Дэвид занял одно из кресел. В воздухе плавало немало голографических картинок, демонстрирующих красоты миров, по которым желающие могли совершить экскурсионный тур: дикая природа, руины, высокотехнологичный город, парящие в небе острова, варварский городок со ступенчатыми пирамидами, летящие по небу огненные реки, какие-то фантастические скалы, вырастающие из моря подобно огромным грибам на тонких ножках… в общем, стандартный набор «красивостей». Следуя заложенной в них программе, голограммы, до сих пор почти невидимые, потихоньку увеличивая яркость, стали подтягиваться к посетителю. Каждая старалась продемонстрировать себя в лучшем ракурсе и вообще сделать все, чтобы человек в кресле не заскучал. Стоило Дэвиду посмотреть на какую-либо из них, как голограмма немедленно подлетала поближе и начинала прокручивать соответствующий ролик, долженствовавший показать, в какое замечательное место можно попасть, если оплатить экскурсионный тур. При этом, как оказалось, голографические заклятья отличались ещё и тактичностью: стоило Дэвиду рефлекторно отмахнуться, показывая, что его все это не интересует, как изображения поблекли и, расходясь в стороны, сделались, как и прежде, почти невидимыми.
Процесс телепортации вызывал у Дэвида гораздо большее любопытство. Ильбрек уже занял исходную позицию, а оператор между тем покинул свое летающее кресло и стоял теперь в пяти шагах от него, делая в воздухе пассы. Дэвид вызвал Око, и пустое пространство залы стало казаться тесным, набитым под завязку всевозможными энергетическими структурами, часть которых напрямую соприкасалась к гэемоном оператора. Сам молодой колдун, работавший в экскурсионном бюро, конечно, не обладал ни силой, ни знаниями, необходимыми для того, чтобы открыть путь между мирами, но он мог задействовать сложнейшую систему, которая, собственно, и переправляла клиента в параллельный мир. Дэвид видел, как текут сияющие токи, приводя в действие этот волшебный невидимый механизм, как откуда-то, толчками, начинает нагнетаться сила, необходимая для образования пути. Последнее обстоятельство заинтересовало землянина. «Здесь нет Источника, — подумал он. — Откуда же берется энергия?» Что-то вертелось на краю сознания, какое-то полузабытое воспоминание, в котором мог содержаться намек на ответ… Дэвид некоторое время пытался ухватить за хвост ускользающую мысль. Прояснение наступило, когда он вспомнил, где слышал эту полузабытую реплику — в хеллаэнском трактире, за два дня до того, как они отправились в Пустоши. Варлег, этот жирный извращенец, жаловался, что вынужден наниматься на низкооплачиваемую работу в охране только потому, что его выперли из Службы Астральной Коммуникации. Живя в мире волшебства, Дэвид постоянно сталкивался с непонятными вещами и в тот раз так и не переспросил Варлега, чем занимается эта странная Служба. Теперь стало ясно. Образ энергетического трубопровода, проложенного через астрал, показался Дэвиду достаточно забавным, и он не мог не улыбнуться.
В этот момент оператор заметил Око, висевшее над Дэвидом.
— Здесь запрещено колдовать, — раздраженно произнес он. — Вы можете сбить настройку.
Хотя посторонних заклятий — вроде тех же голограмм — плавало в зале не меньше сотни и ещё одно вряд ли могло повлиять на заклятье пути, работавшее вдобавок на изрядном расстоянии от Дэвида, он не стал артачиться. Не тот у него статус в Нимриане, чтобы качать права по пустякам. В случае возникновения каких-либо трений с горожанином виноватым всегда окажется эмигрант.
Обычным зрением он видел, как дрожит и густеет воздух вокруг Ильбрека. В определенный момент стало казаться, что тот заключен в пульсирующий цилиндр, по стенкам которого то и дело пробегали электрические разряды. Затем пульсирующий цилиндр стал заворачиваться в спираль…
«HN- 32C, сателлит Нимриана… — думал Дэвид, наблюдая, как разматывается спираль, постепенно набирая яркость. — Интересно, насколько он похож на оригинал?…»
Как-то, ещё в походе, Ивард объяснил ему, каким образом классифицируются миры. Большинство известных миров не расположены ровными рядами относительно друг друга, а делятся на отдельные системы, группы, или, как их ещё называют — потоки миров. Миры каждого потока достаточно похожи друг на друга и имеют некую общую изначальную историю. В этом смысле каждый поток миров подобен дереву, которое ветвится и разрастается с течением лет. Каким образом происходит разделение миров в узловых точках их истории, Ивард, как ни старался, объяснить Дэвиду так и не смог, и последнему пришлось принять информацию о «делении» миров просто как факт. В сердцевине каждого потока существует мир, который условно называют «оригинальным» — такой мир несет в себе наибольший заряд магического потенциала и, до известной степени, определяет общую структуру своего потока. Все известные центральные миры имеют свои названия, данные им, в большинстве случаев, путешественниками ещё в далекой древности: Земли Жемчужных Туманов, Земли-под-Радугой, Земли Двух Солнц и прочее в том же духе. Все остальные миры, примыкающие к оригинальным, называются сателлитами. Собственных имен им, как правило, не дают, обозначая номерами. Первая буква (или несколько букв) является указанием на оригинальный мир потока, цифра говорит о степени удаленности от центра, буквами в конце номера обозначаются миры, появившиеся или обнаруженные уже после первоначальной классификации. Например, буквы HN в наименовании родного мира Ильбрека свидетельствовали о том, что он является сателлитом Хеллаэна и Нимриана; 32 — тридцать вторым, если считать от центра; а «С» в конце указывало на то, что этот мир, когда-то сочтенный «тридцать вторым», с тех пор успел разделиться, как минимум, ещё на три отдельных мира.
В теории каждый поток должен был содержать едва ли не бесконечное количество миров, но на практике их обнаруживалось значительно меньше. Очевидно, далеко не в каждый момент истории у мира находилось достаточно магических сил, чтобы разделиться, подобно амебе, на две половинки. У Хеллаэна и Нимриана — двойного мира с высочайшим магическим потенциалом — количество сателлитов не превышало трех тысяч. Понятно, что подавляющее большинство существ, населявших вторичные миры, из-за ограниченности своего восприятия не способны наблюдать процесс деления мира в метамагическом пространстве и обычно даже не подозревают о существовании своих «соседей». Оригинальные миры имеют ещё одну отличительную черту — при всей насыщенности происходящих в них событий, сами они никогда не делятся, влияя вместе с тем на процесс деления своих сателлитов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});