давала повод так думать?
В этот момент у Алексея звонит мобильный, которые прерывает нашу оживленную и не самую приятную беседу, и он тут же отвечает на вызов.
— Никит, мне пока некогда. Да я помню. Конечно, сделаем, —- в голосе слышится раздражение. — Хорошо, приеду.
После того, как Алексей прячет мобильный в карман брюк, он поспешно прощается со мной и открывает дверь кабинета, чтобы я смогла покинуть его.
Выхожу на улицу, а в голове прокручиваются всевозможные мысли о процессе. Отгадка где-то рядом, на поверхности, но весь пазл до конца не складывается. Машина трогается с места, а я бездумно наблюдаю за меняющимися за окном пейзажами.
Но вдруг меня прошибает током. На обочине дороги стоят два дорогих автомобиля и их владельцы, о чем-то мило беседуя. Нет никаких сомнений, что один из них Денис, но девушку, одетую в шубу, сразу рассмотреть не получается. До тех пор, пока она не оборачивается. И эта девушка Регина.
Глава 15.2
Я смотрю на Вяземского и не могу отвести от него глаз. На мгновение мне начинает казаться, что он видит меня. Я отворачиваюсь в другую сторону, чувствуя в груди непривычное болезненное жжение. Даже в ситуации с Вадимом такого не было, а я прожила с ним не один год и думала, что любила. Вот только любовь это была? Большой вопрос. Теперь, я знаю, что бывает по-другому, видимо, от этого настолько неприятно видеть Дениса в компании его бывшей. Бывшей ли?
Вяземский не сообщил, что вернулся в город. К тому же он говорил, что с их с Региной больше ничего не связывает. Кажется, я слишком многое возомнила о наших с ним взаимоотношениях. Хорошее отношение и страсть — это еще ничего не значит. Да и какое право я имею ревновать, если сама до сих пор замужем за Романовым? Единственное мое желание — поскорее стать свободной. Нужно лишь подождать еще несколько недель.
Встреча с бывшим партнером Вяземского проходит продуктивно. Лев Борисович Любимов не просто соглашается принять меня, он рассказывает о начале и завершении работы с компанией Дениса. На самом деле, все очень неплохо складывалось в их сотрудничестве, но в какой-то момент Вяземский стал срывать сроки, путать заказы, что сильно отразилось на работе «Альянсе» Льва Борисовича.
— Я получил предложение от молодой, но переспективной компании, — рассказывает Любимов. — Я не приверженец каких-либо изменений в работе, я больше консерватор, человек старых взглядов, но в сложившейся ситуации поступить иначе не мог.
— Неужели вы не говорили с Денисом? После нескольких лет беспрерывной работы как минимум должен был состояться разговор, — удивляюсь я.
— Я приехал к нему в офис без предупреждения, — поясняет он. — Вяземского не было. Позвонил, он сообщил, что уехал в командировку, и по приезде решим все вопросы. Но прошла неделя, началась другая. К тому времени вопрос уже был неактуален, так что в ответ на его звонок и предложение встречи он услышал отказ. На этот раз был занят я. Он звонил еще несколько раз, но у меня работа уже была поставлена на поток.
— Лев Борисович, вы меня, конечно, извините, но вся ситуация напоминает детский сад, — не стесняюсь в выражениях. — Это ведь серьезные вопросы
— Возможно, вы правы, Лариса, — кивает Любимов. — Но продавец всегда должен быть заинтересован в том, чтобы удержать клиентов и сохранить свою репутацию. Со стороны Вяземского я этого не увидел.
— Возможно, у него были серьезные трудности, почему он не вышел на связь раньше, — предполагаю я.
— Гораздо позже мне стало известно следующее, — продолжает диалог. — Когда Денис был в Москве, он попал в больницу. Но к тому моменту мы уже перестали сотрудничать.
— Я поняла. Очень жаль, — поджимаю губы и, чуть помедлив, задаю следующий вопрос: — А с кем вы сейчас сотрудничаете?
— Как я уже сказал, это молодая и очень перспективная компания. Специализируются примерно на том же, что и компания Вяземского.
— Расскажите поподробнее.
И он рассказывает. В итоге, наша встреча затягивается до самого вечера. Кроме записи разговора на диктофон, я фиксирую важные моменты беседы и свои мысли в записной книжке.
Я выхожу из здания бизнес-центра и в удивлении смотрю на внедорожник Вяземского, на котором я сюда приехала. Предполагая, что встреча с Любимовым может затянуться, я отпустила водителя, сказав, что доберусь самостоятельно. Но Сергей никуда не уехал, он стоит напротив входа в ожидании моего возвращения.
— Сергей, вы столько времени прождали меня, — сокрушаюсь я, устраиваясь на заднем сидении автомобиля.
— Денис Александрович считает, что я вам не помешаю, — улыбается мужчина. — И так будет безопаснее.
— Денис Александрович слишком уж перестраховывается, — фыркаю я.
— Возможно, — кивает он, выезжая с парковки. — Домой?
— Да, — коротко отвечаю.
Достаю из сумочки мобильный, на экране которого светится два пропущенных от Дениса. Решаю не перезванивать. Все равно через час или даже меньше мы увидимся. Ничего не могу сделать с волнением и обидой, засевшим глубоко в душу — перед глазами снова возникает картинка милого общения Дениса с Региной. Смахиваю по экрану с серьезным намерением найти для себя съемную квартиру. Обнаружив, что цены значительно изменились в лучшую для меня сторону, я нахожу три наиболее подходящих варианта и сразу же их прозваниваю. Одни из них можно посмотреть сегодня, поэтому я прошу Сергея сделать небольшой круг.
Первым вариантом остаюсь довольна. Я почти готова остановить выбор на нем, но в последний момент передумываю, решая посмотреть и два других. Но уже завтра. Да и сегодня я чувствую себя выжатым лимоном, желая поскорее добраться до кровати.
Только в девять вечера я переступаю порог квартиры Дениса, в которой пахнет так, что за один только аромат можно продать душу дьяволу. Желудок скручивается в голодном спазме, и я вдруг вспоминаю, что последний раз ела еще в первой половине дня.
— Привет, — слышу хрипловатый голос, от которого сердце радостно подпрыгивает.
Денис быстро приближается ко мне и, захватив в свои объятия, бесцеремонно вторгается в мой рот требовательным поцелуем. От неожиданности и волнения я теряюсь, но не пытаюсь сопротивляться. Я так скучала по нему, что в этот момент даже думать не могу о его встрече с Региной. Со всей пылкостью отвечаю его губам. Это как какое-то наваждение, которое уже вошло в