников — поступления взносов и отчислений от прибылей более ста партийных издательств. С этим документом знакомились члены ПБ.