class="p1">— И…
— Все по плану, старый друг, — перебил генерал, так как они вели этот разговор почти каждый век. — Эти эпохи не прошли зря. Как мы и спланировали, все фигуры на своих местах. Солдаты ждут приказа. Мы почти готовы.
— Почти готовы… — выдохнул Горшечник. — Ты представляешь, что произойдет… когда все… начнется? Ты готов… пойти на это?
Генерал повернулся к другу. Посмотрел тому в глаза и позволил себе приятельскую усмешку.
— А ты готов? Или не хочешь прощаться с этой неотразимой внешностью.
Уродец еще раз взглянул в зеркало.
— Я буду скучать по тому, как привидения… и банши легко принимают меня… в свои компании…
— Ну, тебя ждут компании куда более горячие.
Горшечник опять продемонстрировал в улыбке зубы-личинки.
— Юмор никогда… не был твоей сильной стороной… друг мой.
Они снова замолчали. Каждый думал о чем-то своем. Пока, наконец, уродец снова не поднялся на ноги.
— Ты готов? — спросил он и желтые, нечеловеческие глаза на миг подернулись столь человечной и чуждой омерзительному облику, понятной и простой влагой около отсутствующих век.
Черный Генерал кивнул.
— Тогда прощай, друг мой, — Горшечник протянул посох и коснулся им лба генерала. — Я запечатаю твои воспоминания… о всем, что связано со мной… и нашими беседами.
— Я знаю, — прошептал генерал и закрыл глаза.
Сперва он потерял дом, затем жену, а теперь единственного друга. Последствия его выбора или судьба. В данный момент это не имело никакого отношения. Во всяком случае — для боли.
— Если все получится, то… — произнес голос столь же омерзительный, сколь и родной. — попрощаемся, когда… встретимся в… саду… мой друг.
Генерал открыл глаза.
В полном одиночестве, как и всегда, он сидел на камне среди бесконечного изумрудного моря.
Перед ним шелестела трава, а в руках лежал Ронг’Жа, сделанный по образу и подобию того, что пришлось отдать старику Борею.
Над головой сияли звезды. Сад Богов. Черный Генерал собирался отправиться туда, но на сей раз — вместе с половиной всех живых существ Безымянного Мира.
Близилась вторая война Небес и Земли.
— Варвар, проклятье! Да опалят Вечерние Звезды твою бесполезную задницу.
Хаджар открыл глаза как раз вовремя, чтобы заметить, как его, ослабевшего и почти обессилевшего, взваливает на спину Шакх. В этот момент Лэтэя, приставив к горлу Арнина кинжал, вышла из укрытия.
— Приготовься, — шепнул на ухо Пустынный Волк. — Срань… если не получится, мы в полной заднице…
На какое-то время залп из техник, стрел и заклинаний стих и Артеус, буквально скатившись по камню, бледнее мертвеца, дрожащими руками утирал кровь из носа.
Если бы кто-нибудь при первой встрече, полтора века назад, сказал Хаджару, что этот наивный парнишка, предпочитающий сочинять баллады и любоваться цветками, сможет в одиночку противостоять десятку горцев, он бы рассмеялся в лицо.
Все же — удивительно, на что могли быть способны люди. Куда там богам…
Боги… почему он подумал сейчас о них? И еще о каком-то саде. И так больно в груди… почти так же, как в день, когда погибли Неро с Серой.
— Вам ведь он нужен?! — выкрикнула Лэтэя, прижимавшая нож к горлу оборотня.
— Падающая Звезда, это ты?! — донесся, через перевал, знакомый голос.
Хаджар мысленно выругался. На разумеется Нарнир не мог не нанять Старика. Интересно, что мог такого вожак сыновей Феденрира предложить старейшему, опытнейшему и, вероятно, сильнейшему из горцев в обмен на помощь.
Старик бы согласился только на одно… но какой смысл Нарниру предлагать путь к Северным Землям, если он всеми силами пытается сейчас не пустить туда отряд Хаджара.
Или дело не в этом?
Проклятые интриги…
И как же болит голова.
— Да! Это я, Старик! — с легким поклоном прокричала Лэтэя. — Мы можем договориться?! Или тебе заплатили за наши жизни?!
Умная девочка… хотя какая девочка. Верный друг и соратник. Мудрая и сильная. На неё всегда можно было положиться.
— Только за его, Лэтэя! — ответил голос. — Между нами с вами нет крови и давайте не будем её проливать!
— А как же Гастон и его братья?! И те, кого мы взорвали в горах?!
— Они знали риск, на который шли! Их выбор — их судьбы! Давай не будем заводить все слишком далеко!
Лэтэя хранила молчание, а затем, прокричав:
— Договорились! — одним движением вскрыла горло оборотня, орошая снег горячей кровью.
Глава 1758
На мгновение над перевалом зависла тишина. Все взгляды были прикованы к Лэтэи, залитой от груди до ног кровью оборотня. Тело последнего еще билось в конвульсиях во влажном, багровеющем снегу.
— Простите мне мои манеры, — через некоторое время прозвучал голос Старика. — но вы позволите мне подойти и проверить не подводят ли меня глаза? А то, знаете ли, достопочтенная Падающая Звезда, возраст уже не тот.
Лэтэя пнула тело в сторону спуска со склона. То безвольной тряпичной куклой покатилось и застыло прямо на самом краю, оставив после себя широкий, рваный алый шлейф.
— Разумеется, — индифферентным тоном ответила она.
Мгновение позже из снежного вихря перед отрядом Небесных Лисов появился… вернее — появилась — тень. Старик никогда не снимал артефакт неизвестного происхождения, полностью маскирующий горца.
Они даже, в “Безумце” пару раз спорили с Артеусом, сможет ли тот взломать защиту артефакта, в итоге, проиграв дважды весьма существенные суммы, даже потомок Пепла признал свое поражение.
Кто бы и когда не создал этот артефакт, он знал, что делал. Носивший его представал в образе объемной тени, у которой нельзя было не то, что различить очертаний фигуры или лица, но и четко определить движений.
Она плыла сквозь пространство, не оставляя следов и не вызывая никаких возмущений в потоках Реки Мира или давления Терны.
Еще и именно поэтому со Стариком старались не ввязываться в физические конфликты. Сражаться с тем, чьих движений не можешь различить, не то, что неудобно, а банально — практически невозможно.
Тень какое-то время стояла поодаль от тела Арнина, словно прикидывая что-то в уме.
— Милая…
Лэтэя нахмурилась, явно давая понять, что такое обращение ей не нравится.
— Прошу прощения, — поклонился призрак мрака. — Достопочтенная Падающее Копье вы ведь понимаете, что у нашего с вами разговора есть множество свидетелей.
И словно в подтверждение слов по вершинам пиков и скал вспыхнули огоньки техник и заклинаний.
— Вы ведь