не работает.
- Пошли туда Арнульфа, - сказала Хельга.
- Доченька, он появится в семь часов, он должен забирать из Ипсвича нашего Хью, - ответила мама. Арнульфом звали водителя.
- Пусть сначала заберет папу, а потом поедет за братом, тут же недалеко, - ответила дочь.
- Хоть бы все обошлось, светлый Бог, помоги нам. У меня сердце сжимается, доченька. Предчувствие плохое. Хоть бы твой отец остался жив, - на маму было страшно смотреть. Она глотала слезы и тряслась, с трудом удерживая фонарь в руке.
- Мама, у тебя сахар подскочил, проверь немедленно, - всполошилась Хельга. У мамы была тяжелая форма диабета, и когда она нервничала, глюкоза сразу начинала расти.
- Да, наверное, - рассеянно сказала мама. – Неспокойно мне, доченька. В сердце как будто кольнуло что-то. Я прилягу, а ты отправь Арнульфа за отцом. Пошли потом Грету в аптеку за инсулином, у меня совсем немного осталось.
Хельга остаток времени просидела на первом этаже, повторяя про себя полузабытые молитвы. Она была не слишком религиозна. Но папа! И она раз за разом повторяла непривычные слова, входя в состояние какого-то транса.
Арнульф появился ровно в семь. Здоровенный мужчина робко стоял на пороге и мял кепку в могучем кулаке. Он был на редкость неразговорчив и служил семье уже лет двадцать. По крайней мере, Хельга помнила его ровно столько, сколько жила на свете. Непьющий семейный мужик сорока лет, спокойный и услужливый. Они все любили его.
- Мисс? – спросил водитель.
- Арнульф, - пришла в себя Хельга. – Ты не знаешь, что произошло?
- Нет, мисс, - развел тот руками. – На улицах чего только не плетут, но я им не верю. Думаю, нам скоро все объяснят.
- Пожалуйста, Арни, съезди на завод, привези папу! – попросила девушка.
- Но я должен был ехать в Ипсвич, чтобы забрать молодого господина, - удивился водитель.
- Хью подождет, сначала папа, - твердо сказала Хельга.
- Хорошо, мисс, - почтительно сказал Арнульф и вышел. Машина взревела мощным движком, и вскоре этот звук затих вдалеке. Хельга осталась ждать в кресле, а ее взгляд застыл на одной точке на стене, которую она рассматривала с тупым упрямством. Губы девушки шевелились, она повторяла по кругу молитвы, раз за разом, час за часом.
Арнульф вернулся через три часа, и зашел в холл, резко хлопнув дверью.
- Ваш отец погиб, мисс, сожалею.
- Как погиб? – побелевшими губами спросила Хельга. – Что случилось?
- Завод уничтожен полностью. Ракета попала в здание заводоуправления, где ночевал господин. Это война, мисс. И мы ее проиграли с треском.
- Кто же напал на нас? – с ужасом спросила Хельга.
- Император, - почти выплюнул водитель. – И вот еще что, мисс, я в Ипсвич поехать не смогу, мне просто не на чем ехать. Нефтебаза уничтожена, света нигде нет, и заправиться я не сумел. Все АЗС в городе внезапно закрылись. Простите, мисс.
- Папа! – Хельга горько зарыдала.
Отец любил ее без памяти, и она отвечала ему взаимностью. Она должна сообщить об этом маме, но как это сделать? Ей просто духу не хватит. Но делать этого и не пришлось. Мама стояла на лестнице и слышала весь разговор. Она схватилась за сердце и присела на ступеньки.
- Я знала, я чувствовала, - повторяла она. – Это все Эдмунд, проклятый дурак…
- Мама, о ком ты говоришь? – спросила Хельга сквозь слезы.
- О нашем короле, доченька, - ответила мать. – Это для него папа делал секретный проект. И теперь нас наказали за это. Император все узнал, это кара нам. Надо немедленно уезжать! Мы должны выехать в Ипсвич, забрать Хью и перебраться в Кент. Там есть дом и деньги в банке, мы переждем там. Арнульф, мы выезжаем немедленно.
- Ну, выезжайте, если хотите, - пожал тот могучими плечами. – Только без меня.
- Ты это о чем? – изумленно посмотрела на него мама. – Ты что, хочешь нас бросить в такой момент?
- Я вывезу в Кент своих детей, а вы тут крутитесь как хотите, не маленькие. Вы не думали, госпожа, что у меня тоже есть семья и что я должен позаботиться сначала о ней?
Хельга и ее мама застыли в изумлении. Конечно же, они об этом не думали. Это же прислуга! У нее не может быть какой-то своей жизни. Но как он посмел? Женщины чувствовали себя так, словно любимая домашняя собачка оказалась волком, и приготовилась их сожрать. Они не знали, как себя вести, и это было страшно и непривычно.
- Но ведь ты сказал, что бензина нигде нет, - робко спросила Хельга.
- Для вас нет, а для меня есть, - самодовольно ответил Арнульф. – У меня дома есть канистра, и тратить ее на вас я не собираюсь.
- Мы заплатим тебе, - с презрением сказала мама. – Забери Хью и отвези нас в Кент, и я заплачу тебе выходной бонус в три месячных зарплаты. Хотя, откровенно говоря, ты ничего этого не заслуживаешь. И хорошей рекомендации от нашей семьи ты не получишь. Пойдешь улицы подметать.
- Глупая старая курица, - захохотал Арнульф. – Да ты хоть на улицу выгляни. Там уже цены на еду втрое выросли. Да ладно, что тут с вами разговаривать. А машину вашу я, пожалуй, заберу себе, за беспорочную службу. В Кенте продам ее. Пока, дурищщи! – и он хлопнул дверью так, что чуть стекла не вылетели.
- Грета! – слабым голосом позвала мать кухарку.
Та вышла с кухни, осторожно поглядывая на госпожу.
- Сходи в аптеку, купи мне лекарства, - слабым голосом сказала та.
- Хорошо, госпожа, но я бы еды прикупила, у нас ее не так, чтобы много. И молочник с мясником не привезли товар сегодня. А если потекут морозильники, то я уже и не знаю, что делать.