– «Ночь на прошлой неделе была просто сказочной. Но, Ярослав, прости, мы не можем быть вместе. У тебя есть девушка, и я не хочу быть любовницей. Твоя секретарша Маргарита», – Лиза с непониманием уставилась на меня.
Вот ведь змея…
61
Иванова
Бывший больше не досаждал. Я почти нашла квартиру. Отношения с нынешним развивались. Да я могла назвать себя счастливой!
И назвала бы, если не тот дурацкий клочок бумаги, на который я сейчас уставилась. Вот и зачем я полезла в карман, спрашивается?
Смотрю и не дышу. Внутри меня всё резко холодеет, словно застываю уже сама я. Я ведь ещё и вслух это прочитала.
Ночь на прошлой неделе.
Ночь… на прошлой…
Стоп.
– Лиза? – голос Ярослава выводит меня из забытья. Кажется, он удивлён и озадачен. Смотрит на меня внимательно, не моргая.
Виноватым или изменившим не выглядит. А я такое изменение в поведение за версту чувствую – спасибо бывшему.
– Это та самая девушка, которая тебе Монополию купила? – спрашиваю, усмехаясь.
До меня доходит кое-что очень глупое и смешное. Хочется сесть и расхохотаться истерически. Первое, кстати, успешно делаю: сажусь на заднее сидение машину, но не ставлю ноги в салон.
– Да, я как хотел рассказать…
– Не утруждай себя, – фыркаю. – Могу ли я завтра заехать с тобой в офис?
– Зачем? – он вскидывает левую бровь, явно не понимая, как реагировать на мои слова, а я, наконец, не выдерживаю и вываливаю:
– Да волосы ей вырвать хочу и пару раз приложить головой об стенку, чтобы мозги на место вправить, – эмоционально сжимай дурацкий клочок бумаги.
Эта дрянь меня чуть до инфаркта не довела!
– Зачем? – не моргая говорит Ярослав. Он, кажется, поражён моей реакцией, да я и сама, если честно, от себя в шоке.
– Затем, – чеканю, – что ты на прошлой неделе все семь дней провёл со мной. Чтобы провести с той курицей целую ночь, ты, ну не знаю, должен был либо раздвоиться, либо у тебя должен быть злобный брат-близнец. Какой вариант выберешь?
Ярослав шумно выдыхает и наконец-то начинает моргать. Из левого глаза, видимо, от напряжения, вываливается одна суровая мужская слеза.
– Ну чего ты, ну не плачь, – хихикаю я, наблюдая за тем, как он вытирает лицо.
– От смеха реву. Ща и тебе расскажу – обхохочешься, блин, – он открывает водительское переднее сидение и садится также как я.
В магазин мы не идём, потому что следующие тридцать минут он эмоционально вываливает всё то, что случилось с ним на работе.
– Феноменально. Соловьёв, я тебя на сутки всего оставила, а на твою шею уже вешаются. Пипец, блин! – эмоционально заявляю я, машинально сунув дурацкую записку в сумку. – Вот ты мне скажи, на что эта дура рассчитывала?
– После выжженных волос и утянутого корсета? Ты меня прости, конечно, но она, похоже, вместе с волосами остатки мозгов выжгла! – ругается Ярослав, а я нервно хихикаю. Он такой забавный, когда злится.
– Ну, нет, посмотри с точки зрения женской хитрости. Записка была направлена на то, чтобы нас рассорить, но сработать она могла только, если были учтены следующие факты: во-первых, эта записка должна была попасть ко мне в руки в первую очередь, а это, мать его, ключевое, – теперь уже выругалась я, не стесняясь.
– Моя девушка – сапожник, – качает головой Ярослав. – Ну, и да. Ты просто чертовски везучая. Это ж надо было сунуть единственный раз руку в карман и достать эту дрянь.
Киваю, улыбаюсь, как дурочка и продолжаю:
– Это как раз второй пункт. Если бы я была ревнива, то я проверяла бы твои карманы ежедневно и наткнулась бы на это письмецо, – качаю головой, мысленно осуждая глупую поклонницу.
– Ага. Ревность и везучесть, – парень кивает так быстро, что начинает походить на китайского болванчика. – Ты помедленнее, я записываю, раз уж тут такой урок женского коварства!
