— Вот если бы на полгода раньше… — начал говорить Гарри Родс, но Кау-джер перебил его.
— Если бы вы приехали сюда на полгода раньше, вы высадились бы на свободной земле. Теперь же дьявольский договор лишил ее независимости.
И Кау-джер, скрестив руки на груди и вскинув голову, устремил взгляд на запад, как будто ожидал, что вот-вот из пролива Дарвина покажется чилийский сторожевик.
Братья Меррит со своими сторонниками — группой переселенцев примерно из тридцати человек, — прогуливавшиеся в это время по острову, держали себя крайне вызывающе. Эти люди никогда не скрывали враждебных чувств по отношению к мистеру Родсу — они не могли понять, почему он пользуется всеобщим уважением. К Кау-джеру братья тоже не испытывали симпатии, но его роли в жизни колонии отрицать не могли. Ни для Родса, ни для Кау-джера это не было секретом.
— Я с удовольствием оставил бы их здесь, — сказал мистер Родс, глядя на них. — Ничего хорошего ждать от этих ребят не приходится. В новой колонии в Африке они еще устроят беспорядки. Они не хотят признавать никакой власти и вечно грезят о бунте, дабы привести в действие свои мерзкие доктрины!.. Будто бы порядок и власть не нужны любому обществу, любой нации, большой или малой, при каком бы режиме она ни жила!
Кау-джер ничего не ответил — то ли был углублен в свои мысли, то ли не расслышал, то ли не счел нужным высказать свое мнение по этому вопросу.
Надо сказать, что в течение всей зимы анархисты, а было их человек сто, держались особняком и никак не нарушали размеренную жизнь поселенцев. Происходило это потому, что они считали свое пребывание на острове Осте временным. Однако у мистера Родса были подозрения, что, если корабль — в силу каких-либо обстоятельств — не придет за ними до конца лета, на острове возможны беспорядки и даже мятеж, которые придется подавлять, как это произошло на борту «Джонатана». Он гнал от себя тревожные мысли, уверенный в том, что пребывание на острове не должно быть длительным. По мнению оптимистов, оно закончится очень скоро, ведь американское Общество помощи переселенцам в курсе происходящих событий. А это значит, что оно зафрахтует корабль, который перевезет переселенцев в Африку. Если этот вариант отпадает, то за ними наверняка будет послан какой-нибудь чилийский или аргентинский пароход, который доставит их в Вальпараисо или Буэнос-Айрес.
Дни шли, и ожидание рождало легкое беспокойство. Растительность между тем возрождалась с чрезвычайной силой. Богатейшими пастбищами могли бы воспользоваться тысячи травоядных. От зимних снегов осталось всего несколько сугробов в затененных местах, но и эти последние сугробы скоро растают. Охотники и рыболовы занялись любимым делом. Одни уходили в луга и леса за гуанако, вигонями, страусами и даже за ягуарами и пумами, другие отправлялись на побережье за рыбой и ластоногими. Карроли, опытный охотник на тюленей, занялся заготовкой меха, который он предполагал продать по возвращении на Исла-Нуэву, если, конечно, Кау-джер пожелает туда вернуться.
Наступила вторая половина октября. Кроме каботажных шхун с Мальвинских островов, не приспособленных для перевозки большого количества людей, ни один корабль не появился на горизонте. Губернатор еще не выслал из Пунта-Аренаса сторожевик, несмотря на обещание, которое он дал мистеру Родсу, когда тот несколько месяцев назад посетил столицу чилийской Магеллании.
Переселенцы начали волноваться. Конечно, на острове Осте они ни в чем не нуждались — запасов продуктов хватило бы еще на несколько месяцев. Но ведь они не добрались до места назначения и не испытывали никакого желания провести на острове еще одну зиму. А потому решили направить делегацию в Пунта-Аренас к губернатору. Гарри Родс попросил Кау-джера предоставить в его распоряжение «Вель-Кьеж».
Разумеется, эта просьба пришлась не по душе Кау-джеру, который намеревался вернуться на Исла-Нуэву. Плавание шаланды заняло бы не меньше трех недель, а значит, настолько же пришлось бы отложить отъезд. А что, если сторожевой корабль придет в отсутствие «Вель-Кьежа»? Тогда не избежать встречи с представителями чилийских властей.
Но, несмотря на все эти соображения, Кау-джер не отказал в просьбе Родсу. Отплытие назначили на следующий день, на 16 октября. И на этот раз мистер Родс собрался в путь, а сопровождать его должен был лейтенант Фарнер, собиравшийся потребовать немедленной репатриации остатков экипажа «Джонатана». Однако вечером того же дня все изменилось коренным образом.
В сумерках, как обычно, Кау-джер поднялся на вершину холма, наблюдая за акваторией к западу от Ложного Горна, в направлении острова Хендерсон. Солнце склонялось к горизонту, по волнистой поверхности моря бежала длинная, сверкающая полоска. Внезапно взгляд Кау-джера приковала едва заметная точка, отдаленная от острова на восемь-девять миль. Лицо его помрачнело. Убедившись, что не ошибся, Кау-джер проговорил:
— Это сторожевик, вне всякого сомнения.
Он остался на вершине холма, дожидаясь захода солнца. Да, это был чилийский сторожевой корабль, искавший удобный подход к острову.
Настала ночь: скорее всего до рассвета судно не подойдет к берегу — в темноте, без лоцмана никто не рискнет искать место стоянки.
Какое-то время он стоял неподвижно, с тяжелым сердцем, с тревогой в душе. Потом медленно спустился с холма.
Известие о прибытии корабля вызвало всеобщий восторг. И даже если это другой корабль и он не сможет забрать пассажиров с потерпевшего крушение «Джонатана», то, по крайней мере, связь с губернатором Пунта-Аренаса будет установлена.
Весь вечер мистер Родс и Кау-джер проговорили о случившемся. Все шло как нельзя лучше — пребывание переселенцев на острове подходило к концу. Лишь одно огорчало Родса: лицо друга показалось ему особенно печальным. В девять часов Кау-джер простился с друзьями: нежно обнял детей и крепко пожал руку мистеру и миссис Родс.
Наутро шаланда исчезла со стоянки в глубине маленькой бухточки; напрасно ее пытались отыскать взглядом и на взморье.
XII
НОВАЯ КОЛОНИЯ
Мистер Родс узнал об уходе «Вель-Кьежа» одним из первых. Вероятно, он огорчился; опечалилась не только его семья — весь этот маленький эмигрантский мирок, успевший за девять месяцев оценить преданность Кау-джера. Эта новость стала для них событием не меньшим, чем появление у острова сторожевого корабля.
Да, Кау-джер расстался с ними. Исчез вместе с Карроли и его сыном. Куда они направились? На Исла-Нуэву? Чтобы снова жить в уединении, прерываемом поездками к индейским племенам, и не думать о возвращении на остров Осте? А зачем ему возвращаться на полуостров Харди?.. Разве поселение на берегах реки Яканы не временное и не будет покинуто?.. Разве поселенцы не будут перевезены чилийским кораблем в Вальпараисо или Буэнос-Айрес или отправлены пароходом Общества помощи переселенцам в Африку?