обида.
– Согласен, поэтому прошу тебя не раздувать этот вопрос, – прозвучала неожиданная просьба.
Я слегка удивилась, ведь не планировала отбирать у Тимофея брата. Женя однозначно идиот, но я как-нибудь переживу тот момент, что они поддерживают отношения. Но быть лучшим другом для Жени я никогда не буду. Этого от меня никто не имеет права требовать.
– Я собиралась обсудить другой момент, – я смущённо улыбнулась, – хотя спасибо, что вспомнил и про неосторожные слова Жени тоже. Мне приятна твоя защита.
Тимофей улыбнулся в ответ, но мы оба понимали, что правильнее серьёзно поговорить с Женей и настоятельно попросить выбирать слова. Я надеюсь, Тим это сделает без меня.
– Я про их отношения с Машей.
Тимофей некоторое время изучал посыпку в мороженом, ковыряя ложкой. Я ждала.
– Они встречались ещё до нашего брака, – вдруг выдал он, возвращая наш зрительный контакт. Я уже начала переживать, что для Тима эта тема пока слишком трудная для обсуждения, но оказывается всё ещё хуже.
– В каком смысле? – переспросила я, чувствуя, что теряю нить.
– До смерти Анюты, Женя и Маша были парой, – начал рассказывать Тимофей, – эта однозначно та истинная любовь, о которой все мечтают. У меня была такая, – он прервался, – и я не надеялся, что это может случиться ещё раз, – глаза Тима стали очень тёплыми.
Я сама чуть не заплакала, но смогла сдержаться. Как прекрасно ощущать подобные эмоции, когда ты находишь родственную душу!
Тимофей вдруг отставил мороженое и пошёл к машине. Он достал с багажника большой пакет и вернулся ко мне. Внутри была моя картина.
– Хочу персональный автограф автора творения, – с широкой улыбкой попросил он, протягивая мне ручку. Я с радостью оставила в углу свою подпись.
– Рада, что тебе понравилось.
– Шутишь? Эта картина будет висеть в самом центре – начало наших чувств!
– Прекрасное начало. Жаль, что я тебе тогда не поверила.
Мы на мгновение загрустили. А ведь могли быть ближе уже несколькими неделями ранее. Я винила себя и Тимофея тоже, ведь ему не хватило настойчивости, чтобы убедить меня.
– Я видел твоё твёрдое решение, – объяснил Тим, – я не имел права настаивать.
Я не согласна, но решила, что не буду озвучивать эти мысли вслух. Мы прошли свой путь. Значит, так нужно было.
Тим занёс картину в дом. Меня заинтриговала история любви Маши и Жени. Когда Тимофей вернулся, я попросила закончить рассказ.
– Женя с ранней молодости не отличался верностью, – грустным тоном продолжил Тим, – Маша часто плакала, и мы с Аней множество раз её успокаивали. Зато, если Маша выходила за рамки, которые чертил Женя, всё превращалась в «смерч». Он орал, бросался вещами, требовал полной верности и отдачи.
– Неудивительно, что Маша ушла, – заметила я.
– Да, однажды Маша ушла. Мы уже знали, что у Ани лейкемия. Мы объединились с Машей и постоянно находились возле Анюты, окружая её теплом и заботой. Женя вообще пропал. Лечение немного помогло, а потом вдруг резко стало хуже. Это было страшное время, – в глазах Тима блеснули слёзы, у меня тоже.
Я даже представить себе не могла, что они тогда все пережили.
– Выпускной класс, все готовятся поступать в университеты, выбирают выпускные платья, а мы с Анюткой, закрытые в тёмной комнате, чтобы уберечь чувствительные глаза после химиотерапии, сидели и молили чуда.
Я протянула руку через стол, чтобы дотронутся до Тима и поддержать его.
– Чуда не случилось, – продолжал он, – это горе объединило нас с Машей. Мы помогли родителям подготовиться к похоронам, потом стали оставаться по вечерам вместе, грустить, вспоминать Анюту. Она всегда знала, что я люблю Аню, а я знал, что Маша любит Женю. Но они не смогли помириться и лишь сильнее поссорились.
Тим затих. Как печально, что с ним произошла эта история! Но прекрасно, что он не утратил свою мягкость. Горе не сломало его.
– Женя уехал за границу. Его долго не было. Маша всё реже говорила о нём. Я стал видеть в ней отражение Ани, хотя сейчас отчётливо понимаю, что это глупость. Тогда, мне казалось, будто Анюта одобрила бы лишь подобные отношения. Я даже представить не мог, что соберусь на простое свидание с девушкой, – говорил Тимофей, – это выглядело бы как кощунство, осквернение её памяти.
Я закусила нижнюю губу, но сдержалась от комментария. Подобное самобичевание могло привести к ужасным последствиям.
– И ты начал встречаться с Машей, – помогла я.
– Верно, – Тим кивнул, – она чувствовала тоже что и я. Мы стали нечто вроде спасательного круга друг для друга. Всё тогда казалось очень правильным, логичным. Наши родственники абсолютно комфортно приняли нашу пару.
– Наверное, все кроме Жени, – осторожно заметила я.
– Мы поженились до его возвращения, но он некоторое время вообще не общался со мной, считая меня предателем. Но я точно знаю, что пока мы не приняли решение с Машей об окончательном разводе, между ними ничего не было.
– Поэтому сейчас тебя не беспокоит их отношения?
– Точно нет, – Тим улыбнулся, – они пришли друг к другу, так и должно быть.
– Тогда почему вы не развелись раньше? – едва сдерживая раздражение спросила я. Тим так улыбнулся, что по телу пошли мурашки.
– Не было тебя, – очень нежно сказал он, – того человека, ради которого стоило ломать ненужный, но привычный брак. Мы давно не живём, как пара. Скорее дружеские отношения.
– Почему ты не сказал мне раньше?
– Ты не готова была мне поверить.
И он говорил правду. Я бы точно не поверила. Интуиция меня сильно подвела. Я почувствовала вкус горечи во рту.
– А Маша не хотела возвращаться к Жене из-за его поведения?
Тим кивнул. Это было очень логично.
– Что там с новым ассистентом? Нужно идти к отцу? – Тимофей поменял тему, переключая внимание на меня.
– Кирилл пока ведёт себя безобидно, но мне не нравится его присутствие, – честно ответила я.
– Идея Данила отличная. Женя давно заслужил на подобное, – Тимофей засмеялся, – но вот выбор парня меня смущает. Теперь есть я, тебе ничего не угрожает.
Глава 23
Понедельник – бодрый день. По крайней мере, я делаю такую установку, чтобы настроиться на выполнение важной задачи, о которой мы заранее с Тимом договорились. Я чувствую себя слегка напряжённо, ведь не люблю интриги, кулуарные игры, заговоры, но для наказания Данила готова немного потерпеть.
Кирилл постоянно держит меня в поле зрения. Это будет самым сложным моментом в комбинированной задаче – избавиться от старого друга. Ох, как меня бесит его забота! Сомневаюсь, что можно назвать здоровой опекой его маниакальные настроения.
– Зоюшка, – сюсюкал Керя, – что ты сегодня