– В-третьих, – игнорирую его шуточки, продолжая свою лекцию: – мы должны были не ночевать друг с другом хотя бы раз на этой неделе. Если бы мы так много не проводили бы времени вместе, то письмецо знатно бы подпортило моё доверие к тебе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– А я сколько говорил, что нам давно пора жить вместе! – вновь пропускаю мимо ушей его замечание. Уже сама начинаю понимать, что это действительно лучшее решение.
– В общем моя ревнивость, её везучесть, и чтобы хотя бы раз мы не ночевали вместе. Ну и, полное отсутствие у меня критического мышления. Думаю, она судила по себе, и на такой девушке, как она, это бы сработало.
– Но мне повезло, что ты у меня адекватная, – Ярослав вылез из своего удобного местечка, а затем помог мне встать. – Идём в магазин, я уже от всего этого бреда знатно устал.
– Отлично, – киваю я. – Завтра я покажу насколько я адекватная! – после чего рассмеялась злодейским смехом.
Судя по реакции Ярослава, ему явно не понравились перспективы завтрашнего дня.
62
Иванова
Какая-то чокнутая не внесла никакого раздрая в наши отношения. Мы поржали над ней, закупились, дома вкусно поели, а затем занялись безумным сексом.
На утро я отписалась, что опоздаю на работу, а затем мы поехали в офис к Ярославу. Очень уж хотелось на реакцию Маргариты посмотреть.
Охранник сначала не хотел меня впускать, но потом Ярослав заверил, что я с ним, и тот успокоился.
– Часто водишь сюда девушек? – подтруниваю своего парня я. Настроение сказочное, и даже злой охранник его не портит.
– Часто, – неожиданно соглашается он. – Обычно это клиентки, но, не поверишь, ещё чаще я вожу мужиков.
Закатываю глаза и смеюсь. Сама ведь на шутку напоролась.
Мы едем в лифте совершенно вдвоём, и по взгляду Ярослава я начинаю подозревать, что он был бы не против заняться сексом прямо здесь. И тут мне в голову приходит совершенно безумная идея.
Я начинаю взлохмачивать волосы, специально порчу губную помаду, а затем мну воротник Ярослава и размазываю губную помаду на его щеке.
– Что ты делаешь? – смеётся он, догадываясь о мои злых и гнусных намерениях.
– Ну заняться реальным сексом мы бы не успели, а так – сделаем явные следы преступления, – усмехаюсь я.
Мы заходим в офис, и то странное недоразумение чуть ли не спотыкается об меня.
– Елизавета? – мрачно говорит она, косясь на Ярослава, который «смущённо» стирает помаду у себя со щеки. Она буквально раскрывает себя.
– О, вы меня здесь в лицо знаете. Какая клиенториентированность! – смеюсь я.
– М-м-м… у вас помада растеклась на лице. Отвратительно выглядит, – ядовито замечает она, а я изображаю удивление. Тянусь к зеркальцу, вижу след, стираю его и ехидно улыбаюсь.
– Мне очень понравился твой опус, – достаю письмо и трясу перед её лицом, наблюдая за её реакцией.
Внешне она остаётся спокойной. Чересчур. И это забавляет.
– Ой, я не хотела, чтобы ты это увидела, – кажется, она чувствует себя победительницей, но мне об этом только гадать. – Я на прошлой неделе рассталась с женихом, а Ярослав был так любезен и утешал меня… знаешь, он действительно первоклассный любовник.
Ярослав молчит, лишь немного бледнеет. Но он полностью мне доверяет, позволяя устраивать настоящее шоу. Что ж, сегодня здесь будет много шороха.
Возможно, одну девушку уволят. И это точно буду не я. Всё же – здесь не работаю.
– Очень интересные новости, – киваю я. – А как и когда это произошло?
– После работы, не помню какой из будних дней, они после ухода жениха слились в одно серое пятно, – складно врёт, я почти поверила, – я плакала прямо за рабочим столом. Ярослав заметил это, начал меня утешать, потом он отвёз меня домой. Я предложила чашечку чая, а затем произошло то безумство.
Ярослав закрывает ладонью глаза – кажется, он устаёт наблюдать за этим безумием. И, если у меня могли быть сомнения до её «складного рассказа», то сейчас их не остаётся и вовсе.
– Мне интересно, ты случайно не обозналась? Мало ли, темно было, ты капельки для глаз не закапала, или слёзы застили всё, а то расставания – это больно. Может, обозналась, всё-таки? – я не просто намекаю, говорю открытым текстом, даю шанс отступления.